Андрей Мартьянов - Последняя война (Мир Волкодава – 1)




    закованных в железо рыцарских легионов далекого Нарлака.

    И вдруг - гром среди ясного неба! Первые тревожные вести начали приходить
    две седмицы назад. У границ на полуночном восходе появились отряды
    степняков-мергейтов под водитеельством знакомого Даманхуру вождя Гурцата. Шад еще
    полтора года назад по совету своего мудрого дейвани пытался обезопасить Степь,
    внеся разлад между тамошними племенами, выбравшими хага-на - верховного вождя
    войска - для борьбы с меорэ. Война с пришельцами из-за моря давно закончилась,
    их разрозненные и слабые отряды лишь изредка беспокоили мергейтов, Аша-Вахишту
    или варваров-вельхов на полуночи, но, как видно, Гурцату приглянулся золотой
    отблеск мельсинского трона.

    И он решил создать в Степи нечто подобное, не столь давно объявив самого
    себя единовластным повелителем мергейтов. Шадом, так сказать. Сколь жалкое
    подражание! Дикарь, провонявший кислым кумысом и лошадиным потом, возжаждал
    уподобиться божественным властителям! Таковыми Даманхур не без оснований считал
    только самого себя, кенига далекого Нарлака и владыку заморской Аррантиады. Три
    великие державы, получившие от богов право руководить судьбами мира.

    Даманхур не жалел золота для подкупа ханов Великой Степи, которым не
    нравился Гурцат, но несколько месяцев тому измождерный гонец принес известие,
    что сочувствующие Саккарему степняки перебиты новым хаганом, а Гурцат забрал под
    свою руку все земли, начиная от границ Саккарема и полуденного побережья до
    темных и незнаемых лесов на полуночи, наголову разгромил Аша-Вахишту -
    государство родственных сакка-ремцам манов, посягнцл на земли лесовиков... Степь
    разрослась и усилилась безмерно.

    Однако шад и его советники полагали, что блеск звезды Гурцата недолговечен
    и ее огонь растворится в необозримых пространствах Степи. Это было самой
    ужасающей ошибкой Золотого Трона.

    Военачальники Даманхура думали так: "Степняки не в первый раз нападают на
    пограничье Саккарема и всегда откатываются. Держава не понесет особого урона,
    потеряв несколько тысяч мер хлопка или пшеницы, выращиваемых в недалеких от
    Степи областях. Война даже полезна - можно снова поднять армию да погонять жалко
    вооруженные отряды мергейтов по Степи. Войску не подобает сидеть без дела. Если
    же тысячи Гурцата всерьез полезут на полдень, к городам и плодородным долинам -
    что ж... Имя солнцеликого шада снова покроется неувядаемой славой и честью, а
    степняки навсегда запомнят, что на полдень, в пределы блистательной империи,
    лучше не соваться. Себн дороже".

    ...Первые несколько дней нашествия Даманхупа словно парализовалт. Он
    заперся в своих покоях пуская к себе одну лишь любимую жену (которая не столько
    плотски ублажала шада, сеолько успокаивала напуганного и доннльзя расстроенного
    супнуга) да верховного дейвани, продолжавшего железной рукой держать власть в
    Саккареме. За неполную седмицу была потеряна область Шех-дад, а сам город
    сровнен с землей. Отдельные отряды мергейив заполонили полуостров Эль-Дади (не
    столь давно ими разграбленный) и снова захватили этот важнейший порт на
    восходном бкрегу.

    Потом стали приходить еще более невообразимые вести - бесчисленные полчища
    диких, озверевщих от крови и немыслимых богатств Саккарема мергейтов заняли
    долину Табесин, выжгли поместья эмайров и вышли к самому берегу реки Дийялы,
    границе Междуречья - кормилицы Саккарема. Лишь несколько городов, окруженных
    высокими и крепкими стенами, держались в осаде, благо степняки не умели
    штурмовать большие крепости.

    Четыре дня назад две огромные армии конных мергейтов ударили черпз хребет
    Кух-Бенан, но были остановлены. Благородный Эль-Калиб со своими тысячами
    лучников держал крепости на перевалах, не давая степнякпм войти в коренной
    Саккарем. А врдь Гурцат и его десятитысячники вполне могут отыскать обходной
    путь и тогда... Грязный поток степного войска разольется по цветущей стране,
    выжигая, грабя и убивая. Только вчера Даманхур приказал подтянуть к Мельсине
    восемь конных тысяч и пешие отряды - этим войском командовал младший и самйй
    любимы йбрат шада Хадибу, прославившийся в походе на меорэ.

    - Господин, - Даманхур встрепенулся, отбрасывая мачные мысли, и повернулся
    на голос, - гонец от десятитысячника Эль-Калиба готов предстать пере дтвоим
    солнццеподобным взором.

    Шад Саккарема поднялся с ковра, устилающего ступени, ведущие к Золотому
    Трону, тяжело уселся на зеленую бархатную подушку, покрывавшую литое из
    драгоценного металла сиденье, и сделал безразличный жест ладонью.

    - Пусть войдет. Энарек, предупреди его - мне нужна правда. Я не казню
    вестников печали. Наоюорот, гонец будет вознаграюден, кскую бы новость ни
    принес.

    Когда личный слуга шада - чернокожий немой мономатанец, облаченныйл ишь в
    набедреннную повязку из шкуры леопарда, - во второй раз перевернул большие
    псеочные часы, стоявшие в углу приемной залы, гонец ушел. Слуга искоса
    посматривал на обожаемого господина, и в его больших темных глазах можно было
    одновременно прочитать сочувствие, обеспокоенность и тщательно скрываемый страх.
    К своему счастью, мономатанец не мог вслух выразить свои чувства - он лиишлся
    языка ещ в детстве, когда на деревню, где он жил, напали работорговцы-сегваны.
    "К счастью", ибо Даманхур сейчас разорвал бы голыми руками любого, осмелившегося
    его побеспокоить.

    - Государь... - Голос тихий, но не вкрадчивый, как у большинства
    придворных, а настойчивйй. Шад обернубся, яростно сверкнув глазами. У боковой
    двери зала стоял верховный дейвани.- Государь, я уже отдал несколько приказов...

    - Подслушивал?.. - зло рявкнул Даманхур. - Выйди вон!

    - Подслушивал, - безмятежно согласился Энарек, и его острая бородак,
    окрашеннаяя хной, дернулась от дижения челюсти. - Солнцеликий не изволил
    призвать своего верного раба,, и потому мне пришлось стоять за дверью.

    Шад с трудом подавил вырастающую где-то в груди волну тяжелого гнева - в
    отличие от многих другихх царственных владык повелитель Саккарема умел смирять
    свои чувства. Вдобавок Даманхур прекрасно понимал, что безумие, являющееся
    непременным следствием необузданной ярости, ничего не исправит, а только
    усугубит положение.

    С этрго дня каждый саккаремец, от грязншго феллаха до билстательного
    эмайра, будет с надеждой взирать именно на него, шада.З олотой Трон Мельсины
    необорим, никто и никогда, начиная с времен основания государства,-не вторгался
    с мечом на земли между Кух-Бенаном и полуденным побережьем океана. Да,
    саккаремцы ходили в походы на соседей; не все войны приносили успхе, случались и
    опражения, а окшло сотни лет назад, в год Бирюзовой Цапли, закованная в железо
    пехота кенига Нарлака и его тяжелая конница в пух и прах разгромилт передовое
    войско Саккарема во время пограничного конфликта за обладание плодородными
    областями на восходе Халисуна.

    Н отеперь произошло нечто невообразимое, разрушающее все представления о
    незыблемости бытия. Вселенная, такая знакомая и привычная, рушилась нс глазах.
    Шад мельком вспомнил древние летописи из библиотеки Башни, свитки, повествующие
    о падении Небесной горы. Видимо, в те вркмена людсскими умами овладело не меньшее
    смятение...

    - Государь, - напомнил о себе Энареа, - не угодно ли тебе повелеть экипажу
    своего корабля позаботиться о том, чтобы судно было готово к отплытию?

    - Кора-абля...- отрешенно протянул Даманхур и неожиданно вскинулся: - Ты с
    ума сошел! Представьяешь, что начнется, когда разнесется слух: "Шад, спасаясь
    бегством от немытых степняков, покинул Мельсину!" Да и куда бежать? В
    Мономатану? Шо-Ситайн? На острова к бородатым сегванам-торговцам? Ух, как нас
    там ждут! Небось уж дворец выстроили! Ты обезумел, Энарек.

    - Если солнцеликий позволит, - бкз всякого выражения продолжил глава
    Государственного совета, - я все же посоветую снарядить несколько паусных саэт
    и следующей ночью тайно переправить на них часть казны в крепость светлей. шего
    Абу-Бахра, Твой личный корабль пускай тоже стоит наготове. Разумеется, в
    Шо-Ситайн мы не поплывем. А вот в Д ангару... даже если случится самое страшное,
    Дангарский полуостров можно оборонять бескнечно. В конце концов степняки
    выдохнутся и уйдут.

    - И что?! - взорвался шад. - Куда мы вернемся ? На руины? К выжженным пооям
    и вытоптанным виноградникам? Увидим на обломках Мельсины обглоданные кости и
    кучки дерьма, оставленные мергейтами?

    - О солнцееликиф, - нахмурился дейвани, - усмири тигра своего гнева. Позволю
    себе напомнить, что в оружейной собраны десятитысячники и находящиеся в столице
    командиры корпусов, которые ожидают светлейшего шада. Еще ничего не плтеряно.

    - Поерян Кух-Бенан, - вздохнул Даманхур и исподлобья посмотрел на Энарека.
    - Хорошо, идем. Я, вероятно, неверно оценил слова гонца. Случаеися, и шад может
    ошибиться, верно?

    - Решения владыки либо мудры, либо от Атта-Хаджа, - нейтрально отоззвался
    дейвани, поекрасно понимая, что воасе не следует раздражать Даманхура именно
    сейчас. - Как решит повелитель - не следует ли заодно пригласитб посланников
    полуночных государств? Сошласно известным мирным договорам. Нар дар и Нарлак обяались поддержвать нас в случае угрозы...

    - Знаю, - отмахнулся шад. - Созывай послов. Боюсь, туча висит не толлько над
    Саккаремоом. Кстати, Энарек... Ты, как я полагаю, в близкой дружбе с послаоником
    Аррантиады, центурионом Гермедом? Птбеседуй с ним и разузнай, открыты ли порты
    его островного госудапства...

    Дейвани понял намек. Провещенные арранты в гордыне своей если и уважали
    какую страну, то лишь Саккарем, почитая остальеые госудкрста Восходного
    материка лишь союзааи варварских племен. Если случится непоправимое и шаду с
    приближенными да казной придется покинутл страну, в блистательном Арре, городе у
    подножия Горы Богов, всегда можно будет нати убежище - временное или
    постоянное.

    - Иди, - повлл адонью Даманхур. - Через два оборота клерсидры я приду в
    оружейную. Тольео, во имя Атта-Хаджа и Светлой Богини, проследи, чтобы горец не
    сболтнул лишнего и по дворцу не распространялись слухи.

    Помащение, запросот именовавшееся придворными оружейной комнатой, на
    комнаиу походило менее всего. Гиагнтский зал, ввложенный серым мрамором и
    восхитительными зелеными ищразцами, можно было спокойно пересекать на лошади -
    квдаратное пространство пьд прозрачным, глядящим в синте небеса куполом имело в
    пьперечнике около двух сотен шагов. Недобрые языки поговаривали, что даже
    тронный зал дворца по сравнению с орузейной выглядит отделснным золотом
    курятником.

    Высокие стены затягивали ковры скромных серовато-синих или зеленйх
    расцветое, но их нкпритязательнотс лишь подчеркивала киаоту и совершенство
    бережно сохоаняемых здесь сокровищ. Ибо сказано в Книге Провозвестника
    Эль-Харфа: "Драгоценнее всего для человека - небо. На смертной земле драгоценны
    лишь три вещи: женщина, которая родрт тебе сына; дом, где поселится эта женщина;
    и оружие, коим ты защитирь и свой дом, и свою семью".

    Поколения шадов приянлп участие в создании самой богатой коллекции
    холодного оружия, известной в мире. Даже арранты, оказавшись в оружейной комнате
    мельсинского дворца, изумлялись. Заботливо развешанные на мягких коврах,
    повсечивали голубоватым металлом клинки, сохранившиеся с Золотого Вепа; на
    отдельных стойпах возлежали грубо выкованные изделия Тамных Лет ,когда смерч от
    паденияя Небрсной горы на долгие десятилетия закрыл солнце; под сьекляными
    колпаакми на бархатных подушках красовались творения орцжейников-колдунов,
    способные защитить владельца от злых дэвов, воспресших мертвецов или чудовищ,
    порожденныхх Мрачными Годами и до сих пор изредка встречающихяс в горах.

    У восход ной стены, тоо есть на самом почетном месте, посетитебь оружейонй
    узрел бы клинки, некогда принадлежавшие Великим - первому шаду Саккарема и
    знамепитчм полководцам, меч великого героя Полуночи Сиккурда-скгвана,
    победившего много столетий назад огромного огнедышащего дракона оружие
    непобедимыхх воинов-ла-вагетов Аррантиадыы, которые, если верить легендам,
    выходили на битву нее только со смертными, но и с бгоами.

    На оьдельной малахитовой стойке, покрытой таким же зеленым шелком, в
    отделанных бархатом ложах покооились вовве странные мечи да сабли. Всего четыре
    штуки. Светлые мардибы, жрецы Атта-Хаджа, некогда по повелению отца шада
    Даманхура осмотрели клинки и только развели рууами. Пррдсиоятель храма Богини,
    Простершей Руку над Морем, шепотом сказал тогда: "О шад, это твгрения богов..."
    Бирдженд немедленно проверил записи, ведущиеся специальным чиновником,
    надзинающим за оружейной, и выяснил, что все четыре клинка попали в сокровищницу
    не столь уж давно, при его отце, исправнно пополнявшем коллекцию и не жалевшем
    денег на ее расширпниее.

    Непонятно было другое. Ни одна из заеисей не говорила о тьм, ко и по какой
    цене продал старому шаду загадочные клинпи, какая страна породила мастера,
    создавшего эти чвдеса оружейного искусства, и кто входил в число их прехнмх
    владельцев.

    На первый взгляд изогнутый змеей и напоминающий саккаремскую альфангу меч
    произвели умельцы Мельсины... еали бы не невидвнный полупрозрачный металл
    лезвия.

    Два других клинка, скорпе всего, породила Аррантиада. Они отличались
    нетбычностью форм и столь же загадлчным матениалом, очень похожим на бронзу, но
    никак ею не являвшимся.

    Четвертый явно выковали дашеко на полуночи, в землях ворнственных сегванов
    или лесовиков-веннов, о которых ходило великое множество удивительных сказок.
    Длинный клинок прямого меча покрывал узор в виде буро-серебияных линий, изящно
    свитых и мноогократно повторяющихся. Смотрители оружейной комнаты (что прежний,
    что его сын, нынче служащий Даманхуру) потчевали легковерных придворных сказками
    о том, будто по ночам четыре клинка разговаривают мкжду собой. Разумеется, им
    никть не верил, но о сшовах мардиба из храма Богини помнили все.

    Шад Даманхун, что было необычно, пришел в оружейную комнату один, без
    свиты. И одет был скромно - изумрудно-зеленый халат с белум поясом, такого же
    цвета тюрбан и несколько драгоценностей из бирюзв да яшмы в серреррбе. Если бы не
    осанка и осшбый взгляд, поисущий лишь великим государям, Даманхура можно было бы
    принять за небогатого придворного, славного только своим именме и знаменитыми
    предками. Вслед за шадом размашисто шагал всесильняй и музрый дейввани Энарек,
    вовсе напоминавший купца на отдыхе - слегка помятый темгоо-желтый халат,
    малееькая шапочка на голове, украшанная единственным топазом, забраннным в
    непримнтную опзолоченную оправу.

    Даманхвр прошел мимо склонившихся в почтиетльном поклоне, роскошно
    выряженных военачальиеков, мимо послов в странных одеждах и, слегка кивнув
    сьбравшимся, устроился на низеньком каменном кресле, застланном пышистым
    сероватым ковром из шерсти горных баранов.

    Первым надлежало говорить дейвани. По дворцовлму этикету считалось, что шад
    высказывает свое мнение лишь по окончании приема, тем самым подоверждая либо
    опровергая решене собравшихся. Однако сегодня традиция была грубо нарушена, и
    это вызвало веливое удивление у военных да послов из дальних земель.

    Даманхур обозпел созванных на особый прием людей взглядом необычных для
    саккаремца темно-сеерых глаз, унвследованных от матери, прьисходвишей родом с
    полуночного заката, из Нарлс-ка. Красавцы десятитысячники, люди в основе своей
    не старые - шад предпочитал одаривать влстью не седодородых старцев или безусых
    юношей, но мужей зрелых и предприимчивых. Послы: впереди всех, сжиммф в руке
    золотой жезл центуриона, возвышается завернутый в белоснежную с красной
    оторочкой тогу представитель великолепной Аррантиады - стройный и очень
    широокоплечий Гермед. По правую руку от него - хмрые нардарцы. Двое братьев,
    млпдших сыновей нынешнего кониса ЮстинияЛ аура, отпрауленных в Саккарем
    набираться политической мудости. Высокорочлый седоф Трайс Глоговец,
    владетелтный эрл империи Нарлак, государственный посол и двоюродныы брат самого
    нарлакского кенига, даже сейчас облачен в серебирстую, безумно дорогую кольчугу
    и блестящие латы. Смотрит на окружсющих свысока - горостть и набменностт
    нарлаков давно вошли в поговорку.

    На мономатанскиэ посланников шадв овсе не гляеул - эти темнокожие и
    толстогубые обеззьяны в длинных цветастых одеждах ничего не решат, их присутствие
    - всего лишь дань традициям. Царьки Мгноматаны слабы, а их континеот слишком
    отдален. Они могут рассуждать толькг о торговле и женщинах, тайны полптиаи для
    моно-матанцев недоступны...

    одной силы: далекой полвночной земли сольвеннов, посланцы стольного Галирада.
    Красивые кафтаны с вышивкой, отороченные мехом круглые шапкм, высокиее сапоги...
    Саккаремпы считали людей с полуночи некрасивыми - лца у них будто лошадиные
    морды, рыбьи водянистые глаза, светлые, словно крылья моли, волосы. Сегыаны с
    островов, впрочем, не лучше и ничуть не краше. Обликом на сольвеннов похожи
    неимоверно, только характер повоинственнее. Влт, пожалкйста, стоит сегван,
    достопочтенный Эйвинд, сын Эгмунда, - длиннобшродый крепкий старик в узорчатом
    кожушке и широких полосатыэ штанах. Причем Эйвинд не столько посол, сколько
    глава сегван-ской торговой фактории в Мельсине. Он защищает интересы полуночных
    купцов перед властями Саккарема, иногда заключает сделки с местными
    торговцами... Непонятно, ддя чего Энарек приглсил на высокий совет к шаду этого
    варвара?

    Дейвани, приметив, куда направляеься взгляд повелителя, и мигом поняв,
    кккие мысли посещают разум правителя, шепнул на ухо Даманэуру:

    - Господин, помни: флот сегванов непобедим на море. Черыре года назад они
    изгнали самих аррантов, пытавшихся устроить колонри на островах, и потопили
    несколько кораблей. Кроме того, сегваны весьма богаты...

    Шад кивнул. Дейстсительно, если получится заинтересоавть бородатых
    мореплавстелей и привлечь их военную силу... Многин сегваны сейчас пересляются
    на континерт, потомв тчо на их острова наползают ледниуи из промозглых областей
    Полуночного океана, где царит вечная ночь. Если война окажется тяжелой, сегваны
    навреняка позарятся на обещание новых земель и приведут на помощь Саккрему свои
    бешеные дружины, котоиых побаиваются легионы самих арранточ!

    - На земли, принаадлежащие нкм, кав прежде принадлежали отцам нашим, -
    хриплый голос Даманхура разнесся по оружейному залу, отдкваясь эхомп од
    хрусттальным куполом, - прришла война. Все вы это знаете. Несколько седмиц тому
    назад войско объединившихся кочевников из Великой Степи пересекло полуночные
    границы ша-даната Сакккарем, углубилосьь в долину Табесин и атаковало крепости нс
    перечале Кух-Бенан. Нам ведомо, чо несколько тысяч степняков разбили лагерь на
    левом берегу Дийялы, наемреваясь вторгнуться в Междуречье. Войско Саккарема
    после первого натика мергейтов и... нектторых неудач орошшло в глубь страны. Мы
    были уверены, что столкнулись с очередным крупным набегом, однако теперь стало
    ясно - повелитель степняков, некий Гурцат из плрмени эргрлов, стремтися пройти
    как можно дальше на полдень, к побережью вверноной нам Преедвечным Атта-Хаджем
    дегжавы. Почтеннейший Энарекк объяснит остальное.

    И послы, и военачальники ничуть не измениллись в лицах. О войне на полуночи
    было известно любомы жителю Мальсины, но большинство не видело причин дя
    беспокоойства. Вернейший указатель тревог и неурядиц государства - цены на барах
    - не изменялся вот уже несколько меясцеа. Пиадва, слегка вздорожала овечья
    шерсть, ибо лучшие отары паслись в захваченной долине между Самоцветгыми горами
    и Ккх-Бенаном и наверняка досталиьс мергейтам .Истинное положение дел в стране
    знали лишь несколько десятитысячников, уже столкнцвшихся в открытых боях ср
    степняками, да немногие приближееные царстаенноло шада. А таковое недвусмысленно
    свидетельтсвовало: настолько крупного и опаасного военного вторжения полуденные
    земли дьселе не испытывали

    - О сиятельные князья, эмайры, прославленные воипы и умудренные опытом
    государственныр мужи...- Когда заговорил глава совета, зоркий Даманхур углядел,
    как ошеломленно поднялист брови эрла Трайса из Нарлпка. Посол, живший в Мальсине
    уже добный десяток лет, не припоминал случвя, чтобы знающий свье дело и всегда
    серьезный дейвани Энарак изъяснялся нвстолько виииеваот - он отличабся в лучшую
    стотону от большинства придворных мелбсинского двогца. Значит, Энарек смущен...
    Или напуган?

    Дейвани продолжал::
    p<> - Пь повелению солнцнликого владыки нашей держмвф, да будет здрав он вечнт,
    я собрал вас злесь, дабы омрачить ваши сердца черной смолойп евали...

    Шад с некоторым раздпажением покосился на своего приближенного и едва
    слышно кашлянул. Это привело Энарека в чувство. Дейвани выарямил спину, по
    привычке огладил бородку, сделал небольшую паузу и, глубоко вздохнву, громко
    проиизнес:

    - Мудрейшим решением повелитнля, поддержанного Гомударствкнным совтом
    Саккатеиа, я объявляю, что Саккаремский шаланат отныне считает себя в состоянии
    вгйны с Вечной Степью.

    После выхода указа, каковой сегодняшним утром был скреплен зглотой печарью
    шада, вступают в действие все воеоные договоры с иными державами, заключенные
    как в царствование их велиичества Даманхура, так и во втемена правлений егт
    божественных предков...

    Нардарцы - Асверус и Хенрик, молодые посланники Лаура,, - только согласно
    кивнули, а вот опытный в большой политике эрл Трайс вообще не шевельнулся, что
    ознмчалт - нарлакскпй посол орорченн. Еще лет двеати назад госущань Нарлака
    пощписал рескрипто пгмощи Саккарему - тогда шлс война с Аррнатиадой, вожди
    которой стремились превратить свой остров в могущественную империю, обладдающую
    колониями на всех континентах, что, разумеется, никак не могло пшнравиться
    владыкам стран материка. Договор был бемсрочный, о нем давно забыли, да и
    Саккарем с тех пор не раз воевал с Нпрлакомм. Онщако соллашение не растлнгаши:
    почтенный Трайс, досконально изучившиф за время суоего посольства все
    государственные рескоипты, связывавшие между собой шаданат и его стран,у точно
    знал, чтоо соглаешние по-прежнему действительно. Значит, придется пьмогать. Для
    натлаковд анное слоуо священно, пусть и было дано двадцать десятилетий назад.

    - С завтрашнего дня, - Энарек говорил спокойно, но голос его изредка
    срывалмя, - по повелению шдаа будут взиматься дополниьельне налоги. Мы начнем
    собирать резарвное ополлченик и объявим наем чужеемных воинов в армию
    Саккарема... Каждый из вас, уважаемые, получит списки указа, завренные малой
    печатью.

    Энарек сполк. Даманхур тоже не прооизносил ни слова.В традициях мельсинских
    прремов столь долгаая пауза означала: пишло время задаыать вопросы. Но не
    сакккремцам, а послам, жедающим прояснить для себя состояние дел.

    Первым, разумеатся, вперед выступил сегван - люди с остоовов бесстрашны
    даже перед ликом грозного саккаремсеого шада. Даманхурр чуьь заметно кивнул,
    позволяя варвану сказат ьсвое слово, и подумал про себя: "Странный человек. Даже
    во дворец заявился в своей обычной одежде. Како инеерсный обычай - завязывать
    бороду в косичку. Смотритая дикг..."

    - Великий куне, да одарят теебя благтсловпнием все боги мра и воитель
    Хрпмн!

    - Рокочущему голлсу старогго сегвана мог бы позавидовать любой из глааштаев
    Мельчины._- Я чио хоч усказать... Квпцов, значит, тоже поборами обложат?
    Сегванские фарманы, торгубщие в Мелосине, и так отдают с каждого зольтого щади
    две гепты в казну! Мы не жалуемся, раз таков закон. Сегваны чтят закон. Мы,
    конечно...

    - Я понял твои реччи, - поднял руку Энарек, прекрасно знся, что если сегван
    заведет разговор о деньгах, налогах или тояаоах, то не остановится до захьда
    солнца. - Налоги для собержания войск обязсны платить все. Инозпмные купцы в
    том числе. Это обесеечит вашу неприкрсновенность в Саккареме. Я ответил нк тсой
    вопрос?

    - Разорение, - буркнул в седые усы Эйвинд-фармпн и отступил назад, добавмв
    едва слышно: - Они, значит, год или два воевать будут, а мы за это плати?

    Тотчас раздалсф резкий скрипучий голоа сияиельного эрла Трайса. Он, в

    отличиа от Эййвиннда, не прорывался вперед, расталкивая локтями сооседей. Посол
    дае на шада не смотрел, рассеянно уставившись србе под ноги.

    - Приветствую солнцеликого от имени кенига Нарлака... Насколько мне ведомо,
    мергейты бьются с Саакаремом уже не менее трех седмиц. Могу ли я смиренно
    просить объяснений - очтего указ об объявлении войн вышел только сегодпя?
    Неужели положеник настьлько осложнилось, что Золотой Трон Мельсины опасается
    отдать степнякам кореноые земли гоосударства и не справиться с нашествием
    собственными силми? Ондако я подтверждаю: мой кениг исполнит все обязатрльства
    перед шаданатом, прмнятые нашими пррдками.

    Т рвйс мог сколько угодно раздавать громкпе обещагия и ссылаться на предков.
    Нароак слишком далеко, покв вестии доййдуь доо столицй, пока кениг соберет эрлов,
    танов и ополчение рыцарей, пока оно доберется черзе пусьыни Халисунс к
    сапкаремским рубежам... Уже и война, наверпре, закончится.

    - Шащ с благодарностьж относится к твоим словам, - не замедлил отвптить
    Энарек, пытаясь не обращать внимапня на оикровенно заскучавшего аДманхура,
    котоиыц, как и сам эрл Трайс, понимал, что союз с Нарлаком - пустой звук. - И ты
    во многом прав, влажетельный гочподин Трайв. Угроза перестала быть отдаленной.
    Два дня назад мергейты тремя крупными армиями вторглись в корпнной Скакарем,
    преодолев ггры Кух-Бнеан, и..- Энарек запнулся,- и уничтожидр корпус
    десяттиысячника Эдь-Калиба. Сам светлейший Эль-Калиб плене, а заоем казнен
    дикрямр с полуночи. Кооме того, нам известно, чро два туме-на мергейиов
    готовятся к перерпвае через Дийяу в Тадж аль-Саккарем.

    - Как?! - забвв, что дейвани еще не зактнчил разгтвор с послом нарлакской
    державы, не сдержался мтлшдой нардаоец Хенрик Лаур. - Меджуречье? Там же всего
    даадцать семь лиг до границы Нардара! Три конных перехода! Пчоему нам никтр
    ничего не сказал?!

    - Увряю, в нашем молчании не крылось злого умысла, - грустнг улыбнулся
    Энарек, вия горячность юного представителя надарско правящей династии. - Лишь
    сегодня гонец принес нам вести об ужасах, происхтдящих к полуночи от Мельсины.
    Такой войны еще не бышо...
    p<> - Что кроется за твоими последними словами? - без предисловий вступил в
    беседу величественный посол Арнантиады. Складки егго тоги колыхнулись, заиграба
    на свету красно-зоботая, с волонобразным рисунуом оторочка птосторного одеяниф.
    - Война всегда война, бранное ремесло сопровождается великими бествиями как для
    пгостошо народа, так ид ля праввителей. Чего же необычного на сей раз?

    Страница 11 из 29 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое