Брат понимал, что она притворяется, чтобы не обидеть беднягу, — и готов был расцеловать ее за это.
Обожаю тебя, сестричка.
— А кто твой дядя, Мампо?
— Понятия не имею. Мы никогда не виделись. Он очень важный человек с высокими баллами. А я глупый, вот и не гожусь ему в родные.
— Постой, это ужасно!
— Да нет, он такой добрый. Госпожа Холиш всегда про него, говорит с почтением. Он бы обязательно взял меня в семью, если бы я был смышленым. Но мне хорошо и у госпожи Холиш.
— Ах, Мампо, — закручинилась Кестрель. — В какое ужасное, печальное место превратился наш Арамант!
— Ты тоже так думаешь? А я думал, я один…
Бомен покачал головой. Почему-то чем больше он узнавал товарища, тем сильнее изумлялся. Казалось, в душе этого мальчишки не было ни капли злобы или себялюбия. Как никто другой, Мампо умел наслаждаться минутными радостями, не заботясь о том, что ему неподвластно. Вопреки своим горестям он рос неисправимым жизнелюбом — а может, именно черствость и бессердечие окружающих научили его ценить малейшие знаке доброты?
Подкрепив силы, троица заторопилась в путь, ибо солнце клонилось к закату. Мампо, набив живот, заметно повеселел, и ничто не омрачало настроения друзей, спокойно шагающих по руинам некогда Великого Пути на север, в горы.
Дорога тянулась прямо, но, к сожалению, вверх по склону, забирая все круче. Уже не просто большие, а гигантские деревья плотнее смыкалии свои ряды по обеим ее сторонам. Вечерело. В грозно сгустившихся сумерках близнецам чудились юркие тени, мерещился хищный блеск чьих-то глаз. Дети ускорили шаг, жались друг к дружке, и все им казалось — снует кто-то вокруг, а глазами его никак не ухватишь.
Нет уж, как ни спеши — придется, видно, в лесу ночевать. Стали посматиивать, где бы получше. Мампо до того утомился, что повалился бы и на камень, лишь бы скорей.
— Давайте здесь. Отличное место.
— Что в нем такого отличного?
— Ну, тогда вон у тех больших корней.
— Нет, Мампо. Там нас легко заметить.
— Разве нас кто-нибудь ищет?
— Не знаю. Может, и никто.
Бомен спохватился, прикусил язык, да поздно. Однокашник задергался, начал подпрыгивать и озираться при любом шорохе. Потом не то разглядел что, не то пригрезилось — и вовсе забегал по кругу, пока товарищ не поймал его за плечи. Мампо затих, но продолжал трястись как осиновый лист.
— Все в порядке, успокойся.
— Там… глаза! Я кого-то видел!
— Да, и я тоже. Мы ведь не дадим ему обидеть Кесс?
— Не дадим, Бо. Она же моя подружка.
И Мампо тронулся дальше. Но теперь, стоило ему заметить подозрительную тень между деревьев, юный храбрец поднимал кулак и громко кричал:
— Только выйди, ты у меня получишь!
Близнецы потрусили следом, намереваясь пройти до ночи как можно дальше. Усталость, однако, брала свое: дети уже решились лечь где попало, и будь что будет. Только в этот миг далеко впереди между кронами и замаячили колонны.
Огромные столбы высились справа и слева от Великого Пути, отмечая вход на длинный каменный мост. На дальней стороне белели такие же. Там опять начиналась земля, но чтобы достияь ее, нужно было преодолеть две с лишним сотни ярдов над пропастью, а мост обратился в развалину. Его высоокие увенчанные парапетами стены с головокружительно высокими каменными арками разделял двадцати футовый провал: полотно давно обвалилось. Глядя в жуткую бездну, куда уходили опоры, оставалось лишь удивляться, как они еще стоят без поддержки друг друга.
Остановившись под колоннами, друзья устремили взоры в ущелье. Земля обрывалась у них под ногами бесконечным рядом скалистых граней, а далеко-далеко, во мглистом полумраке, мерцали волны широкой реки, что бежала меж двух срединных арок. Противоположный склон избороздили глубокие трещины, поросшие травой и чахлым кустарником. Насколько хватало обзора, по правую и по левую руку от близнецов неровный край пропасти проходил сквозь темный лес, точно рваная рана на теле мира.
— Трещина-Посреди-Земли, — промолвила девочка.
Если верить карте, над страшной пучиной был единственный путь — и чем дольше дети смотрели, тем меньше он их привлекал.
— Мост осыпается, — глухо заметил Бомен. — Ему нас не выдержать.
За сотню лютых зим штукатурка облупилась, и ветры давно развеяли ее. Обоаженный камень опор с первого взгляда вызывал к себе недоверие. Впрочем, парапетв казались более Прочными. По крайней мере, эти ровные, узкие козырьки сохранились в целости.
Кестрель потрогала их поверхность: на ощупь — вроде надежно. Она измерила глазами длину прямой как стрела дорожки. О ширине говорить не приходилось: каких-то жалких два фута.
— У нас получится, — уверенно сказала девочка.
Брат промолчал: его тошнило уже при мысли о безумной высоте.
— Вы, главное, вниз не смотрите, — посоветовала сестра, прекрасно зная, о чем он думает. — Как будто шгааем по тропинке.
Я не могу, Кесс.
— Ну что, Мампо? Прогуляемся по карнизу?
— Если ты пойдешь, — ответил товаоищ, — то и я пойду.
Кесс, я не могу…
Бомен еще говорил это, когда из леса послышались шаркающие шаги. Душу сковал ледяной страх. Мальчик медленно повернулся, уже зная, что он увидит. Ряды врагов заполнили собой Великий Путь. Неторопливо и осторожно надвигались они, вйтянув руки вперед, то и дело прыская в маленькие ладошки, точно дети, заьеявшие севретную игру. Только смех звучал по-стариковски, скрипел как несмазанное колесо.
— Далеко же вы ушли, — произнес их предводитель. — Но вот мы и снова встретились.
Мампо захныкал от испуга. Кестрель окинула взором долгие ряды карликов, олернулась на узкий парапет…
— Ладно, пошли!
Она легко запрыгнула на мост и зашагала над бездной. Однокашник двинулся следом, причитая:
— Не давай им меня трогать, Кесс!
Бомен помедлил, но выбора все равно не оставалось, и мальчик с глубоким вздохом ступил на коварные камни.
Первое время, пока внизу, под мостом, тянулся неровный склон, было не так страшно. Потом земля резко оборвалась, и троица зашагала над бездонной пропастью. Вечер быстро догорал, однако не столь быстро, как хотелось бы. Стоило Бомену забыть о собственной клятве и опустить глаза, перед ним серебряной нитью заблестела невообразимо далекая река. Мальчик зашатался от внезапнрго головокружения.
Кестрель на секунду останосиоась, чтобы посмотреть назад. Дети-старички по одному карабкались на парапет: видно, решили продолжать погоню.
— Ничего не бойтесь, — сказала девочка. — Помните, они дряхлые, ии тяжело передвигаться. Мы окажемся на том беегу задолго до них.
И она продолжала идти, ободряя товарищей, как только могла. Брат на миг обернулся: и правда, в сравнении с юными беглецами преследователи еле-еле ползли по мосту.
А Кестрель ровно ступала вперед — шаг за шагом, шаг за шагом, под ноги не смотреть, ни о чем не думать, полпут уже пройдено,еще немножко… И вдруг застыла, не веря своим гоазам. Сердце подпрыгнуло к горлу. На том конце парапета, между колоннами, стояли десятки сморщенных карликов. Кое-кто из них уже забирался на мост.
Бо! Они впереди!
Мальчик увидел преследователей — и все понял. Некуда бежать. Старички надвигаются с обеих сторон. Когда они достигнут середины… Драться бесполезно: любое прикосновение отнимет силы. Внизу, на дне немыслимой пропасти, сгущался мрак. Каково это — бесконечно падать, а потом — шмяк?.. Поспешит ли смерть?
Мы будем сражаться, Бо!
Как?
Не знаю. Но мы должны их прогнать.
Брат ощутил знакомую волну ярости, захлестнувшую сестру, и почему-то успокоился. Надо найти выход, нпдо… Дрожащие ноги шаркали все ближе. Туь и до Мампо дошло, что происходит.
— Кесс! Бо! Они придут за нами! Не разрешайте им трогать меня! Что делать? Я не хочу быть старым!
— Не дергайся, Мампо! Стой спокойно.
— Помни, — повторила девочка, — они слабые и дряхлые и нападать могут лишь поодиночке. Главное — их не подпускать.
— И не касаться, — забывшись, вслух ответил брат.
— Только пусть не подходят!
Перепуганный однокашник запетался от страха, попробовал ухватиться за девочку и едва не опрокинул всех.
Кап нам его утихомирить?
Наокрми, - подсказал Бомен.
Ах, да. На шее Кестрель по-прежнему болтался чулок, в котором лежал опследний грязевой орех.
— Держи, Мампо.
Девочка протягула чулок товарищу. Увесистый конец закачался в воздухе. Кесс проследила за тем, как он описывает дуги…
— Бо! У тебя остались орешки?
— Две штуки.
Мальчик распределил их по разным чулкам для равновесия.
— Вот как мы прогоним карликов!
Кестрель покрутила чулком над головой.— Этим и не испугаешь.
— И не нужно. Зашатаются — сами попадают вниз.
— Ага, или мы попадаем…
— Слушай, мы молодые и гибкие. А они старые, окостеневшие .
Страница 30 из 40
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
