Аллан Коул, Кристофер Банч. Далекие Королевства. (ВОИНЫ АНТЕРО 1).




    Глаза привыкли к свету. И тут же сердце мое чуть не выскочило из груди от испуга. Перед моим лицом подрагивал огромный черный паук. У него было отвратительно раздувшееся тело с дергающимися лапками и огромными красными глазами, в упор смотрящими на меня. Паук сказал: — Добро пожаловать, благородный господин.
    Меня было охватила паника, но тут я разобрал, что это всего лишь искусно сделанная татуировка на груди открывшего мне высокого, худого мужчины с длинным узким лицом и бледной кожей, редко видевшей солнце. Поверх дорогих парчовых шаровар он носил красный пояс — знак сводника, управляющего делами гильдии гетер.
    — Час поздний, — сказал мужчина. — Но вам повезло. Мелина еще будет танцевать. — Он поднял руку: — Прошу сюда.
    Я вошел в просторное, хорошо освещенное фойе, покрытое пушистыми разноцветными коврами из западных земель. Музыка и смех слышались громче. Мужчина посмотрел на меня через плечо.
    — Меня зовут Лиго, молодой господин. Если вам понадобится моя помощь, кликните раба и назовите мое имя.
    Я наконец обрел дар речи.
    — Ты очень любезен, Лиго, — сказал я. — Пусть Бутала всегда улыбается тебе.
    Лиго кивнул, распахивая две большие дверные створки.
    — Поприветствуем нашего нового гостя! — провозгласил он.
    В ответ послышались женский визг и смех. Меня окружила дюжина совершенно обнаженных женщин, таких красивых, что ничего подобного я раньше не видел, хотя и не был неопытным юнцом. Со многими нашими молодыми служанками я уже поиграл в игру «животик-о-животик» и вдоволь набарахтался в сене с кузинами на фермах моего отца. А в последние годы мои забавы с девками из таверн и дешевыми гетерами даже заставили отца встревожиться, как бы я раньше времени не истощил свои силы. Но еще ни разу не доводилось мне видеть столь роскошной плоти. И при этом каждая из женщин казалась желаннее другой. У одной, высокой, с короткой стрижкой, были такие длинные ноги и руки, что она могла бы обхватить самого полного мужчину. Другая, с вьющимися светлыми волосами, была гибка настолько, что ее можно было представить в любой позе. Одни были пухленькими, другие стройными. Все они хихикали и прижимались ко мне, увлекая плотным горячим кольцом дальше в зал.
    Кто-то спросил у меня имя.
    — Амальрик, — выдавил я из себя, — из семейства Антеро.
    Я слышал, как мое имя передавали всем присутствующим в зале. Вскоре я уже лежал среди пышных, благоухающих подушек, с бокалом густого напитка в руке, а какая-то обнаженная женщина потчевала меня сладостями с серебряного подноса. Боясь, что в любой момент кто-нибудь вдруг воскликнет, что все это шутка, и меня погонят из этого рая, я огляделся вокруг.
    Но никто из гостей не обращал на меня ни малейшего внимания. В помещении находилось еще десятка два мужчин. Богатых, ваэных, в основном пожилых. Все они смеялись и беседовали друг с другом. Как и я, они лежали на пышных парчовых подушках, и их обслуживали обнаженные служанки Мелины. Большой зал со сводчатым потолком был хорошо освещен. Звучала мягкая музыка. У арочного выхода в переднюю, прикрытою шелковыми занавесями, стояла большая золотая статуя Буталы. Но здесь ее формы были изящнее и привлекательнее, чем на живой картинке. Пол был покрыт западными коврами. Мне еще не приходилось видеть такой искусной ткацкой работы. Между орнаментами я разглядел на коврах картины с эротическими сценками. На стенах висели гобелены и картины, изображавшие настоящие оргии, происходящие где угодно: от лесистых долин до небесных кущ. На медной жаровне курился фимиам. Его густой красный дым использовался богатыми гетерами для возбуждения воображения мужчин. Что касается меня, то я в этом не нуждался. Мое воображение и так раскалилось добела. Женщина, которая за мной ухаживала, поднесла к моим губам дольку медового персика. Я послушно открыл рот.
    И тут я увидел Мелину. И захлопнул рот. Я слышал о ее красоте, обаянии, уме и талантах. Но все слова бессильны описать то, что я увидел впервые. Она лежала на низкой позолоченной кушетке в дальнем конце зала. Кушетка была поднята на постамент. В отличие от своих рабынь хозяйка была полностью одета, что еще больше возбуждало чувства. На ней были полупрозрачные розовые шаровары, того же оттенка блузка и куртка в обтяжку. Пуговицы были сделаны из редких драгоценных камней. На босых маленьких ножках с браслетами ногти были покрыты красным лаком. Как и на длинных пальцах изящных рук. И на каждом пальце сверкало золотое кольцо. На запястьях позвякивали дорогие браслеты. Длинные черные волосы вшлнами ниспадали до пояса. Она поигрывала локонами, слушая маленького пухлого мужчину, сидящего на полу рядом с кушеткой. Тому было лет сорок, и, судя по одежде, он был богатым купцом. Еще с полдюжины мужчин удостоились чести сидеть недалеко от Мелины.
    Вск мужчины в этом зале сразу стали мне ненавистны. Я видел, как они каждый по-своему старались привлечь к себе внимание хозяйки в этой общей беседе. Смех их звучал фальшиво, болтовня отдавала бравадой. И взгляды их, алчущие, жадные, метались по ее телу. Обнаженная плоть привлекательных рабынь ничего для этих мужчин не значила. Впрочем, и для меня тоже. Я не мог оторвать глаз от золотистой кожи ног, просвечивающих сквозь прозрачную материю одеяния Мелины, от просматривающихся розовых сосков и от рыжеватого, крашенного хной кустика волос внизу живота. Обнаженность остальных женщин лишь усиливала желание хотя бы мельком увидеть нагой Мелину.
    И тут сердце мое замерло. Я забыл обо всем, на свете. Медина лениво подняла веки и взглянула прямо в мои глаза. Меня словно обухом хватили. Я еще никогда так не волновался. Ее глаза поначалу оглядели меня со скукой, но затем — клянусь! — в них мелькнул интерес. Полные красноватые губы раздвинулись. По ним пробежал розовый язычок. Она осмотрела меня снизу доверху. Подошел Лиго, чтобы наполнить ее бокал, и тут я увидел, что она шепчет ему что-то. И указывает на меня!
    От такого счастья мое сердце чуть не разорвалось. Но меня охватила и тревога. Не превратился ли я в урода? Не обезобразили ли мои черты заклятья какой-нибудь колдуньи на той грязной лестнице? Или мне на волосы нагадила летучая мышь? Я машинально коснулся головы и понял, что привлекло ее интерес. Мои волосы. В те дни я был молод и мои рыжие волосы пылали, как пламя факела какого-нибудь воскресииеля. В Ориссе же редко можно было встретить рыжего мужчину или женщину. До этого момента моя шевелюра была лишь предметом для шуток моих приятелей, как и бледная, легко краснеющая от гнева или стыда кожа. Лиго тоже что-то прошептал. Вероятно, сообщил мое имя. Она засмеялась. Я почувствовал, как моя физиономия приобрела цвет свеклы. Я помертвел, не сомневаясь, что и на этот раз стал объектом острот.
    Чтобы скрыть смущение, я обратился к рабыне и высказал восхищение вкусом персиков. Хотя во рту у меня было так сухо, что я с трудом жевал, а уж проглотить ничего и вовсе бы не смог. Внезапно музыка смолкла, как и болтовня мужчин. Я услыхал мелодичный перезвон струн, обернулся и увидел, что Мелина уже сидит. На коленях она держала лютню. Ее изящные пальцы касались струн, извлекая божественные звуки. Но еще более прекрасным оказался ее голос.
    Мелина пела старинную балладу. В ней говорилось о юной девушке, проданной в куртизанки разорившимся семейством. Девушка влюбилась в одного красивого капитана, уходящего на войну. Он пообещал ее сделать своей женой, когда вернется. Но погиб в морском сражении. Юная гетера превратилась в красавицу, чье искусство было широко признано всеми. И множество мужчин обивали порог ее дома с богатыми дарами и соблазнительными обещаниями. Она отдавалась им, таков был ее долг, и принимала дары. Но никого не любила. Только красавцу капитану удалось тронуть ее сердце, а больше в него она никого не допускала.
    Когда песня стихла, я едва был в состоянии сообразить, что остальные аплодируют. Я почувствовал, как по щекам моим катятся слеззы. Так переживал я за Мелину и за перенесенные ею страдания, потому что сразу же вообразил Мелину героиней этой баллады. И я сгорал от желания успокоить ее, заняв место капитана. Впрочем, как и любой мужчина в этом зале.
    Ее обаятельная улыбка, казалось, предназначалась каждому из нас. Она склонилась вперед, словно собираясь заговорить, и в зале наступила тишина. Вместо этого она подняла руку и грациозно указала на Буталу. Из-за занавесок, скрываыших переднюю, вышла старухав роскошном красном халате, обвязанном золотым кушаком с кистямт. Она была жрицей гильдии гетер.
    — Приветствую вас всех, — сказала она странно юным голосом. — Вознесем молитву Бутале.
    — Вознесем молитву Бутале, — хором отозвались мы и повторили вслед за жрицей: — Да будут наши чресла выносливы, а лона наших женщин благодатны и глубоки.
    Я глянул через плечо и с разочарованием увидел, что Мелина исчезла. До меня донеслись слова жрицы: — Вам, госпда, должно быть, приятно будет узнать: я раскинула кости, и выпало предзнаменование — этот вечер будет особым. Буталу умилостивило благородство собравшихся. И она дала мне знать, что позволяет Мелине исполнить священный танец, видеть который доводилось лишь избранным.
    — Вознесем молитву Бутале, — подхватили мы хором. И голоса всех мужчин, включая и мой, слились в общий гул.
    Старуха хлопнула в ладоши. Статуя Буталы зашевелилась, грациозно изогнув торс, широко раскинув руки и откинув голову назад. Густая, меняющая цвет жидкость брызнула из сосцов статуи. Две рабыни выступили вперед, покачивая блестящими, словно отполированными бедрами. Под струи они подставили большую золотую чашу. Она наполнилась в несколько секунд, и поток иссяк. Рабыни двинулись между гостями, предлагая отаить каждому мужчине. Когда настала моя очередь, я послушно склонился и ощутил сильный и приятный мускусный запах. Я отпил. Сладкая жидкость, легко пройдя внутрь, теплом разлилась в желудкке. Тепло распространилось дальше, кровь заиграла, мои чувства обострились, и ппояснилась голова.
    Жрица еще раз хлопнула в ладоши, и из курильницы фимиама поднялось густое облкао красного дыма. Распространился запах роз и фиалок, по телу пробежали приятные мурвшки. Раздвинулись колышущиеся шелковые занавески. В темноте за ними не было никого, только лежали струнные инструменты да свирели, оставленные исчезнувшими музыкантами.
    Жрица опять хлопнула.
    — О прекрасная Бутала, — нараспев заговорила она, — одари нас музыкой столь же сладостной, как и чрево твое.
    Она указала пальцем на инструменты и скомандовала: — Играйте.
    На наших изумленных глазах инструменты сами поднялись с пола. В воздухе повисли свирели, арфы и цимбалы. По бокам от них возникли два маленьких позолоченных барабана. Невидимые пальцы тронули струны. Два молоточка извлекли божественные звуки из цимбал. Нежно запели флейты. Барабаны выбивали сдержанный ритм.
    Из полумрака призрачно, словно спускаясь с горных обителей богов, появилась Мелина. По обе стороны от нее, несомые невидимыми руками, горели факелы. Ее обнаженное тело отливало чистейшим золотом. Но это видение пугающе совершенного тела было столь мимолетным, что можнт было принять его за игру воображения, разооряченного напитком. Внезапно Мелина с ног до головы покрышась переливающимися разноцветными пятнами различной фьрмы. Она застыла так на какое-то мгновение. Но все успели разгляддеть в этих пятнах фигуры совокупляющихся мужчин и женщин, обнимающих дург друга лесбиянок, мальчиков — самые удивительные переплетения тел. Мелина совершила плавный пируэт, и на телп ее ожили новые эротические сцены.
    Музыка продолжалась, и Мелина начала танец. Сначада медленно покачивая и вращая бедрами, поднимая и опуская руки, грациозно переступая длинными ногами. Темп танца, музыки и игры сцен на ее теле нарастал. Она встряхивала грудями и вращала бедрами, а я уже чуть не сходил с ума от вожделения. Я чувствовал, что и остальные мужчины входят в раж. От нашего желания казалось, загустел воздух в зале. И когда мы уже не могли более выносить это, Мелина остановилась. Она застыла в такой позе, что скульптор бы зарыдал от восторга. Картинки с ее кожи исчезли, и мы наблюдали красавицу во всем блеске. Я со страстью умирающего от голода смотрел на ее губы, груди и труегольничек волос, окрашенных хной. И тут же ее скрыл мрак. Мы, с пересохшими ртами, глазами, вылезающими из оибит и... каменно затвердевшими членами, переглянулись.
    — Итак, благородные господа, — раздался дивный голос, — доставила ли я вам удовольствие?
    Наши головы кивнули в едином порыве. Мелина вновь возлежала на кушетке, одетая, как и прежде, в шаровары и куитку. Только разметавшиеся волосы и возбужденное лицо указывали на то, что она несколько секунд назад исполняла этот невероятный танец.
    — Вознесем мольбу Бутале! — разом вскричали мы. Грянули оглушительные аплодисменты. Мужчины принялись наперебой возносить ее искусство. К ее ногам со звоном полетели монеты и драгоцкнности. Среди мужчин засновал Лиго, похлопывая их по спинам, призывая не скупиться, улыбка не сходила с его лица. Я не мог удержаться. Вскочив на ноги, я сорвал с пояса единственное, что мог преподнести ей в дар, — кошель с золотом моего отца. Растабкивая толпу с ощущением, что я стал в два раза сильнее, я пробился к ее пьедесталу. Она подняла на меня взор, и я застыл перед ней. Я вдруг понял, что она рада меня видеть. Ее чувственные губы раздвинулись в улыбке. Я бросил кошель поверх груды других даров. Он упал с тяжелым звоном.
    — А это мой красавец юноша с пылающими волосами, — сказала она. Сказано было тепло и приветливо. Но исходящий от нее аромат лишил меня слов. Я только и смог, что кивнуть.
    — Амальрик Антеро, не так ли?
    И не было для меня музыки прекраснее, чем имя мое, произнесенное ее устами. Я склонился: — К вашим услугам, моя госпожа.
    От такого официального обращения она рассмеялась, показав белые безупречные зубы. Но вовсе не потому, что ей это показалось неприятным. Тем не менее я вспыхнул.
    — О, прошу тебя, зови меня Мелина. Так обращаются ко мне все друзья. Мои самые близкие друзья. — Она тронула меня за руку пальцами, и я затрепетал от этого прикосновения. — И я, как мне подсказывает Бутала, предвижу, что нам суждено быть близкими друзьями.
    Я даже сам не понял, что пробормотал в ответ. Она же рассмеялась так, словно я был самым остроумным мужчиной в Ориссе.
    — Скажи мне, — спросила она, — твои волосы настоящие? Или это та самая косметика, которая сейчас в Ориссе так модна среди молодежи?
    — Самые настоящие, уверяю тебя, моя, гм... Мелина. Клянусь честью.
    — Ну, ну, не кляниссь пока, — поддразнила она. — В конце концов есть интересные способы проверить, насколько ты правдив, юный Амальрик. Зодно можно было бы проверить и верно ли то, что говорят знающие женщины о рыжих мужчинах, и их пылкости.
    Если до этого я едва отыскивал необходимые слова, то теперь мой язык готов был сорваться с привязи. Я хотел воззвать криком к богам, чтобы они позволили мне ей это доказать. Сейчас же! Уж я бы показал ей настоящий пыл. Не то бессильное и грубое трепыхание, на которое лишь и были способны эти свиньи. Но не успе ля раскрыть рта, как вперед протиснулся Лиго. Вместе с ним был мужчина средних лет с характерной запоминающейся внешностью. В нем я узнал одного из богатейших конкурентов моего отца.
    — Если ты не возражаешь, Мелина, — сказал Лиго, — я бы хотел представить тебе одного из самых горячих твоих поклонников.
    Мужчина шагнул вперед, глаза его горели желанием. Я не стал слушать их радговор, а бросился прочь. Я понял, что имеоно этот мужчина выбран Мелиною на ночь. Видимо, его подношение оказалось самым большим. И если бы я не заставил себя сбежать сразу, то думаю, убил бы его на месте.
    Меня остановил голос Мелины:
    — Минутку, Амальрик.
    Я обернулся, боясь поднять взгляд, я знал, что глаза выдадут мьи чувства. Но все же не удержался. Я должен был увидеть ее еще раз. И только теперь я разглядел, какого цвета ее глаза. Они были зелены, как драгоценные камни, что добывают в страшных северных лесах.
    — Что, Малина? — прохрипел я.
    — Ты бы хотел еще разок прийти сюда, не так ли? Ну так обещай, что придешь.
    Я, не сдерживаясь, откровенно выпалил: — Я бы принес в подарок тебе мою жизнь, чтобы только заслужить от тебя приглашение.
    Она не ответила. Ечли бы ооа пртказала мне, я бы тут же, не колеблясь, перерезал себе горло. Вместо ответа она поцеловала один из своих совершенных пальчиков и приложила его к моей руке.
    — Я буду ждать, Амальрик, — прошептала она. — Мой рыжеволосый красавец.

    Страница 3 из 70 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое