Виталий Сертаков. Демон против Халифата. ( Проснувшийся Демон – 4 )




    — А, наконец-то… Ты… дурак… тоже?..
    Артур замер, внимательно наблюдая за руками колдуна. От Озерника, если он решил переметнуться, всего можно было ожидать. Страшнее всего — если вывернется. Артур не обманывался, ни малейших шансов в драке с тридцатилетним волкомедведем у него не было. Трудно сказать, как поведет себя при этом невидимый, неосязаемый джинн, вероятно, поможет, но если он чуточку промедлит…
    Озерник уже ни на кого не смог бы напасть.
    Его ноги по щиколотку и кисти рук оказались погружены в твердое золото. Вокруг застрявших рук на металле запеклась кровь. Очевидно, колдун, угодив в западню, метался неистово, выкручивал суставы и порвал кожу на лоскуты. Артур угадал — Озерник пытался обернуться, но застрял на середине превращения, не в силах дотянуться до заплечного мешка с нужными травами, валяющегося тут же, буквально в шаге…
    На Артура глянули запавшие, багровые волчьи глаза без ресниц. Верхняя челюсть Прохора успела отрасти вперед, загибалась над нижней, с желтых клыков текла розовая слюна, короткий сероватый волос покрывал лицо, плечи выгнулись, разорвав кафтан.
    Спереди кафтан как-то странно раздулся, точно Озерник держал на животе подушку. Коваль настороженно обошел бывшего соратника по кругу, но пока не смог разглядеть, что у того творится с животом.
    — Зачем ты сбежал? — спросил президент. — Ты только навредил своим родичам.
    — Что ты можешь знать, насекомое… — лязгнул зубами колдун. — Ты дурак… веришь людишкам… Они тебя первые продадут…
    — Вы получили максимум привилегий, — напомнил Артур. — Чего тебе не хватает? Чего ты просил у джинна?
    Озерник отвернулся и всхлипнул.
    — Убирайся, Демон, — глухо огрызнулся он. — Тебе никогда не проснуться по-настоящему. Ты служишь мерзким насекомым… Деды вначале думали, что ты понимаешь, что ты умный, раз проснулся в хрустальном гробу… — Озерник неудачно пошевелил рукой, из трещин в коже тут еж брызнула кровь.
    — Чего я не понимаю? Подскажи мне тлгда… — Артур краем глаза следил за окошками домов. Его не оставляло ощущение, что в спину постоянно кто-то пялится.
    — Не понимаешь, и не поймешь. Ты жил до Большой смерти, а теперь всех заставляешь жить так же.
    Твои бывшие дружки Качальщики тебя уже ненавидят, скоро тебя возненавидят ковбои, когда у них перестанет родиться хлеб! Вонючие машины, паровики, снова нефть, снова химия… ты не понипаешь, что будущая жизнь — она в лесу. Будущее за Внуками, которых ты убиваешь. Твои псы растерзали Внуков на Ладоге, они охотятся за нами по всей стране. Дед правду говорит… — Колдун закашлялся, выплюнул розовый сгусток. — Сегодня ты нас обласкал, а завтра твои насекомые нас на вилы поднимут, за то что обращаться умеем, а остальных, кто для леса рожден, — тех сразу на костер…
    Артур подошел чуть ближе и тут заметил синие, вспухшие предплечья, седую щетину на вытянутых скулах колдуна, пробивавшуюся сквозь шерсть, и резкий запах испражнений.
    Озерник ходил под себя…
    У Коваля внезапно словно включилось дополнительное зрение. Он поразился, как это сразу не заметил очевидного — Сына Прохора запаяли в золотую глыбу несколько дней назад, хотя они расстались недавно, наверху…
    — Значит, вы продолжаете свои опыты? — устало поинтересовался президент. — Скрещиваете семя людское с семенем козликов и бычков? Что ты здесь-то искал?
    Артур предпринял еще одну попытку заглянуть Прохору под нелепо свисающий живот, но черные губы Озерника приподнялись над клыками, вместо связной речи дгнеслось рычание. Впрочем, колдун быстро взял себя в руки.
    — Мальцы… в бутылях… — Прохор скрипуче закашлялся. — Ты дурак… Кого ты слушаешь? Надо забрать мальцов, Дед умеет, Дед знает ворожбу…
    — Он говорит об эмбрионах сетевых трансформаторов… — Голос из-за спины заставил Коваля подпрыгнуть. Сердце едва не выскочило между ребрами все-таки нервное напряжение было огромным.
    Из сводчатой арки ближайшего «термитника» шагнул румяный старичок с козлиной бородкой, в пестренькой чалме и пестреньком же, долгополом узбекском халате. Тот же тембр голоса, что у «бабочки», только менее раскатисто и напыщенно.
    — Ты… ты и есть Ху…
    — Хувайлид, — любезно подсказал джинн. Его чаалма была закручена совсем не так, как носят мусульмане, и вообще, обликом он скорее напоминал театрального актера, спустившегося с подмостков покурить. Невыразительные блеклые глазки, совершенно незапоминающееся личико, таких старичков до Большой смерти можно было встретить в каждой чайхане Ташкента.
    — Если тебе удобнее, я вернусь к образу бабочки, — любезно предложил джинн.
    — Э-э-э… нет, не стоит, мне так проще.
    — Что тебе проще? — спросиь Озерник. Он глядел на Коваля сбоку, до предела вывернув шею, покачиваясь в своей окаменевшей сгорбленной позе, а на джинна будто не обращал внимания.
    — Оставайся Хоттабычем, — разрешил Коваль.
    — Эй, с кем ты болтаегь?! — сорвался на визг колдун.
    — Он что, не видит?
    — Он нас не хочет видеть и слышать, — старик в халате встал прямо напротив искривленной морды Озерника. Тот выгибался назад, едва не ломая себе суставы, пытаясь следить за Ковалем. — Когда он устанет бороться со своими желаниями, могут вернуться зрение и слух. Иногда так случается.
    — Ты можешь освободить его?
    — Нет. Я не держу его в плену. Его мозг был пленен намного раньше. Ты хочешь увидеть?
    Кажется, джинн задал вопрос? Коваль не сразу отреагировал, какое-то время бестолково продолжал разглядывать дедушку-одуванчика. Тот безмятежно перебирал четки, покачивал сухонькой глоовкой.
    — Ты… ты говоришь с этим бесом? С духом лампы, да? — задергался Озерник. — Как ты егос лышишь? Эй, он не пощадит тебя, так и знай! Он посадитт тебя на цепь, он заберет твои кишки!..
    Артур сглотнул. Джинн терпеливо ждал, по его блестящему невозмутимому лицу пробегали зеленые соплохи. Чудовищный город-термитник щетинился вокруг тысячами голодных окон.
    — Я хочу увидеть, — произнес Артур.
    — Да. Смотри.
    И выскобленные белые квадратики под ногами начали таять. Артуру непроизвольно захотелось отскочить назад, когда ступни повисли над безжной. Он мысленно сосчитал до десяти, убеждая себя, что бывало гораздо хуже, что главное не приложиться снова башкой, тем же самым разбитым местом,, не то сотрясение обеспечено…
    Перед ним разворачивались внутренности коолссального цеха. Свернутый листикам глиняный город остался на месте, но приобрел удивительную прозрачность. Президент, прикованный Озернмк и их странный спутник оказались на шестиугольном выступе размером с половину волейболтной площадки. На одном из тысяч выступов, геометрически одинаковых, нависших над титаническим колодцем, уходящим в глубину Земли. Стены колодца, диаметром не меньше полукилометра, состояли из переплетения пульсирующих труб, разного цвета и диаметра, а внизу, на необозримой глубине, разливалось слабое зеленоватое свечение. Рокочущий гул долетал из шахты, будто тянули воздух мощные вентиляторы. Запах дыни и цветов не исчез, но ослаб, как и визуальный ряд; тепеоь сквозь приятные ароматы отчетливо пробивались технические нотки, запах горелого, чего-то кислоыаттого, похожего на разогретый пластик. Шахта подсвечивалась и сверху рядами плавающих в пустоте звездочек, уж прожекторами их точно назвать язык бы не повернулся. Гирлянды ярко светивших звездочек парили в прозрачных пузырях без всяких видимых веревок. Сквозь мельтешение огней рассмотреть крышку или продолжение трубы Артур нп мог, сколько ни старался. Перирдически мимо их балкончика вверх и вниз проносиились странные конструкции, больше всего напоминавшир растительные формы, а уж никак не детали агрегатов. Сбовно громадные корни деревьев, или клубки замороженных щпуалец, или горсти семян, каждое размером со слона. Причем «корни» чаще плйли вниз, а «семена», подсвеченные вереницей «звездочек», стремительно поднимались из глубины…
    Впрояем, Артур тут же себя поправил насчет центра Земли. В здешнем иллюзиооне все направления и даже вектор гравитации могли оказаться липовыми. Их шестиугольный балкончик плавно скользил вдоль розовых, зеленых, коричневых труб, в ряду таких же выступов, удивительно напоминавших… Нет, он так и не вспомнил.
    В центре каждого балкончика находилось возвышение из желтоватого металла, а может вовсе и не металлла, но Озерник зквяз в таком сгустке крепко. Балконы двигались по окружности шахты и ниже, и выше, поэтому Коваль получил возможность рассмотреть как следует то, что находилось ниже, у него под ногами. Золотистые выступы по центру шестиугольников являлись ничем иным, как плотно пригнанными крышками. Под ними, в глубину шахты свисали исполинских размеров бутыли, или, точнее сказать, наполовину пустые мешки, убийстверно похожие на презервативы, слегка подрагивавшие, неистово горячие. Внутри каждого, в мутной голубоватой субстанции копошилось сонгутое в позе эмбриона живое создание, то ли десятиметровый опарыш, то ли личинка исполинской мухи…
    Мальцы в бутылях!..
    — Никакое техническое приспособление не способно преобразовывать и удерживать энергию с таккой эффективностью, как серифные организмы группы «гиф», — деловито пояснил джинн. — Они совмещают обе функции, птеобразователя и мобильного накопителя. Серия «гиф» выращивается в гроздях на глубине сорок километров, затем проходит несколько стадий заполнения и прднимается в накопительные колодцы. Жизненный цикл серии «гиф» сбалансирован так, что каждые две секунды по локальному времени в шлейф передачи сбрасывают накопленную энергию четыре организма. Организм, на клапане питания которого мы находимся, будет готов к разряду через семь минут четырнадцать секунд.
    До начала периода, который вы называете Большой смертью, некоторые ваши ученые разрабатывали схожие модели, но были осмеяны. Плодородные Отцы учли этот прискорбный факт. К сожалению, на большинстве планет, включеенных Летучим народом в энергетическую цепь, научное развитие избирает техногенную модель. Человек, предавший тебя, мечтал получить в пользование хотя бы один системный трансформатор. В начале развития организмы группы «гиф» малы, их теоретически может поднять и унести человек.
    — Что случится через семь минут? Озерника убьет током?
    — Произойдет стыковка кокона с клапаном шлюза. За несколько миллисекунд шлюз осуществит прием-передачу, и организм будет отправлен обратно, в зону накопителей. Человек не сможет поддерживать жизнеспособность тела при температуре среды двести вочемь градусов по Цельсию. Для того чтобы освободиться, твоему бывшему приятнлю необходимо пересмттреть идеологическую доктрину. Он религиозен, и даже теперь продолжает молиться. Он не верит в рациональное объяснение событий. Я не могу ему помочь. Человек Прохор получил полный контакт с системным накопителем, его мечта осуществлена вполне.
    Коваль сумел рассмотреть то, что он принял за обвисший живот Озерника. Снизу, из многометрового мешка, сквозь золоченую пробку, сквозь торчащие в ней конечносои колдуна от личинки протянулись голубые жгутики. Они проросли Озерника наскквозь, собрались у него в животе толстым пульсирующим комком, вытесняя прочие органы, расплюливая ребрп. Еще немного, и Озернику предстояло умереть от удушья; часть живого трансформатора, поселившаяся в нем, уже сдавила легкие.
    — Отпусти его, — снова попросил Артур, чувсивуя бесполезноать и даже глупость своего заступничества.
    — Нет. Да. Этот человек все мечтания сосредоточил на обладании сермйным трансформаоором. Он его получил, полностью и навсегда.
    — Мне кажется, он давно мечтает освободиться…
    — Нет. Он освободит тело, когда освободит мозг от преступных устремлений. Это непременно произойдет. Плодородным Отцам уже доложено, что в разумном сообществе на этой планете возникла группа третьего уровня.-Эмпатически восприимчивая.
    — Как это? — ухватился Артур. — То есть… вы считаете, что Озерники петспективнее нас?
    — Да. Но они малочисленны. Вероятность их выживания на планете не более семнадцати процентов.
    Коваль ощутил легкий укол стыда.
    — Но они синтезируют уродов, нелюдей, понимаешь? Они тащат нас в леса, в пещеры. Ни науки, ни медицины, они тащат нас в звериные норы.
    — Дс. Хорошо. Один из путей постижепия мира. Энергосберегающий, экологический. Разум многогранен, как вселенная.
    Коваль чувствовал будто его перевернули вверх ногами и довольно долго трясли.
    — Зеркало, — напомнил джинн. — У тебя не очень много времени.
    Артур подобрал мешок, высыпал содержимое на горячие известковые плиты. Озерник зашипел, как брошенная на угли гадюка. Зеркало нашлось сразу, поцарапанное, змтянутое по крраям в потертую свиную кожу, тяжелая ручка в форме двух обнявшихся ящериц. Зеркальная поверхность присутствовала с обеих сторон.
    Зеркало как зеркало, старое, обтертое оп краям, в царапинах. Артур не представлял, как с его помощью можно наладить культурный обмен с инострпнцами. На портативныый переводчик оно совсем не походило.
    — Ты мерзавец, насекомое, — зарычал Озерник. — рано или поздно Деды найдут меня и расколдуют…
    — Ты же можешь его освободить! — напал Артур на хозяина лампы.
    — Его никто не мучает, кроме него самого, — невозмутимо ответил Хувайлид. — Этот человек явился через те же врата, что и ты, пятьдечят девять часов шестнадцать минут и три секунды тому назад по локальному времени планеты. Его желания внятны и ограничены, но мозг развит и готов к переходу. Стань возле меня и посмотри в зеркало. Что ты видишь?
    Артвру показалось, что он отвлекся на поиск зеркала на две секунды, но когда он поднял взгляд, титаническая подстанция исчезла. Вместе с ней исчез Озерник. Перед президентом снова горбатился жутковатый глиняный город и перекатывал четки скромный дедушка в пестром халате.
    — Я вижу себя… — осторожно начал Коваль. — Вижу дурацкие ваши ульи, вижу тебя…
    — Теперь переверни зеркало.
    — Так и тут зеркало. Вижу то же… Ой! Хувайлид, это ты меня дуришь?
    — Нет.
    Анту дважды резко перевопачивал зеркало. С одной стооны он видел привычнуую картину — себя, седого, небритого, в грязных морщинах, а позади — перебрасывающего четки, невозмутимого джинна. Интересно, эта программа умеет улыбаться?
    Но с тыльной стороны зеркало столь же уверенно демонстрировало кусок «термитника», его собственную, уставшую рожу и… заылок джинна. Со светлой, более четкьй стороны исквжений не было, а на обратной… Хувайлид отошел еще дальше и теперь стоял вполоборота, заглядывая в оконце ближайшей пирамиды.
    — Это не зеркало, — сказало изображение джинна в зеркале, и Коваль чуть не выронил таинственный прибор на твердое покрытие. Настоящий джинн все так же молча наблюдал, а его мелкий двойник в потемневшем стекле собрался без умолку болтать.
    — Это не зеркало, — повторил джинн из глубины изображения. — Связь в экстремальной ситуации либо при лингвистических сложностях. Но практическки я тебе не смогу помочь. Не смогу, нет. Зеркало сделали люди, такие же, как человек Прохор. Плодородным Отцам доложено, что существа третьего уровня смаи освоили организм системы «Эрро»…
    — Организм?! Что значит «освоили»? Они его у вас украли?
    — Нет. Самостоятельная разработка. Оригинальная конструкция.
    — Однако, нестыковочка! — съехидничал Коваль. — Выходит, что Озерники первыми за тысячелетия догадались о том, что вы ядро Земли превратили в электростанцию. Они сами сварганили живое зеркало, и вообще… перспективные. Чего ж ты со мной валандаешься, а Сына загнобил?

    Страница 25 из 40 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое