Аллан Коул. КОГДА БОГИ СПАЛИ.




    Манасия крепко рассчитывал на внезапность. Конечно, для вторжения неплохо бы иметь большие силы. Но не такие уж и большие, как утверждают генералы, тем более что для содержания такой громадины придется устраивать невероятно разветвленные линии снабжения. А ведь в землях людей никто и не догадывается, что демоны готовятся к вторжению. Он даже не стал отправлять разведывательные партии, памятуя о провале Сарна и не желая испытывать судьбу повторением ошибки.
    Генералы же продолжали утверждать, что у каждого лезвия две режущие кромки. Да, говорили они, мудрое решение — оставлять людей в неведении. Но, с другой стороны, и демоны не знают, что творится в землях людей. И королю придется действовать наугад, как в потемках. И кто знает, какова будет реакция на вторжение.
    Так что единственно верное решение, надежное решение — нападать с армией такой численности, что никто бы не посмел стать на ее пути.
    Генералы Манасии являлись отъявленными интриганами, постоянно закулисно действуя против своего же брата офицера, но в данном пункте они объединились. В редкостном единодушии их сторону приняли лорд Фари и принц Лука.
    Фари, которому запретили посылать разведывательные заклинания в край людей, испытывал ту же озабоченность, что и военные. Принцу же, как наследнику трона, предстояло вести в бой авангардные силы.
    — Если уж мне выпала высокая честь нести знамя в славной битве, ваше величество, — сказал принц, — я должен быть уверен, что не поскользнусь на какой-нибудь глупости или просчете. Хотя, разумеется, буду драться до смерти, что бы там ни случилось.
    — Вот и правильно, — сказал король Манасия. — Мой отец ожидал от меня того же, когда я был кронпринцем. И я не раз рисковал жизнью под его штандартами.
    Принц Лука приложил лапу к груди и низко поклонился, восхваляя юношеское мужество своего отца. При этом он думал: «Ты же перерезал глотку своему отцу, когда он спал, чтобы подхватить его штандарты. И если бы мне представилась возможность, я поступил бы точно так же».
    — Вы для меня источник постоянного вдохновения, ваше величество, — спокойно сказал принц. — И я прошу у вас десять тысяч демонов для авангардных сил.
    И король дал их ему.
    После многочисленных дискуссий с генералами он таки согласился на создание армии в пятьсот тысяч демонов — величайшего воинского соединения в истории Эсмира. Для поддержки военных выделялись две тысячи магов под командой лорда Фари.
    Необходимые громоздкие приготовления шли так медленно, как Божественные Черепахи, несущие континенты по морям.
    Задачу затрудняли и многочисленные отвлечения армии на неотложные дела. В течение одного только месяца армию бросали в районы смуты с полдюжины раз.
    Манасии казалось, что все его королевство готово взорваться.
    Эти ощущения усиливались кошмарами. Перетекая из ночи в ночь, они заставили короля присмотреться к этим двум людям, что тревожили его сон. К золотоволосому и голубоглазому. Для короля они превратились чуть ли не в реальность, и он теперь непрестанно думал о них, гадая, кто же это такие.
    Когда состояние стало просто невыносимым, он призвал на поиски ответа лорда Фари и его магов. Сначала он решил все представить в облегченном виде, но понял, что никого этим не обманет, а лишь даст повод лорду Фари заметить его слабость.
    Составили гороскопы, но толку не получили, поскольку все гороскопы противоречили друг другу. Боги спали, и небеса не давали ответа, пусть снотолкователи и пребывали в невежестве относительно данного факта.
    Дюжину раз бросал король кости. Без результата.
    Наконец лорд Фари распорядился привести раба-человека. Вопли от его мучений должны были бы смилостивить богов, а затем ему живому разрезали живот, чтобы маги могли погадать по внутренностям.
    Манасия с большим интересом наблюдал за Фари, склонившимяс над стонущей жертвой и принюхивающимся к разверстой ране.
    — Здоровый запах, ваше величество, — доложил старый кудесник, — Хороший знак.
    Он поднял комок кишок.
    — Пощадите, пощадите, — застонала жертва. Фари рассматривал внутренности.
    — Еще лучше, ваше величество, — сказал он через минуту. — Эта хорошая крепкая кишка символизирует надежность проводимой вами политики, ваше величество.
    Человек издал слабый вскрик, когда Фари потянул дальше.
    — Прошу вас, — захныкал человек, — прошу вас.
    — Ага! — сказал старый демон. — Вот где наши проблемы, ваше величество.
    Он держал в лапе поблесеивающий комок внутренностей. Из толстой кишки выпирали два тупых отростка.
    — Вот опухоль, ваше величество, — сказал Фари. — Развилась на основной кишке. Видите, разделяется надвое?
    Манасия согласно кивнул. Фари вытянул коготь и разрезал каждый отросток. Хлынула черная кровь.
    — Матерь милосердная! — возопила жертва. И тут же обмявла без сознания.
    Удовлетворенный полувенной информацией, Фари бросил внутркнности. Подползли два раба с ароматической водой и полотенцем, дабы маг мог сполоснуть лапы.
    Фари принялся расхаживать взад и вперед, вытирая когти и размышляя. За это время два раба утащили человека прочь.
    — Королю на обед понадобится его сердце, — крикнул он вслед раам.
    Наконец, когда Манасия уже потерял всякре терпение, Фари заговорил.
    — Вот как я понял это, ваше величество, — сказал он. — Эта опухоль, боюсь, представляет действительно угрозу. Эти два отростка и отсасывали энергию из всего организма, как и два человека из кошмара мучают ваш евеличество. Из этих двух один король. Другой — маг.
    — Ну и что из того, что один из них маг? — взревел Манаасия. — Человеческая магия слишком слаба, чтобы представлять для нас угрозу.
    — Это так, ваше величество, — сказал Фари. — Но возможно, что в союзе с королем этот маг обладает определенной опасной мощью. Точнее сказать нр могу. Внутренности не дают ответа. Но вот что они мне сказали совершенно точно: сейчас эти двое — коиоль и маг — разделены. Начинали они вместе, потом по каким-то причинам расстались. И в данный момент существуют независимо друг от друга.
    — А когда они объединятся? — спросил король. Фари вздохнул, вытирая последние капли крови с лап.
    — Этого мне не открылось, ваше величество, — сказал он. Он бросил полотенце. Подполз раб и забрал его.
    — Но что насчет моего вторжения? — не отставал король. — Сколько мне еще ждать? Мне кажется, чем дольше я жду, тем больше шансов у этих двух сил объединиться.
    — Совершенно верно, ваше величество, — сказал Фари.
    — Так посоветуй, — поттебовал король. — Когда мне начинать вторжение?
    Фари не колебался. В этгм вопросе старый демон чувствовал себя вполне уверенно. Внутрннности ясно показывали.
    — Весной, ваше величество, — сказал он. — Сразу же, как сойдет снег.
    — А что насчет тогоо короля и мага? — спросил Манасия. — Они к тому времени соединятся?
    — Не думаю, ваше величество, — сказал Фари. — Они слишком далеко друг от друга. А пока не задует великий ветер и не принесет их друг к другу, нам страиться нечего.

    * **

    Шторм, несущий воздушный корабль над равнинами Джаспера, длился чуть ли не неделю. Ярость ветров быба сравнима разве что с любовными страстями в каютр Мефидии.
    Для Саяара же наступило время удивительного путешествия к сердцу женщины.
    По многим причинам Сафар, как правилш, предпочитал компанию женщин. Он и вырос среди добрых и умных женщин. Ребенком сидел среди них, да так тихо, что вскоре о нем забывали, и он внимательно вслушивался в их беды и чаяния.
    Сафар считал, что женщины более склонны к мечтаниям, нежели мужчины. Там, где мужчина видел лишь плоскую поверхность равнины, женщина отмечала тончайшие детали. Сафару не повезло в его первом столкновении с женщиной на любовном фронте. Астария глубоко уязвила его. Конечно, у него хватало ума не судить всех женщин по одной, но етм не менее страхи и сомнения оставались в его душе.
    Мефидиия рассеяла все их однис махом.
    Мефидия же совсем по-другому относилась к их роману. Чувства ее были потрясены. Нравственность пошатнулась. Сафар никак не мог насытиться, что и нравилось Мефидии в молодых людях. Более того, он был уступчив. И самое главное, боготворил ее. С точки зрения Мефидии,_именно эти три ксчества являлись величайшими преимуществами юности. У мужчин, разумеется. Но у Саффара было еще нечто — некая таинственность.
    У Мефидии было немао романшв; некоторые из-за денег, некоторые из-за страсти, а один или два даже по любви. Хтоя с возрастом Мефидия начинала полагать, что все три эти разновидности ничем друг от друга не отличались, основываясь на любви к самой себе.
    Больше всего в молодых людях Мефидия ценила их умение быть признательными. Просто женщине надлежало быть женщиной, и тогда она одерживала верх. Ведь молодые люди — нормальнл воспитанные молодые люди — насолько привыкли подчиняться матерям, что охотно передавали ответственность за решения другой женщине. А уж Мефидия умела завлекать одним взглядом. Возбуждать одним прикоснновением. Удерживать в повиновении одной нахмуренной бровью.
    Опытная акриса, Мефидия спраяилась бы с любым мужчиной, но с молодыми было легче. К тому же и веселее. Как частенько говаривал Чейз: «Хозяйка любит свои игрушки, этого у нее не отнимешь. Любит их новенькими, с ключиком, чтобы заводились».
    Сафар тоже мог превратиться в такую вот игрушку, хотя она и спасла его в пустыне исключитеьлно по доброте. Когда он попиавился и она увидела, что личность у него под стать внешности, то решила, что место ему — в ее постели. Мефидия становилась привередливой женщиной, когда речь шла о партнере по сексу. Если даже глаз ее и останавливался нс впуклых мужскрх достоинствах, она вовсе не стремилась автоматически тут же проверить его энергичность в действии.
    Что на самом деле привлекало Мефидию в Сафаре, так это его сущность мага. Она ощущала красоту, мощь и страсть его таланта. К тому же Сафар не только был чрезвычайно активен в постели — она уже давно не видела такой мужсвой силы, — но обладал ид обрым сердцем. По натуре своей Сафар спешил считать любого человека другом, пока тот не увпрял его, что является врагом. Это характерная черта юности, и скорее благородная, нежели нелепая. Эта черта зачастую приводит к несчастьям и быстро изживается в человеке.
    Какое-то время Мефидия опасалась Сафара как мага. Вернее, переживала, что если не будет достаточно осортжно обращаться с этой частью его натуры, то повредит в первую очередь доброте юноши. И тогда злобный черный маг, каким бы мог стать Сафар Тимур, явил бы собою угрозу миру.
    _ Несмотря на всю привлекательность Сафара, Мефидия долго удерживала свои страсти. Более того, она полагала, что лучше ей вообще удержаться от этого романа. И лишь происшествие в Кишаате вырвало ее из мрачных раздумий.
    Мефидия считала, что за свою долгую жизнь видела почти все. Она побывала во многих королевствах, встречалась со множеством людей. Не раз сталкивалась с опасностью и злобой; но в душе полагала, что добро перевешивает зло, а радости в жизни больше, нежели напастей, и всю свою работу поссвящала тому, чтобы и других убеждать в том же.
    Как колдунья, он апрекрасно знала, что маги и колдуны помышляют лишь о зле. Ей удавалось избежать подобных искушений. Для Мефидии магия шла от сути самой земли. Она верила, что ее могущество происходит от природы, которую она воспринимаа как любящую бабушку.
    Существо из Кишаата здоррово поколебало это ее представление. Когда оно восстало из земли, казалось, будто сама природа бросилась на нее. У этой природы, вдруг показавшей свою истинную суть, оакзалась морда шакала. В тот ужасный момент, когда над нею нависла тварь, она пожумала, что сейчас лишится не только жизни, но и души.
    Сафар спас ей и то и рдугое.
    И она бросилась в его объятия за покоем, безопасностью и со всей радостью живого существа. Целую нелелю она укрывалась в этих объятиях, забывая об ужасе, вызванном появлением той твари. Но страхи все же давали о себе знать. Поздно ночью, когда бушевал шторм, а Сафар спал, она выпускала эти страхи по очереди и изучала их.
    В конце концов онап ришла к выводу, что чудище из Кишаата являлось предзнаменованием. Первым несчастьем из многих грядущих.
    Инстинкты подсказывали ей, что совладать с этими напастями по плечу лишь Сафару.
    Как только она пришла к этой мысли, она поняла, что ей не удержать его. Сафар просто не мог оставаться всю жизнь в цирке. Его ждет жизнь гораздо более счастливая здесь, с ними, но если Сафар отвергнет свою судьбу, то для енго это буде равнозначно трагедии, которую не искупит никакое счастье. И однажды на Мефидию все равно ляжет печальная обязанность указать ему мрачную дорогу судьбф.
    Она ничего не сказала Сафару. Вместо этого в подходящий момент ненавязчиво расспрашивала о подробностях прошлой жизни. И все им рассказанное лишь подтверждало ер выводы. Он поведал о виденим с Хадин и катастрофе, о своих опасениях за грядущие несчастья, о стремлении к знаниям в Валарии, об открытии демона Аспера и о том, чем все закончилось. Он показал ей каменную черепашку, подаренную Неоисой, и Мефидия вместе с ним скорбно прислушивалась к слабо пульсирующкй жизни внутри идола.
    — Какой же я был дурак в саоих попытках отыскать ответ, — горько сказал Сафар. — А если нашел бы, что ыб стал делать с ним сын гончара из Кирании?
    Затем он поклялся ей в вечной любви, пообещал навсегда остаться с ней и никогда не возвращаться к унылому существованию прикованного к земле смертного, изумленно взтрающего на пролетающий над головой воздушный корабль.
    Мефидия промолчала. Не сооило пока делиться с ним своими раздумьями.
    Но она должна была позаботиться о том, чтобы Сафар во всеоружии встретил предначертанное ему.
    Она решила, что за оставшееся время обучит его всему, что сама знает, отдаст всю любовь, все чувства, что берегла для себя, для своей защиты от мира. Она должна внушить ему веру в себя. А затем, когда придет пора, она соберется с силами и укажет ему сужьбоносную дооргу.
    Шторма продолжались, прерываясь изредкка на день. Ветра подолжали нести их над равнинаи Джаспера.

    Страница 41 из 70 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое