Аллан Коул. КОГДА БОГИ СПАЛИ.

Нериса успокоилась и подняла голову, чтобы взглянуть на него. Она улыбнулась, но нижняя губа дрожала. Глаза глядели открыто, и он разглядел, как под их темной поверхностью бурлят эмоции. Он внезапно понял, что, если сейчас скажет что-то не то, она разрыдается. Вуаль перед его мысленным взором раздвинулась, и он понял причину слез. Нериса влюбилась в него. Он видел, как сестры влюблялись в парней, гораздо старше их, и потому страдали из-за этого. Он знал, что эти заболевания быстро проходят. Но в случае с Нерисой все может оказаться тяжелее — ведь она столь одинока, лишена любви и ласки. Сафар, еще не исцелившийся до конца от столкновения с Астарией, понимал, что, если чем-то обидит Нерису, рана окажется глубокой. Он задумался, что же ему делать.
И тут же понял, что вообще ничего не надо делать. Пусть переживет свое увлечение, как это делали его сестры. От него же требуется лишь бережное к ней отношение.
Нериса внезапно почувствовала неладное. «Он догадался, — подумала она. — Я с ума сошла! Не надо было так одеваться! И теперь он знает! Что же мне делать? Что он скажет? Посмеется надо мной? Или вышвырнет? Какая же я дура, дура, дура! О боги, сделайте так, чтобы все было как прежде».
Сафар кашлянул и взялся за черепашку. Нериса приготовилась услыхать слова презрения.
— Если ты поможешь мне, я легче справлюсь с заклинанием, — спокойно сказал он.
Боль в сердце Нерисы временно успокоилась. Она вскочила на ноги.
— Что я должна делать? — с готовностью спросила она. Сафар указал на потрепанный чемодан, стоящий в углу.
— Там найдешь деревянный ящичек практически со всем, что мне нужно. Затем, если тебе не сложно, начинай разводить огонь под жаровней.
— Совсем не сложно, — сказала Нериса, перенимая спокойный тон Сафара.
Она принесла ящик, и, пока разводила огонь, он наливал разноцветные ароматные масла в широклгорлый кувшин. Высыпав туда же таинственные порошки и крепко пахнущие травы, он принялся размешивать содержимое кувшина каменным пестиком. Нериса услыхала, как при этом он что-то приговаривает, но так тихо, что она не разобрала ни слова. Решив, что огня достаточно, Сафар понес к жаровне большой кувшин и черепашку. Установив кувшин на решетку, в ожидании, пока тот нагреется, Сафар принялся цветными мелками рисовать на полу, окружающем жаровню, искусный и сложный узор. Закончив рисунок, он сказал: — Ну а теперь, ты сядешь вон там... — и указал на место подальше от рисунка.
Она села там, где сказано, не сводя глаз с жаровни. Сафар сел с другой стороны от очага.
— Тебе удобно? — спросил он. Она кивнула, — Тогда начнем. Но обещай, что не будешь смеяться, если у меня ничего не получится. Ты же знаешь, что я всего лишь студент.
Нериса хихикнула в ответ на это замечание. Уж она-то не сомневалась, что хотя Сафар и студент, но наверняка самый великий маг во всем Эсмире. И только тут поняла, насколько легче ей стало, когда он попросил помочь. Она задумалась, уж не нарочно ли он так поступил, жалея ее. Пусть так, но тогда она еще сильнее любит его за это.
Сафар принюхался.
— Готово, — сказал он.
— Мне надо что-то делать? — спросила Нериса. Сафар протянул ей щетку с длинной рукоятью, сделанную из медвежьей щетины.
— Окуни щетку в кувшин, — сказал он. — Хорошенько помешай, чтобы щетина хорошо пропиталась.
Она помешала щеткой в густой, булькающей смеси. От запаха она сморщилась, хотя позже не смогла бы сказать, плох был запах или хорош, сладкий или кислый. Сафар кивком подал сигнал, и она вытащила щетку. Он взял каменную черепашку, поместил ее на середину правой ладони и вытянул руку над жаровней.
— Крась черепашке спину, — сказа Сафар.
Нериса осторожно провела щеткой по зеленому изображению острова. Хотя смесь из кувшина обладала густым черным цветом, на зеленом остались лишь серые полосы.
— Клади гуще, — сказал Сафар. — Не робей.
Нахмурившись, Нериса сосредоточенно взялась за дело, пока липкая смесь не покрыла весь камень и не стала стекать на руку Сафара.
— Именно так, — сказал Сафар. — Теперь обмакни еще раз и покрой сверху вторым слоем. Гуще, чем в прошлый раз. Но теперь с приговором. Поэтому слушй внимательно, что я скажу, и в точности повторяй.
Нериса кивнула, обмакнула щетку, и, пока красила спину черепашке заново, они вместе принялись приговаривать:

Свет разгоняет ночь.
Что за жемчуга таятся под камнем?
Все темное, проявись,
Дай плоть камню и мозг костям.

Сердце Нерисы застучало быстрее, когда она увидела, как из каменного идола проступило слабое свечение. Она могла поклясться, что ноги черепашки двинулись, и раскрыв рот увидела, что идол ожил и потрусил на ладони Сафара. Он шепотом приказал ей сидеть неподвижно, а сам поставил черепашку на пол. Свечение тут же погасло, а фигурка застыла в прежней, безжизненной позе. Сафар выругался, но тут же поднял голову и ободряюще улыбнулся Нерисе.
— Дело оказалось сложнее, чем я думал, — сказал он. — Так мы можем приговаривать всю ночь, но не обнаружим нужное заклинание.
Из рукава он извлек небольшой серебряный нож, обоюдоострый и изукрашенный сложным орнаментом. Это был тот самый колдовской нож, который Коралин подарил ему для разрешения трудных проблем .
— К счастью, — сказл Сафар, указывая на нож, — у меня есть хитрое средство.
Вновь подав сигнал Нерисе сидеть тихо, он приложил нож к каменному панцирю черепахи. Кончик коснулся красной горы с ликом монстра. Сафар забормотал:

Покажи ключ,
Подхтдящий к заму.
Распутай следы
И разрежь узел...

Голос Сафара становился все тише, и последних слов заклинания Нериса не расслышала. Но она была столь поражена его собранностью, что не разобрала бы слов, если бы он и кричал. Ей еще не приходилось видеть такой сосредоточенности .Глаза Сафара обратились внутрь, покрывшись плавающим голубоватым дымком,-сквозь который пробивалось синее пламя. Легкое свечение охватило все его тело — розовая окантовка с раззноцветными искрами. Лицо заблестело от пота, тени углубились, черты обострились. Ощутив слабый запах мускуса от его тела, Нериса почувствовала, как мягчайшим из покрывал на нее опускается успокоение. Глаза ее помимо воли остановились на лице монстра, не имея силы оторваться.
Сафар окончательно и резко стукнул ножом по камню, и внезапно лицо монстра высвободилось из камня, стало взмывать все выше и выше, нарисованные глаза заморгали, а рот задвигался, выговаривая слова.
— Заткнись! Заткнись! Заткнись! — услыхала Нериса.
Затем под лицом сформировалось тело, и Нериса от удивления откинулась назад, увидев, как маленькое существо, ростом не более трех ладоней, соскочило на пол с черепашьей спины. Существо походило на лягушку огромными зелеными глазами и широким ртом, из которого торчали четыре острых, как иголки, зуба. Но тело принадлежало небольшому элегантному человечку, в богатом наряде, прикрыуающем его с ног до шеи. Существо выглядело расерженнвм. Уперев ручки в узенькие бедра, оно обернулось к каменной черепахе.
— Если ты не заткнешься, — обратилось оно к идолу, — я тебя заставлю! Вот увидишь! — Затем существо посмотрело на Сафара и пожаловалось: — У меня от нее голова болит! Болтает не прекращая. И никогда не слушает. Иногда я даже не слышу собственных мыслей!
— Я сожалею, что тебе приходится жить в столь шумной компании, — совершенно спокойно сказал Сафар. — Но на тот случай, если ты не заметил, подскажу, что я только что вызвал тебя. И если ты простишь мне мою бесцеремонность, ваша ссора с компаньоном не представляет для нас интереса.
Существо сверкнуло глазами на Сафара, затем на Нерису.
— Вот тем люди и отличаются, — сказал он. — Их чужие заботы не волнуют. — Оно наклонило голову к идолу, словно прислушиваясь, затем сказало: — Придется признать, Гундари, как ни странно, ты говоришь мудрые вещи. — Сафару же оно проговорило: — Гундари говорит, что все люди эгоисты. И вы пока еще не опровергли это утверждение.
— А кто это — Гундари? — спросил Сафар.
Существо фыркнуло, выпустив из ноздрей крошечные языки пламени.
— Мой близнец! Кто же еще! — Он произнес это так, словно Сафар выказзал себя самым невежественным из смертных.
— А ты кто?
Последовало очередное свирепое фырканье.
— Гундара, вот кто!
— А почему бы твоему близнецу тоже не показаться? — спросил. Сафар. — Скажи ему, пусть появится, чтобы мы могли посмотреть на него.
Гундара пожал плечами, изящно, как танцор.
— Он никогда не показывается людям. Так заведено.С вашей разновидностью дело имею я. А он общается с демонами.
— Тогда ты должен понять, что тебя вызвали, — сказал Саафр. — И что ты должен внять моей просьбе.
Гундара вскочил на трехногий табурет, встав так, чтобы посмотртеь Сафару прямо в глаза.
— Еще бы. Еще бы. Я понял. Повинуюсь, о Мастер Невоспитанности. Но учти вот что. Я еще не обедал. — Он указал на идола. — А этот прооклятый прожорливый близнец слопает все, если я скоро не вернусь.
Он обратился к Нерисе, очевидно надеясь на большее сочувствие: — Ты не поверишь, как тяжело добывать приличное пропитание, обитая в этом камееном истукане.
— Предстааляю себе, — сказала Нериса. Она сунула руку в карман и извлекла кусочек сахара.
Глаза Гундара загорелись.
— Тысячу лет не ел смхара, — сказал он. И поотянул крошечную ладошку.
Нериса в нерешительности посмотркла на Сафара. Тот кивнул, она протянула сахар, который мгновенно сграбастал Гундара и запихал в рот. Он причмокивал, закрыв глаза, словно пребывая в раю. Затем деликатно облизнулся длинным красным языком, собирая крошки, налипшие на губах.
Покончив с этим делом, он обратился к Сафару: — И что же ты хочешь, человек? Тольько не слишком сложное. Видишь ли, за кусок сахара целый мир тебе не удастся заполучить.
— Прежде всего я хотел бы узнать кое-что о тебе, — сказал Сафар. — Откуда ты? И для чего предназначен?
Гундара вздохнул.
— И почему мне всегда попадаются одни тупицы? — пожаловался он. — Три раза меня вызывалп з последоие пятьсот лет. И каждый последующий человек оказывался глупее предыдущего.
— Ну хватит болтовни, — сказал Сафар. — Я тут приказываю.
— Но только не надо так волноваться, — ответил Гундара.
— Отвечай на вопросы, — потребовал Сафар.
— Я из Хадин, откуда же еще? — сказал Гундара. — Мой близнец и я были сделны давным-давно. Так давно, что и сказать не могу. По крайней мере, несколько тысяч лет назад. Мы были подаркоа одной колдунье в день ее коронации.
— А для чего вы нужны? — спросил Сафар.
— Мы — фавориты, — ответил Гунзара. — Мы помогаем магам и колдуньям творить заклинания.
— Ты сказал, что вы с близнецом разделили обязанности по общению с людьми и демонами, — сказал аСфар. — А почему?
— Откуда мне знать? — ответил Гундара с едва скрываемым отвращением. — Такими нас сделали. Таковы правила. Я общаюсь с людьми. Гундари — с демонами. И все.

Страница 22 из 70 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |