Виталий Сертаков. Баронесса Изнанки. ( Пастухи вечности – 3 )

Разные встречаются лошади, вот как!
— Кони сами вернутся в Логрис, и вы не сможете их удержать, — отчеканил темный фэйри. — Но Туата-де-Дананн не носят на себе детей. Только взрослых людей, способных отвечать за будущее и настоящее. Проблема не в девочке. Фэйри Светлого двора делают вид, что забыли об убийствах, совершенных ими на Ферме-у-Ручья! Я напомню.
В зале поднялся шум.
— О чем это он? — Анка перегнулась через тетю Берту, подергала Саню за рукав. — Переведите же мне, я ничего же не понимаю!
— Он говорит о старом договоре между нашими дворами, — неохотно откликнулся сибиряк. — Когда Неблагий двор покидал Верхний мир, наши прадеды, верь-не-верь, подписали договор, что никогда не приведут в Изнанку обычных. Так случилось, что погибли две обычные девушки. Как сказать... это запутанная история. Девушки были влюблены в парней Темного двора, а те порвали со своими финами и вернулись за невестами в Верхний мир. У самой Фермы их догнали и убили. Всех четверых убили. Сейчас, верь-не-верь, никто не может утверждать, чьих рук это убийство. Возможно, всех четверых пристрелили обычные охотники, посланные в погоню родителями девушек. Только у нас с Темным двором отношения совсем порвались.
— Ой, мамочки! — охнула Младшая.
— Поэтому друиды считают, что тебе нельзя на Пыльную тропу. К Марии это не относится, люди Атласа подписали договор с фэйри тысячи лет назад.
— Кони способны провезти вас по Хрустальному мосту, — с ухмылкой продолжал Фибо. — Если, конечно, вам удастся уговорить обитателей Священной рощи показать вам Хрустальный мост.
— А нам предстоит еще и какую-то особенную рощу искать? — скривилась наездница. — Почему нельзя за те же деньги нанять судно и преодолеть пролив вплавь? — Мария немного смутилась, натолкнувшись на общее молчание. — То есть... Я что, сказала что-то не так?
— В Изнанке пролив выглядит несколько иначе, чем в Измененном мире, — деликатно заполнил паузу фомор. — Для нас весьма познавательно и необычно, что вы собираетесь путешествовать вплавь. Ведь это означает, что любой человек может преодолеть пролив.
— Естественно, любой! — удивилась Мария, когда Саня закончил переводить.
Бароны и баронессы подпрыгнули на месте, словно их одновременно ударило током. Их посохи с дворянскими регалиями одновременно стукнули об пол. Кто-то опрокинул кубок с вином, кто-то выронил тарелку.
— Прошу вас, нигде больше не поднимайте такие темы, — быстро вклинилась тетя Берта, одновременно перешептываясь с баронессой. — Много сотен лет Логрис закрыт для материковых переселенцев, за этим следят жрецы из Священных рощ.
— Это друиды? — робко напомнила о себе Анка. Она обращалась к Сане и Бернару, но, кажется, услышали все. Услышали и уставились на нее, как на диво.
— Не пугайся, — улыбнулась Хранительница традиций. — Благородные пикты немножко побаиваются тебя. Все уже наслышаны о твоей кровной дружбе с Черным пастухом. Здесь новости разносятся быстрее ветра. Ку Ши мало кому удается увидеть и тем более — приручить.
— Перебраться через пролив вплавь еще никому не удавалось. Вы можете попробовать, но через минуту вас разобьет о скалы. Это замечательно! — подвел неожиданный итог барон. — Мы счастливы достигнутым равновесием. Логрис надежно защищен. Мы не нуждаемся в переселеоцах с континента. Нам не нужны их алчные демоны, которые то и дело пытаются проникнуть сюда. Нам хватает своей нечисти. Только магические звери, вроде пастухов Ку Ши, или кони Темного двора могут провести человека на континент. Но для этого нужен Хрустальный мост, а мост в руках жрецов из Священных рощ. Я предполагаю, что вы хотите спросить. Один конь несет лишь одного седока, вы не сможете взять девочку на руки. Не потому, что она обычная. Нас не касаются междоусобицы фэйри. Она не прошла Ритуал. Очень давно народ круитни подписал договор, там были слова о защите детей. Чтобы никто силой или хитростью не смог выманить детей из Логриса. Ребенок любой разумной расы, не прошедший Ритуал имени, не сумеет оседлать коня.
— Если дотошно следовать букве договоров, заключенных в шестьдесят втором году великого исхода круитни, — зашепелявил один из старичков с позолоченным посохом, — то обычным, не прошедшим Ритуала имени и Ритуала семьи, вообще не позволено находиться в Логрисе. Получив известие о двух обычных, спустившихся в Изнанку, свободные бароны славного королевства Инвернесс сразу же взяли под покровительство советницу Коллегии Марию.
— Вот те раз, любопытные факты вскрываются, — дядя Саня подергал себя за бороду. — Такие дела, дочка, верь-не-верь.
— Обалдеть, это называется «покровительство»? — Мария продемонстрировала изуродованную кисть и прибавила несколько непечатных слов на голландском. — Я что, вроде исчезающего барса?
— Поскольку женщина Мария представляет Коллегию людей Атласа, — в гробовой тишине продолжал старичок. — Как вам известно, в Блэкдауе было достигнуто соглашение с брауни, отрядными и фоморами, что обычных не оставят без сопровождения. Вам известно также, что Орден охранных гоблинов сохраняет обычный нейтралитет, как и принцессы клури каун. Но случилось непредвиденное — обычная девочка помогла принцессам клури каун поймать водного жеребца, наводившего ужас на рощи Слеах Майт. Принцессы клури каун, прослышав о трундостях наших гостей, посовещались и отправили гонца к друидам. Жрецы Священных рощ не ответили отказом.
— Ааххх... — По залу разнесся общий вздох изумления. У барона Ке так отвимла челюсть, что на тарелку выпал кусок непрожеванного мяса. Анка с трудом сдержалась, чтобы не сбежать в уборную от своего будущего батюшки. Бернар возбужденно переводил, его глаза блестели, отражая пламя светильников.
— Вот так номер, — выдавил Саня.
— Кажется, сами пикты были не в курсе, — заметила наездница.
— У меня нет оснований не верить уважаемому Хранителю традиций, — вежливо вставил темный фэйри. — Однако всем нам известно, что жрецы Священных рощ никогда не выражают своих мыслей прямо.
— Этот дед — главный Хранитель традиций в городе Инвернесс, — шепнул Анке дядя Саня. — Он приехал специально, чтобы оформить твое удочерение.
Хранитель традиций усмехнулся и щелкнул пальцами. Два оруженосца внесли и поставили у столп сооружение, очень похожее на высокий детский стульчик. Затем туда же, кланяясь, усадили гномку клури каун. Поварята мигом сервировали для нее тарелочки, налили вина, подали особый, крошечный нож и кувшинчики со специями.
— Я принесла вопрос жреца Гостя Сеахла к обычной девочке, — пискляво и важно произнесла гномка. — Могу ли я его задать, прежде чем премноголюбезные баронессы приступят к Ритуалу? Ведь может оказаться и так, что досточтимый Фибо справедливо пытается прдостеречь всех вас от печальных ошибок?
Анка едва не подавилась фасолинкой, которую катала во рту уже четверть часа. Ничего более существенного ора так и не скушала.
— Конечно же, — ответила она. — Я с удовольствием отвечу на вопросы вашей... вашей светлости. Мне нечего скрывать от друидов... и вообще нечего скрывать.
Она подумала, что наверняка ошиблась, и крошечную приюлиженную лесной принцессы следует называть вовсе не «светлостью», но Бернар уже перевел.
— Весьма любезно с вашей стороны, — расцвела в улыбке клури каун. — Однако жрецы Змеиного храма не ждут ответ. Такие вещи им обычно известны заранее. Вопрос и ответ нужны самой обычной девочке. Гость Сеахл спросил... — Маленькая женщина развернула лист плотной бумаги, пробежала желтым ногтем по строчкам. — Гость Сеахл спроси у обычной, будет ли ее сын тушить пожары так же, как тушил пожары ее отец?
Младшей показалось, что стены броха со скрипом поползли навстречу друг другу. Воротник сдавил шею, в зале стало невозможно вдохнуть. Бароны опустили веки и пристально «смотрели» на нее желтыми «глазами» татуировок. В камине трещали поленья, позади шмыгал носом толстощекий слуга с подносом.
Откуда они узнали, что папа погиб на пожаре?
Ладно, про папку они могли как-то выведать у Бернара. Ему-то все почти известно про ее семью, разболтал тете Берте, а она — пиктам. Но о каком таком сыне идет речь?
— Ты поняла вопрос или мне повторить? — спросил Бернар.
Анка глянула на него и сразу же убедилась — он никому нп рассказывал. Бернар сидел бледный, напряженный и, похоже, запутался не мньше нее.
— Я поняла.
На всякий случай, Младшая оглянулась на Саню и тетю Берту, ожидая от них помощи. Саня, хоть и путался пооой в языке Долины, всегда был на ее стороне и не стал бы обманывать. Но сейчас он даже не подмигнул, ккк всегда, и не сказал свое любимое «верь-не-верь». Кровник размышлял, склонившись наз кружкой с черным пивом.
Бущет ли сын тушить пожары, как ее отец? Анка откинулась спиной на твердую резную спинку и постаралясь успокоиться. Допустим, сказала она себе, жрецы такие ловке, что взаправду видят будущее. Предсказателей и в Верхнем мире полно — ванги там всякие, Нострадамусы. Это значит, что ее не прикончат в ближайшие дни, она вырастет, и у нее родится сын! Младшая снова почувствовала, что совершенно некстати краснеет. При чем тут пожар?! Папка погиб, но он никогда не работал в пожарной охране. Неужтт коварный Сеахл намекает на то, что ее ребннка ждет такая же судьба? Или что она обязана отдать будущего сына в пожарники? Да боже сохрани от такой службы!
Залу покинули последние молекулы воздуха. Слуга за спинкой кресла перестал дышать. Баронесса де Урр постукивала пальцем по столешнице. Сухое постукивание разносилось по всей вселенной. Анка беспомощно взглянула на тетю Бегту, и тут ее осенило. Тетя Берта едва уловимо сложила губы трубочкой и сделала движение, словно задувает свечку.
Вопрос и ответ, отец и сын, дед и внук, а посередине — она, женская искра! Младшая едва не подпрыгнула от восторга, сразу стало легко дышать, и сердце снова забилось как положено. Младшая вспомнила, как Хранительница рассказывала о традициях фэйри. Прадед строил фундамент цеха, сыновья его возводили стены и налаживали станки, сыновья сыновей завозили пряжу и учились прясть и ткать, а следующим — правнукам — уже не оставалось выбора. Родившийся в семье ткача мальчик почитал за счастье в тринадцать лет стать младшим подмастерьем. В пятнадцать он сдаяал очередной профессиональный экзамен, а затем проходил Ритуал имени. Дети ткачей становились ткачами. Так было сотни лет. Поколения озерных работали у воды — конопатили лодки, ловили рыбу, строили плотины. Горные фэйри тянули дороги, налаживали мосты, а нынче переключились на высоковольтные линии и телефонные ретрансляторы.
У каждого было свое дело, свой маленький островок благоеолучия, известный заранее. Сын Филиппа Луазье должен стать лесничим или егерем. Или, в случае особой одаренности, — заняться лесной наукой. Сестры Бернара уже обе серьезно готовились пойти по той же стезе, Каролина училась в университете по специальности «лесное хозяйство». Хотя могли бы выбрать тысячи иных профессий, потому что давно канули в прошлое цеха и ремесленые гильдии. И кануло в прошлое время, когда девочкам было уготовано исключительно место у очага. Дети Филиппа Луазье с радостью ждали Ритуал. Анка вспомнила, как презрительно отзывалась старшая сестра Бернара, Каролина, о тех фэйри, которые покинули родительскую стезю.
Они все... Анка с трудом подобрала верное определение. Они все знали, чего хотят, и не чувствовали при этом себя ущемленными. Их никто не заставлял — делай то, делай это, они сами мечтали поскорее стать взрослыми, чтобы работать наиавне со взрослыми. Анка вспомнила поселок, вспомнила пацанов и девчонок из их прежней школы, особенон приятелей Старшего. Никто из них не собирался застревать в дерене, кроме самых тупых, и тех, кто нкчал уже потихоньку спиваться. Девчонки тоже спали и видели, как бы свалить в Архангельск, а еще лучше — в Питтер или Москву. Что же хотела услышать коварная гномка?
— Мйо сын будет тушить пожары, — твердо заявила Младшая. — Я расскажу ему о дедушке. Я буду женской искрой межжу ними.
— Оччень хорошо, — гномка клури каун впервые улыбнулась, затем скомкала листок с вопросом и бросила в огонь. — Жрецы знали твой ответ. Они построят Хрустальный мост при двух условиях. Первое — обычная девочка должна стать взрослой. Она должна выбрать семью и выбраьь традиции. Она должна отказаться от опасных заблужждений Измененного мира. Второе условие они назовут, если обычная девочка сумеет найти Священную рощу. Старий жрец Гость Сеахл произнес дословно следующее: «В Змеином храме останется тот, кто больше всех хочет его покинуть».
— Но мы еще не были ни в каком Змеином храме, — шепотом удивилась Мария.
Посланница лесных принцесс с важностью отпила вина из крохотного бокальчика. Слуга немедленно подлил еще.
— В Изнанке ничего нельзя утверждать с полной определенностью, — задумчиво произнес дядя Саня. — Для кого-то наше пребывание в гостях у пиктов — будущее, а для кого-то — вчерашний день. Я вот думаю, как успел гонец маленьких гномок клури каун нас обогнать и пообщаться с дркидами на восточном побережье?
— Кстати, да! — иронически хмыкнула Мария. — Мне изуродовали руку, потом погрб этот миленький ушастик Гвидо, а все ради чего?
— У каждого свой путь, — одернула ее Берта. Анка вздрогнула: ей показалось, что говорит не Берта, а покойный дядя Эвальд. Может, и вправду старик передал кровникам кое-что еще вместе с Тайным именем? — У каждого своя линия жизни. Неблагий дввор хранит тайну коней Туата-де-Дананн, Каапитул фоморов разводит псов Ку Ши, друиды сторожат границы Логриса, а маленькие клури умеют быстро бегать под землей. Зато они больше недели ен могут жить вдали от рощ Слеах Майт. Они просто умирают без своих деревьев, поэтому их не осталось в Верхнем мире. У каждого свой путь, мы не должны завидовать!
— Я не завидую, — буркнула своетница. — Я отсюда быстрее выбраться хочу.
Пикты шумно совещалмсь, вращая глазами, колотя о каменный пол посохами и подкованными каблуками. Младшей показалось, что они вот-вот кинутся в драку. Но драка не состоялась. Брызгая слюной, долго и невнятно бормотала мать баронессы, затем дали слово еще двоим пшлуживым старикам. Молодежь не перебивала старших, но гомонили страшно, как сотня грачей. Дядя Саня вслушивался, но не успевал переводить.
— Дядя Саня, о чем они говорят? — Младшая чувствовала нарастающую тревогу.
— Его ученость указал баронессе на то, что мы и так уклонились с Пыльной тропы почти на сутки. Здесь расстояния меряют не киломатрамт, а минутами, когда хотят поймать времяя. Его ученость беспокоится, что мы не успеем проскочить безлюдные районы страны до наступления полнолуния. А полнолуние, как я уразумел, длится здесь чертовски долго, и мы тогда отстанем от Пыльной тропы безнадежно.
— А разве сейчас мы не отстали?
— Нет. В Измененном мире, с момента, когда мы проскочили Запечатанные двери, прошло не больше часа. Но...к ак я понял, разница может нарастать скачкообразно, если долго уклоняться с Пыльной тропы. Сейчас для нас опасно не расхоздение с Верхним миром, а простой ночаим. Бароны контролируют земли от озера Лохтей и почти до границ Абердина, но восточнее тянутся, так называемые Серые пустоши. Там нет постоянных ориентиров и нет проводников.
— Мы же уже ехали ночами, — удивилась Анка. — Или там снова медленное время?
— Нет, нет, погоди, я сам не до конца понял. — Дядя Саня предупреждающе поднял указательный палец. —Верь-не-верь, дело тут не вв оронках. Магистр клянется, что впереди воронок нет. Но если мы до полнолуния не пересечем Серые пустоши, то можем столкнуться с Дикой Охотой.
— Час от часу не легче, — скривился Бернар. — Вчера я спрашивал милорда пикси, до того, как о ннас покинул. Милорз сказал, что следует заранее вызывать пастуха Ку Ши, и не одного, а нескольких псос, иначе Дикую охоту не разогнать.
Тут вчтал досточтимый Фибо, попросил у баронессы слова и сделал заявление. Кони Туата способны преодолеть страну так быстро, что о Серых пустошах можно не беспокоиться, сказал он.
— А как быть со мной? — робко пискнула Анка. — Зачем еще Ритуал? Меня ведь уже удочерили?!

Страница 31 из 40 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |