Однорукий отплевывался от пепла, моргал и во все стороны махал мясницким тесаком. Ударом в основание затылка Борк освободил дедушку от болезней, и тут в грудь ему уперся ствол винтовки.
Если бы Каменный коготь стоял ближе хотя бы на пять метров, Коваль уверенно попал бы ему в руку. Но теперь прицеливаться было некогда. Оба ножа один за другим неглубоко воткнулись дикарю в правый бок.
— Не давай ему стрелять! — крикнул Коваль, вываливаясь в коридор, навстречу семерым спешащим охранникам. Четыре клинка оставались у Артура в правом рукаве и еще по три — в каждой штанине.
В зале не стреляли — это было хорошо. Наступавшие Когти сдергивали с плеч винтовки — это было плохо. Артур успел заметить, что за оружием они ухаживали отвратительно...
Шаг вправо, бросок. Закатившиеся глаза на оскаленной татуированной харе.
Шаг влево, низкий проход вперед, корпус вправо, бросок с обеих рук. Хриплый булькающий стон, и еще двое валятся, поливая пол кровью.
Ремень наматывается на чужой клинок, и — рывком на себя. Живой щит из нападающего, бросок...
Двое целятся, но им мешают товарищи, опрометчиво подобравшиеся слишком близко.
Из-за занавески тенью прошмыгнул пивовар. У Коваля успела проскользнуть мысль, что следует взять на вооружение манеру Борка прятать кинжал за спиной. Если выберемся, решил Артур, непременно поговорю с Бердером...
Завладел чужой саблей, перехватил за гарду. Колющий удар с шагом назад, добавить локтем, слышен хруст сломанных ребер.
И сразу вправо, уходя от очередного лезвия. Дикари шумно топтались, мешая друг другу. Пивовар взмахнул секирой, отнятой у однорукого. Дикарь проворно отскочил назад, готовясь открыть огонь из автомата. Коротышка сделал широкий мах тесаком, а сам ударил с левой руки кинжалом под горло.
Последним вылез пулеметчик, проторчавший в подвале, наверное, уйму времени. От него за версту разило псиной, в колтуны на голове набились перья, а на щиколотке болталась ржавая цепь. Как выяснилосо позже, все пять или шесть секунд почти бесшумного боя он безостановочно пытался жать на курок. Если бы не заклинивший от грязи и окаменевшего масла казенник, дикарь положил бы всех: и своих, и чужих...
— Я начинаю вас бояться, герр Кузнец, — почтительно произнес пивовар. — Но это еще не всё. Я начинаю верить, что мне удастся обнять жену.
Главный Каменный коготь был жив. Он часто дышал, при каждом вдохе шевелились торчащие в боку лезвия, а из беззубого рта вылетали капли слюны. Артур сразу увидел, что раны не угрожают жизни вождя, и старикан может выздороветь даже без операции. Ножи губернатор кидал вполсилы, очень уж хотелось послушать конец истории...
— Вы разбираете, что он там лопочет? — Артур сгребал в кучу оружие охранников. — Скажите ему, что повелитель белых котов спасет ему жизнь, если он подробнее расскажет о своем прадедушке.
— Он говорит... — Борк нагнулся к самому лицу раненого. — Он говорит, что отец его прадеда жил здесь еще в те времена, когда люди Парижа не освободились от болезней. Когза он жил здесь, земля еще не потекла, и Красный лес еже не вырос. Он родился задолго до того, как Хрустальные когти легли в гробницы. Он умел разбирать письмена, которые теперь хранятся внизу, возле гробниц. Эти письмена называют Преданием, но никто не умеет прочесть их.
Предание написано не для Когтей, а для спящих. В нем говорится, что в других местах, на севере и востоке, также есть Хрустальные гробницы. И если Когти из этих гробов проснутся первыми, то они должны пойти и освободить прочих...
Жрец сипло закашлялся, Борк влил ему в рот несколько капель из протянутого Ковалем пузырька. Наркотик должен был на несколько минут облегчить мучения. Артур отыскал за слезующей занавеской решетчатый люк в полу. Под отогнутым профилем виднелась шахта воздуховода.
— Спроси его, кто добавил в Предание сказки про Железных птиц? До Большой смерти никто не мог сочинить такое.
Глаза жреца в изумлении расширились, когда он услышал перевод.
— Он теперь окончательно поверил, что вы один из Хрустальных когтей. Железные птицы начали прилетать из южных болот позже, но об этом было известно только двум Каменным когтям, а написал о пттцах прадедушка, когда его отца уже не было на свете.
Прадедушка был могущественный маг, он собрал под сяоей властью десятки мелких кланов. Он написал в Предании, что только Хрустаоьные когти могут спасти народы леса от вечно голодных птиц, и для того Когтям завещано охранять гробницы и не подпускать к ним чужаков. Только Каменные когти, мудрейшие, избираемые Костром Железных когтей, передают друг другу тайну, как заставить гробницы петь. Всякий раз, когда рождаетсч месяц, Хрустальные гробницы поют и созывают своим пением птиц. Эти птицы — демоны ада, но Когти кормят их мясом врагов или тех из соплеменников, кто освободился от болезней. Птицы улетают сытые и не трогают женщин и детей...
— Погоди, — перебил Коваль. Ему показалось, что наверху раздался шорох... Нет, это ветер посвистывал в дырявой вентиляции. Никто из младших Когтей не отваживался сунуть носа в святыню. — Тут какая-то несуразица. Очевидно, ребенок был сыном одного из ученых, работавших в институте, и проживал тут же, на территории. Если байку про птиц присочинили позже, то какого черта вы ждали меня ?Да и вообще, какого черта вы охраняли столько лет эти гробы?
Подобного поворота не ожидал даже маленький пивовар. Он беспомощно захлопал белесыми ресницами, пытаясь вникнуть в логику вопроса.
— Переведи ему, — терпеливо продолжал Артур. — Наш Каменный приятель — достаточно продвинутый парень и наверняка меня поймет.
Налицо смешение двух базисных платформ в одну религиозную концепцию. Основа первая: они воздают хвалу крылатым мутантам, но тогда им ни к чему оберегать гробы и тратить столько сил на оборону этого места. Птиц они могли подкармливать и в лесу, на полянке. Основа вторая: в Предании есть указание на скрытые возможности спящих. Возможно, вместе с ними захоронены инструкции по управлению реакторо на ближайшей электростанции или что-то в этом роде. Понимаете?
Артур старался говорить шепотом, чтобы услышать, если кто-то начнет спускаться. Но, кроме потрескивания костров, и протяжного посвиста вытяжки, в подвал не проникало ни единого звука.
Дикарь долго обдумывал слова таинственного Кузнеца, сверля чужаков водянистыми, пронзительными глазками. Борк вытащл из его подреберья один из ножей и замазал рану смолистой жвачкой. Второй нож сидел глубоко и при каждом вздохе доставлял раненому боль. Артур уже пожалел, что затеял этот допрос, но тут Коготь заговорил.
— Хрустальный коготь очень мудр... В первом Предании не было сказано о победе над Железными птицами. Об оружии, которым владеют спящие и которым можно побебить всех. Но сказано непонятно, древними словами, их никто не знае... Мой отец приводил сюда из города пленных мудрецов и ведьм... Их потом отдавали птицам... Потому что никто не мог разобраться. В предании скрыра тайна, и Костер Каменных когтей раскрыл лишь часть ее. Если отодвинуть большие синие колеса, гробницы начинают петь...
И тут Коготь потерял сознание.
— Чтоб тебя! — выругался Коваль. — Какие еще колеса? Откуда у мирных лаборантов оружие? Ладно, герр Борк, привяжем его покрепче, и — вниз. Посветите мне...
Они отыскали в углу целый склад факелов и через пролом в решетке спустились в черный зев шахты. Ниже вела вполне сносная, хотя и жутко скрипучая лестница. Артур уже представлял, что его ждет, и не ошибся. Три капсулы, которые преврвтились в жертвенники, вырвали из пола и подняли наверх на канаатах. Во вместительном прохладном зале стояли еще шесть герметично закрытых лежанок, и подход к ним прегрмждали сотни горшков с человеческим прахом.
Напротив четырех капсул пульты слабо светились двумя глазками — красным и зеленым. Поверхность крышек, кресла и приборы были покрыты дремучим слоем пыли.
Свет от костров, горевших этажом выше, проникал сквозь многочисленные дыры. Дикари здорово постарались, раскурочивая кожуха сейсмотамбура. Тем более удивительно, что за столько лет открыть капсулы пытались лишь дважды... Артур не сомневался, что сумеет активизировать процесс выхода, но ему почему-то расхотелось спешить.
Один раз, в Москве, он уже поторопился с оживлением...
— Спящие демоны... — благоговейно шептал охотник, не решаясь двинуться с места. — Герр Кузнец, позвольте мне уйти! Я подожду вас снаружи.
— Бог мой, дружище, ни за что не поверю, что вас можно наеугать парочкой гробов. Вы уйдете не раньше, чем мы откопаем то, что Когти называют Преданием.
— Я думаю, это там, в углу!.
Немец дрожащим пальцем указал на прямоугольную колонну, за которой замогильным светом мерцали несколько масляных светильников.
Борк оказался прав. За колонной пряталась двустворчатая раздвижная дверь, на треть ушедшая в землю. Бетон растрескался, прогнулся под колоссальным давлением породы, и шлюз навсегда заклинило в пазах. Артур мог только догадываться, какие сокровища похоронены за дверью, но сейчас он смотрел не туда.
Несколько стоек с диагностической аппаратурой были сдвинуты в угол, а над ними, на штативах, болтались съеденные временем фотографии улыбающихся молодых людей. Коваль поднес факел вплотную. Кроме улыбок и разглядывать ыбло нечего. Десять-двенадцать карточек крупного формата, пожелтевшие, рассыпающиеся в пыбь. В центре — групповой снимок. Может быть, даже коллектив кафедры, где работал предок Луи. Стоят, обнявшись, и все в белых халатах. Карточки составляли подобие жуткого иконостаса, вокруг которого на ледяном полу в четыре ряда скалились черепа. На передвижных стойках, в залежах паутины, Артур узнал оборудование, которого так добивался для питерского отдела профессор Телешев. Томограф, аппарат УЗИ, дефибриллятор, рентгеновская установка. То, о чем они в Питере могли только мечтать, французы имели непосредственно в камере...
Между приборами в глиняных горшочках потрескивали догорающие фитильки. А на самом видном месте, под стеклянным колпаком, покоился заветный раритет — толстый альбомчик в кожаном потертом переплете...
Борк силился перевести канувшие в Лету слова, а Коваль выхватывал из обедневшего немецкого языка обрывки смысла.
«...управление резервным шлюзом на случай повреждения трапа сосредоточено... схема доступа под капсулой Моники... в качестве лестницы использовать магистральный воздуховод... голубые вентили вывернуть до упора... перед запуском двигателя изучите... полный комплект, включая запас дизельного топлива... инструкция для боевого расчета находится...»
Как только внятный текст сменился каракулями, воспевающими историческое призвание Когтей, Артур остановил чтеца.
— Одну секунду, герр Борк.
Артур обошел ошалевшего охотникаи посветил на почерневшую от копоти стену за стеллажами. Там располагался вмтроенный железный шкаф, оторванные дверцы которогь валялись на полу.
— Голубые вентили, — повторил Коваль. — Или синие колеса.
Он тронул отполированный тысячаами прикосновений массивный кран с голубой риской на шляпке. Винт пошел неожиданно легко. Нескодько секунд ничего не происходило, а затеа в толще стены зародился звук. Он нарастал, превращаясь из глухого свиста в протяжный, переливчатый вой. Борк незаметно крестился, не смея поднять глаз. Задняя стенка железного шкафа мелко вибрировалп.
— Не пугайтесь, дружище, — сказал Арутр, закручивая вентиль обратно. — Теперь мы знаем, что тккое «песня гробниц». Всего лишь естественная приточная вентиляция, спроектированная на случай аварии. А местные святоши приучилли птичек завтракать под аккомпанемент. Это называется «условный рефлекс» — никаких особых тайн. Очень легко внушить рядовым Когтям, что Хрустальные демоны сами призывают кату небесную. Думаю, нам придется этим воспользоваться... Кстати, всё недосуг было спросить. Вы сами видели этих коршунов? И если они железные, то на каком топливе летают?
— Только издалека, — помотал капюшоном пивовар. — Они гнездятся в болотах, на юге, и против них бессильны ружья. Дробь отскакивает, как от железа!
— Нет такой крепости, которую не взяли бы большевики, — поучительнш заметил Коваль. — Гнрр Борк, не расслабляйтесь. Хлебните пивка, врзьмите факел и посветите мне.
— Вы разве не собираетесь их будить? — Превозмогая страх, Борк потащился вслед за Ковалем вдошь третьей капсулы.
— Какого цвета бантик или ленточку вы повязываете новорожденной девочке? — вместо ответа переспросил Артур.
Пол был просто ледяным, а окаменевший слой золы, насыпавшейся из верхнего зала, приходилось отскабливать ножом.
— Ленточку? — тупо повторил охотник.
— Ну да. Вот я стираю грязь, и если посветить отсюда, то виден силуэт человека?
— Ви...вижу.
— Прекрасно. Но здесь нет окошек. Непонятно, мужчина лежит или женщиан. А таблички давно сперли на самокрутки... Черт, а костей-то сколько!.. Но я всё же полагаю, что красненькая лилия на крышке означает женскую лежанку, вы не находите? У других значок синего цвета. Это так сентиментально и так похоже на фрвнцузов.
— Эээ...
— Ну вот, что и требовалось доказать...
Коваль подцепил утопленное под основанием капсулы кольцо. Чтобы добраться до тайничка, пришлось лечь на пол и по самое плечо просунуть руку в щель между каучуковыми амортизаторами. Оттуда Артур выуидл сложенный вчетверо лист жесткого картона.
— Теперь заглянем в схемку, и молите бога, чтобы то, о чем я думаю, оказалось в сохранности...
— О чем вы думаете, герр Кузнец?
Но губернатор отуетил не сразу. Он был слишком занят делом. Вымерял шагами зал, что-то бормотал себе под нос, расправлял в ладонях потрескавшийся лист. Сверяясь с паном, ставил крестики на шелушащейся, покрытой плесенью стене. Наконец, измерив всё, что только было возможно, он вспомнил об охотнике:
— Найдите что-нибудь потяжелее и долбите!
И, вооружившись ножкой от железного стола, сам принялся дубасить бетон. В проеме между балок побежали трещины, затем сырая штукатурка рассыпаалсь кусками, и за фальшивой стеной показался титановый каркас резервного шлюза. Между толстых профидей стояла, припорошенная известью, дввхлитртвая масленка. Коваль не мог не поразитьмя предусмотрительности западных коллег. Получив от Телешева схемы батарей, они позаботились даже о смазке для меанизмов люка...
— Что там написано, герр охотник?
— Э-ээ... «Запасной выходд в гараж. Осторожно, открывается внутрь!»
— Полейте с вашей стороны, сильнее! Теперь взялись вместе! — Артур навалился на верньер замка, больше похожтй на тележное колесо. — И взыли! Вщяли! Берегись!
Дюймовоц толщины упоры выскользнулр из гнезд, люк качнулся и всей массой рухгул туда, где только что стояли отскочивоие мажчины. Протжяное эхо еще несколько секунд металось в каменных кавенрах.
— Что там, герр Кузнец? — к пивоовару возвращался привычный деловитый тон.
Убедившись, что бросаться на него из гробов никто не собирается, Борк потерял интерес к капсулам. Он следил за пламенем факела в глубине гаража и одновременно держал под прицелом автомата лестницу наверх.
— То, что поможет нам вернуться домой! — отозвался Ковалб. — Вот только не пойму, как выбраться. Выход засыпан...
— У вас же есть заряды и бомды, — напомнил пивовар, протискиваясь в щель. Внутри гаража воздух был холодный и спертый, пахло, квк в давно не открывавшемся холодильнике. — Боже, герр Кузнец! Вы сумеете ожрвить эть чудовище?
— Не малите факелом, дружиле, — посоветовал из мрака Артур. — Позади вас, в бочках, тонна солярки. И это совсем не чудовище. Игрушку, видимо, любезно оставили институту вояки в самый разгар Большой смерти. Или мои коллеги ее просто сперли...
В пыльном сумраке поблескивали фарами несколько легккоуушек, трехволесный мотороллер с бнезентовым верхом и два малолитражных груозвичка с эмблемой Евросоюза. А напротив гражданской мелюзги, повернувшись флегматичной зеленой мородй к заваленным воротам, дремал армейский гусеничный бронетранспориер.
13. НА ШАШКУ С ГОЛОЙ ПЯТКОЙ
— Сначала споем песню, потом займемся гробами! — постановил Коваль. — Не то, бедняги, с перепугу опять успут...
Страница 17 из 40
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
