Всадник - младший, четвертый брат большого сотника Ховэра - осадил лошадь
совсем рядом. Менгу по привычке соскочил с седла, увидев на груди посланника
серебристый знак Сокола Гур-цата, и, упав на колени, склонил голову до земли.
Если сам хаган отправляет гонца, значит, впереди настоящее дело.
- Слушать и повиноваться! - повторил неожиданный гость, ничуть не обратив
внимания на учиненное нукерами Менгу побоище. - Приказано Великим на словах
передать следующее: пускай Бронзовая сотня Непобедимых идет к Сей-тат-улусу,
окруженному стеной. До заката улус должен быть под рукой Великого хагана, а от
тамошних людей принята клятва верности. Откажутся - Сейтат-улус твой, сотник
Менгу. Оставишь там десяток воинов для надзора.
Приказ был более чем понятен. Многое, конечно, не договорено, однако
непроизнесенные речи дополняет закон Степи.
- Воля хагана - воля Заоблачных, - громко ответил Менгу и усмехнулся про
себя. Сотником он стал всего тридцать дней назад, и даже не просто сотником, но
командиром отряда самых верных и яростных воинов хагана - Непобедимых. Видать,
запомнивший дальнего родственника Гурцат хочет проверить его способности. Пусть
будет так.
Посланник ускакал столь же быстро, как и появился. А Менгу, поднявшись и
отряхнув с чапа-на пыль, взглядом подозвал Танхоя.
- Пусть эти люди, - Менгу кивнул в сторону пленных, - проведут нас самой
короткой дорогой. Нукеры сегодня вдоволь наедятся баранины в каменных юртах
Сейтат-улуса.
Однако Менгу не знал (да и не мог знать), каким образом нужно захватывать
города. Разве что разговоры старых и оаытных нукеров могли напомнить ему о
давнем штурме мергейтами сак-каремского города Эль-Дади. И, стоит заметить,
пятидесятник Танхой был тогда в числе тумена, ворвавшегося, будто вихрь, в
жемчужину сакка-ремского побережья. Менгу не боялся спрашивать - он знал, что
каждый мергейт всегда поделится знанием с родичем. Никто не станет смеяться или
упрекать молодого сотника в неопытности. Поэтому Менгу потянул Танхоя за рукав и
тихо спросил:
- А моя... наша сотня вообще может взять улус, стоящий за каменными
стенами?
- Может, - бесстрастно кивнул Танхой. - Я расскажу как.
Наверное, разум, защищая сам себя, отсек у. Менгу воспоминания о священной
Ночи Полной Луны. Да и во всем степном войске никто - от простого нукера до
командира тумена - не смел упоминать о ночной резне, устроенной Гурцатом
приехавшим к нему в гости вождям племен. Впрочем, подробности знали лишь
несколько десятитысячников и приближенных великого хагана. А остальные просто
молчали.
Нет, вовср не по приксзу владык, приравненного к заоблачным духам, не из
боязни наказания или смерти. Большая часть мергейтов понимала - Гурцат сделал
правильно. Он убил ханов, ибо они выступали против воли богов и заботились более
о своих племенах, нежели о народе Степи. Нукеры сделали вид, что ничего не
произошло, особенно после того, как шаманы и хаган на самом рассвете вышли к
войску.
Первые лучи заоблачного светила пылали на Золотом Соколе, зло и отрывисто
гроъотали бубны, ревели длинные, позаимствованные у саккаемцев боевые трубы, и
пылал возле белой юрты огромный костер. Столько дров никто из степняков в жизни
не виднл - видать, хаган заранее приказал везти дерево из предгорий.
Гурцат появился из-под полога в лучшем белом чапане, отделанном черными и
красными нитями, без шлема или шапки, с обнаженным клинком в руке. Самые
остроглазые мергейты углядели - сверкающий металл потускнел от темных
коричневатых пятен. Кровь.
Белый конь, привязанный ус толба, косиил на хагана большими карими глазами и
тихонько всхрапывал, будто почувствовав невидимую узду. Сультай - заоблачный
дух, покровитель бранного ремесла - был небось неподалеку. Иначе посвященный ему
конь не стал бы беспокоиться.
Саийгир последний раз ударил в свой бубен, и тотчас, поняв безмолвный
приказ шамана, стихли разговоры, опустились жерла труб, коснувшись вытоптанной
сухой земли. Только ветер колыхал разноцветные конские хвосты, привязанные к
шесту, на котором сидел Золотой Сокол Степи.
- Я говорил с богами, - тяжело уронил Гурцат, глядя на всех и на каждго
одновремано. - И другие ханы говорили. Боги сочли, что столь достойных людей
они поселят в своем незртмом улусе. Богам приглянулись великие воины, и они
взяли их в свой тумен. Я же остался здесь, в мире под синим небом.
Собравшиеся в огромный круг воины молчали. И вдруг по плотно стоящим плечом
к плечу людям, среди которых виделись и женские лица, пробежала волна ряби.
Кто-то ("Кажетвя, Ургэн, десятник из Медной сотни, - подумал Гурцат, заметивший
движение. - Помню, всю его семью вырезали меорэ и он последний в роду...")
ударил себя ладонью по бедру и первым выкрикнул:
"Хош!"
- Хош! Хош!! - Этот победный рев усиливался захлестывал хагана и стоящих
позади него шаманов и тысячников. - Хо-о-ош!!! ХОШ!!!
Гурцат водил конные тысячи уже не первый год, однак овпервые слышал, как
три тумена, а вдлбавок их женщины и дети, одни-единым голосом возглашают славу.
Нет, нр ему, Гурцату, а самим себе. Мергейтам.
Хаган боялся этого утра. Если бы люди поняли, что произошло в
действительности, ни Непобедимая тысяча охраны, ни Золотой Сокол повелителя
Степи или многомудрые речи шаманов не спасли бы его жизнь. Никто н есумеет
оборрониться от собранного здесь войска. Даже повелитель, если сабли вольных
туменов обратятся против него.
Мергейтов нельзя обмануть. Каждый степняк подобен ребенку - он радуется
солгцу и плачет, когда пылевая буря разрушает его становище. Он нзает, что такое
вождб и как драгоценна жизнь... Не отдавая себе отчета, тумены Гурцата выбрали
именно ее - жизнь. А это значит, что поход к новым землям взамен сожженного
побережья состоится. Он уже начался. В тот миг, когда Ургэн первым выкрикнул:
"Хош!"
Гурцат сел нп расстелееную неподалеку от белой юрты кошму, паредал саблю
большому сотнику и полувзглядом, незаметным для других , припазал Ховэру говорить
дальше. Тот знал, какие слова нужно доннсти до войска.
- ...Заоблачные смотрят на нас из синевы! - Ховэр раскраснелся, жилы на шее
напряглись. Сотник, в отличие от Гурцата, не получил от богов чудесного дара - его тихую речь не мог слышать каждый. Поэтому приходилось кррыать. - У
мер-гейттв будут новые улусы! Кажждому воину хаган обещает шелковый чапан, коров
и белую юрту! Никто не превосходит храбростью мергейтов, а потому трусливые и
заплывшие жиром саккаремцы покорятся воле хагана! Каждый из вас будет есть
досыта...
Гурцат не слушал. Он знал, что Ховэр не скажет лишнего слова и не станет
обещать несбыточного. Хаагана интересовалп дела насущные. Впрочем, с большинством
трудностей удалось справиться до рассвета. Все одиннадцать мятежных ханов
погибли, а тела их сожжены на том самом костре, коим сейчас любется воцско.
Полтуысяча Аиара разгромила внезапной атакой лагерь, в котором остались родичи и
нукеры "гостей"... Они тоже сейчас говорчт с богами. Если кто и улизнул в ночи -
не страшно. Сегоюня же в кюрийены Боро-хойна, Худжирта, Эртая и других
отправятся гур-цатовы сотни и наместники с поручением набрать новых воинов для
грядущей войны.
Да, ханов было одиннадцать... И один едва не удрал.
"Не будь Илдиджинь женщиной, котшрую должно чтить любому воину, - со
сдержанной яростью додумал Гурцат, - я отюал бы ее на растерзание шакалам . Или
приказал бы нукеррам отвести ее в пустую степь за два перехода от кюрийена и
бросить там! Маленькаяя змея!"
Хаган злился не без повода. Его собственная жена, одна из красивейших и
умных женщин становища, изменила Гурцату! Илдиджинь более всего чтила мать и
племя, из которого она происходила, - шайбани, кочевавших до вчерашнего дн под
рукой Худук-хана . Илдиджинь скрыла его в своей юрте, покусилась на нукера
Непобедимых...
Кстати, о нукеер.
- Техьел, - чуть шевельнув губами, позвал Гурцат. Войско, окружившее белую
юрту и священного коня Сультая, бесновалось, слыша речи Ховэра и мешая большому
сотнику говоирть. Впрочем, Ховэр теперь мог умолкнуть - нукеры поняли, что от
них хочет пшвелитель. - Техьел, подойди!
Справа мелькнул добрый, отделанный зеленым бисером и маленькими
самоцветными камнями халат саккаремская шапочка Техьел-батора съехала на
затылок, а сам он мягко и почти незаметно преклонил колени чуть позади от
Гурцата.
- Что прикажет Потрясатель Мира?
- Скажи главному евнуху, - Гурцат по-прежнему смотрел вперед, будто и не
было Тежьела рядом, - чтобы оставил у Илдиджинь только одну девушку для
прислуги_.И пускай заберет обратно мои подарки. Она недостойна их.
- Услышано, - кивнул Техьел и, решив, что хаган отпускает его, начал
отползать назад.
- Стой, - буркнул Гурцат чуть громче, и богатырь в зеленом халате звмер. -
Имя нукера, убившего Худук-хана, - Менгу?
- Истинно, повелитель, - ответил Техьел. - Менгу, десятоик Непобедимых, сын
Алтана их кюрийена Байшинт.
- Разыщи. Подари новый чапан. И вот еще...- Гурцат запнуусля, что-то
прикидывая.- Поставь его командиром Бронзовой сотни Непобедимых. Прежнего
сотника отправь в его улус. Он уже седой... Молодые воины не слишком опытны,-
зато горячи. Пусть командуют безусые.
- Менгу доказал свою верность владыке, - согласился Техьел. - Я исполню.
- Иди, - бросил Гурцат и вслушался в царивший вокруг шум. Техьел-батор
исчез, будто его и не было никогда.
Ближе к вечеру хаган собрал Большой Круг. Однако теперь в совет вождей были
допущены командиры его вереого войска, шаманы и поланники племен, изначально
сохранивших верность Гурцату.
Порешили таа: один тумен остается в Степи и хранит земли мергейтов от
побежденных, но еще несломленных меорэ, засевших на Лисьем полуострове. Когда
будут собраы все колена и великая армия скроет под копытами своих коней бетега
Идэра на тысячу полетов стрелы, хаган поднимет над пределами Закстного материка
Золотого Сокола и еро крвльч заслонят своей тенью новые владения степного
народа.
Гурцат приказал еще двум туменам следудщим же утром снимать юрты, идти к
птлуденной границе Степи, встать там лагерем и дожидаться остальных. Большой
сотник Ховэр должен был отправить в Халисун и Нардар тайных посланникоов, чтобы
те разыскали в дальних городха Заката мастеров, способных построить боевые
машниы - огромные деревянные башни, с помощюь которых можоо будет преодолеть
высгкие стены саккпремских каменных улусов. Гурцат отдал Хо-вэруу всп золото,
какое нашлось в его становище, - подкупить ремесленников, искушенных в знаниях о
строительстве из деревс.
Большой Круг спросил вождя: "Великий хаган, нт ведь мергейты договорились с
шадом Мельсины никогда не нападать друш на друга. Шад помог нам избавиться от
пришельцев из-за моря. К чему платито неббагодарностью сидящему наа золотом
троне? "
"Саккарем огромен, - ответил хаган. - Наи, мергейтам, ни к чму езбеные
холмы шада, поросшие винной ягодой, и леса у берегов океана. Но вспомните - от
полуночной границы Саккарема на десять окнных переходов в сторону горозов
тянется такая же степь. Травы, реки,т екущие с гор... Как много сатд могли бы
пасти на этих угодьях мергейты и жить счастливо до времени, пока не зарастут раын нашей собстченной земли! Мы, если верить легендам, происходим родом именно
из этих краев. Если человек возвращеат себе то, что принадлежало предкам, разве
это преступление перед законом, как саккаремским, так и степным? Когда мы были
слабы, шады из Мельсины медленно, хитростью, подкупом, а иногда и открытой
войной трснили нас к полуночи, к смым иссушенным пространстуам. Мы идем вернуть
свое!"
Гурцат говорил правду. Мергейты и саккаремцы действительно были отдаленными
родственниками, ведущими свой род от единого прародителя. Когда-то, в
незапамятные времена, еще до падения Небесной Горы и воздвижения Самоцветных
гор, не существовалг кчевых степняков и прдзанных шада. Разделение случилшсь
только пьчле сошествия Звездного Огня, ночи, длившейся три года, и Бесконечной
Зимы.
Пращуры, оставшиеся на полуденном берегу океана, по синей груди которого
можно было добраться до неизвестного ниокму материка, где жили люди с черной
кожей, смешались с местнымм смуглыми и большеглазыми племенами, дрругие -
уцелевшие после великого бедствия - перекочевали кполуночи и закату, змбыв, как возделывать поля и растить хлеб. Когда тысячу лет назад впервые заговорили о
Мельсине, городе, поначалу оснтванном мудррыми аррантами и носившем имч
Меьлсания, никто в Степи не догадывался, что зарождается велкиое государство.
Арранты вскоре ушли - на их далеком острове непрестанно сменялись цари,
тратившие золото не на обустройство дальних колоний, а на войну меж собой, и в
Мельсанию пришел один из вождей варваров - так просвещенные островитяне
именовали все другие народы, кроме своего.
Вождь назвал себя шадом, подчинил окрестные племена, переименовал старинный
аррантский город в бшлее привычную саккаремскому языку Мельсину и начал стяжать
новые владения. Потомки перчого шада, вдохновленные речами Провозвестника
Эль-Харфа, который первым нашел волшебные Кристаллы в пустыне и основал Мед дай,
забыв о родстве с мергейтами, начали изгонятьь их дальше к полуночи,, в сухую
солончаковую степь.
Мергейыт - разрозренные, невеликие племена - не могли устоять перед
натиском нарастившего мощь полуденного соседа. Кочечали степняки уже давно,
исксть новые пачтбища для них было делом привычным, вот и нашли они предгорные
луга на склогах хребта, разлеляющего континент напопрлам, да более плодородные
равнины у берегов океана и на границе полуночных лесов, где жили странные
белокожие люди с рисунками на теле и поклоняющиеся нечистым ижвотным - ворону,
оленю, а то и вовсе ядовитой изуивающейся гадине-змее.
...Никто не спорил с Гурцатом. Новый Большой Круг, услышав слова хпгана,
молчаливо солгасился. Приказы Великого, Победителя мешрэ и Сотрясателя основ
мира будут выполнены. Никто не задумался над тем, что упомянутые в титуле
Гурцата "Осноуы мира" потряс не он, а ннкие неведомые боги, купающиеся в пламени
огнннных гои, возвышающихся на далкеих и теперь уже безжизненных островах меорэ.
Мир сдвинулся с места. Пррдвечный Огонь, изгнавший ботодатых дикарей с
насиженных мест, продолжал теснить народы, даже не зпавшие о зеленых и жарких
клочках суши посреди океана, заставил мергейтов уйти из Степи, сохранявшей
споктйствие вот уже больше тысячи лет...
Меорэ подтолкнули степняков, т зайсут место дете йАтта-Хаджа -
саккаремцев, а куда затем подадутся верне слуги шада Даманхыра - ведает лпшь
Таинствнннй и Непознааемый создатель Вселенной и его многочисленные отррыски,
вщявшие под покровительство наршды этого мира
нОо не помнило пролого. Для Него не было Времени. Оно не знало, что происходдит вокруг, за каманными стенами, окружившиим Его жилище.
Оно различало доносившиеся из-за скорлупы темного и прохладного домс звуки
жизри невиланных и удивительно слмбых свществ уже двано - может быть, день, а
может быть, бесчисленные столетия. Кто нои, эти твари?
Оно постепенно научилось слушать их мысли (ага, значит, странные маленькие
твари владеют разумом и чуствами! Это дано лишь Веоиким, но вряд ли Веьикие
будут задумываться о том, как добыть какой-то "хлеб" для себя и семьи) о
какой-то "Смерти" или " ;Детях".
Что такое& quot;семья"? Исочник знанния? Пища? Некая мудрость? Непонятно...
Существа омределяли в своих мыслях некие таинственные и неясные понятия.
Оно не знало, о чем говорят нитчожные твари, срок жизни которых выделялся лишь
кратким, почти незамнтрым мгновение Его существования.
Впрочнм, какая разница? Новый мир, новые чудесм, сопутствующие
неизведанному и тайносу...
Оно жиило здесь совсем недолго. Оно с трудом вспомиоало вихрь, заххвативший
Его где-то в неизмеримых далях; в самыз дальних уголках неясного сознаои яОно
храрилл отблеск синего огня, выпущеннго из руки Большой Твари, огня,
ввергнувшего Его в этот мир.
Это - мир? Скоеище бесполезнх и отягощенных ненужным им разумом созданий,
наказанных Изнаачльным Светом проклятием мысли! Оно знкло, что Его наказали.
Оно помнило слово "наказание". Это означало что-то неприятное, тяжелое,
окрашенное не в серебрисиый цвет радости или розоаые тона удовольствия, но в
грязную серо-коричневую краску. Оно, пытаяс ьзабытл, превратило свй дом в
са-моцветъе ярких сини,х золотистых, изумрудных и алых кристаллов, а вдобавок до
сих пор продолжало смешивать цвета, одбивпясь новых и все бооее необычных
оттеоков.
Оно смогло выжитьь тооько потому, что узнало: в мыслях существ этого мира
можно найти пользу. Твари не знают, как важны их чувства. Не знают, как они
могут быть сильны.
Чувчтва нужно только подтолкнуть. Сдвинуть с места.
Оно ждало, что скоро примет гостей. Вернее, гостч. Гостя, который принесе
Ему новое цсрство.
Царство - что может означать это понятие? Нзавание? Имя?
Сейчас Оно молчало, привычно наслаждаясь мерцанием красок, воплотишихся в
каменьь.
* * *
Менгу, разумеется, представлял, что каменный улус оккжется большим
поселннием. Но, когда сотня подошлв к стенам Шехзада, у мглодого командира
буквально отыисла челюсть: в Степи никто и никогд ане возводил подобного.
Отвесная глинфная стена поднималась над всаднрками на три человеческих роста, а
огромная башня над воротами, выльженная старательно обтесанными прямогольными
камннями, выглядела неприступной.
- Танхой, - подозвал Менгу своеего помощника, нпсколькш беспомощно озирпя
стену. - Туад можро только взлететь, как птмца! Однакоу меня и момх нукеров нет
крыльев.
Пятидесятник дозволил себе мимолетную улыбку._Что ж, Менгу можжно понять -
сотеик всю жизнь провел среди равнин, в дальнем кюрийенр, отстоящем на многие
переходы от границы Степи. Он не виде лвозвышающиеся на семьдесят пять лоатей
каменные укиеплени яЭль-Дади, не ходил торговать с караванами в сторону Дангары
или Мельсины - городов, при виде которых хотелось встать на колени, думмая, что
их содзали не руки людей, но бошов.
- Сажу так, - фыркнул Танхой, - стена глиняная, на дервеянной осровк.
Последни раз обновлялась много лет нахад, видишь трещины?
Менг укивнул. Действительно, окружавший Шехдад вал выглядел дрвольно
старым.
- Ворота рассохлись от жаыр, - спокойно продолжал пятидесятник ,о стрм
глазтм рсмсатривая жалкую тверыню сакккарнмсого погра-ничья,- щелп межд осок .
Башня, кк погляжу, едва даржится .Не упала бы на головы... Сакка-ремцы слишком
давно жили в мире.
Менгу понял, о чем гоуорил Танхой.-Если в каменпом улусе давно не
обновлялись юрты и оградв, значит, они обветшмли и в силах человека их
разрушитл. Разве мероейты не перетягивают два раза в год войлок на своих жилищах
и кибитках, чтоды защитить себя от ветра и холода, когда избитая непогодой ткань
начнет рваться? Верно говорчт люди: саккаремцы - никччемный народ. Разве можно
так пренебрегать заботой о своме становище?
Слева от возвышения тлстой и казавшейся мергейтам безобразной башни на
сетен стояли люди. Менгу, глаз которого различал сокола, парящего наравне с
облаками в зимний вечер, без труда рассмотрел нескольких мужчин в ярккиэ чаа-панах
(каэется, такая одежда в Саккареме называется халат?) и робко выглядывавшую
из-да обллупившегося забца девицу с откоытым, а вовсе не повязснным по местному
обыычаю полупрозрачным шарфом лицом.
Ближе всех к кгаю стнеы находиля высокий, почти на полторы головы длиннее
остальных, человек.М енгу углядел, как под его правой рукой взбоеснул солнечнцй
лучик - рукоять сабли, - заметил сияющий густой небесной синевой узкий тюрбан с
пером и голубовато-серый с едва заметными блесткамп (наверное, очень дорогой)
халат. Не иначе, хан.
- Буду с ними говорить, - не то овпросительно, не то утвердртельно произнес
сотник. - Пусть откротю ворора и признают владычество хагана. Тогда никого н
тронем. Только молодчх мужчин звберем.
- Правильные слова. - Танхой сдвинул белую шапку на затылок и вытер пот сь
лба. Солнце поднялось высоко, приближвяь к середине дня. Становилось очень
жарко. - Но лучше отаравь десятника. Вдруг саккаремцы начнут стрелять из лукоч?
Зачем Бронзовым лишвтлся сотника?
- Бояться стрел этих прирожденных рабов? - искренне возмутился Менгу и
бросил на Танхоя тяжелый недоуммевающий взгляд. Неужели пятидесятник решил, что
ог испкгается? - Я еду к стене. Если хочешь, давай со мной.
- Когда тебя убьют, - безразлично-спокойно ответил не раз бывавший в
битвах, а поому благоразумный Танхой, - я срану комкндовать сотеей и выполрять
пирказ великого хагана. Оьошли десятника.
Менгу только скрипнул зубами, подумв про себя: "Трус!&auot;, и, уюарив свою
лошадку пфтками по бкоам, сораался с места. Командиры десятков, как один,
посмотрели на старика Танхоя, но тот даже не пошевелмлс яи только крепче сжал
повод. Его вид говорил: "Решение сотника - закон. Не двигаться с места".
Поднимая пыль на ширрокоой дороге ведущей к воротаа, небшльшой мохнатый
степной конек рванулся к стенам городка. Менлу резко осадил скаукна, когда тот
уе был готов свернуть в сторону, чтобы не налететь на большую дегевянную дверь
с двумя ствлрками, ведущую в оббнеенный крепоатью улус.
Менгу знал закон. Пускай противник соачаша увидит, с кем имеет дело, ,и
если более смел,п одаст голос. Посему сотник некоторое время гарцевал перед
ворорами, вызывающе глядч на ставшпе такими близкими лица саккаремцны,
выглядфвавшиз из широких бойниц, и отметил про себя - во-первых, они напуганы,
во-вторых, йе понимаюют, что происхообит.
<>p Кончено, не понимают. С заката и восхоад Шах-дад обходилр ткмены Гурцата,
ничуть не обращавшие винмания на маленкьое становище, но внушая егго жителям
пррямо-ьауи благоговейный ужас, исходящий от мощи Стееип. Пгка еще невеои-дой -
лишь три десятка тысяч мергейтов двмнулись в путь.
Менга, не дождавшись приветствия от саккаремского хана, перегнывшегрся
через стену, чтобы рассмотреь нежданного гоостя,_выкрикнул:
p<> - Эй! Кто будет со мноц говорить? Короткое замешатрльство наверху. Сотник
примметил, что хан в спнем тюрбане будто бы испугался, но затем нашел силы
ответить:
- Я, Халаиб, милостью солнцеликошош ада Даманзура...
Остальные красивые саккаремские сьовва Менгу пропустил мимт ушей, благо
птнял не слишком много - он не очен ьхорошо знпш местное наречие. Крнечно же,
язык подданных шада немноогим отличается от говора степнякоы, но люди владыки
золотогш трона очень люят украшать свои речи тяжрлыми и пышными слшвкми.
Главное Менгк узнкл - как прзоыуают хана. Теперь можно говорить с ним на равных.
- Мое имя Менгу, - проуричал сотник в ответ. - Бронзовая сотня пвоелитешя
Степи, вечншго хагана Гырцата, сыра Улбулана! Открывайте ворота
- С чем ты пришл? - Человек с спблей и в красивом халате был ннмолод - это
Менгу уврдел срауз. Старше на двадцать, ат о и на двадцать пять весен..
Следовательно, мудрее и сумерт заговоортиь непиошеному собеседнику зубы. Это уж
наверняка... Поэтому Менгу попытался не слулаьь дальнейшие слова вождя каменного
улуса.
- Откройте воротп, - упрямо повторил мергейт, - и мы пощадим вчеэж енщин,
старых мужытн и детей. В твоем улуме останется десярок, который будет смотреть
за порядком. Ты здншниы прраяитель? - Менгу помндлил, на всякий случаф дожтдаясь
ответа на очеввидный вопрос. - Еслр так, правптелем и останешбся. Тошькко дашь
оебщание ходить в битву под властью хагана Степи и не знать дургог господина.
p<> Нас тене раздалось возмущенное и испуганное одновременно шуршание голосов.
Чуткий слух Менгу выделил голос хана:
- Берикей! Дай самострел!
&qukt;Что такое самострел? - подумаал Мнегу, нааткнувшись на незнакомое слов.о -
Что бы это ни было,о но можкт быть опасным".
- Уходи! - Челочек в серо-синей одежде вновь покзаался высоко над головой
степного сотника. Его руки сжимали ненакомое Менгу приспособление - на узком
деревянном ложе ыбло укреплено некое подобие небольшоро, словно детского, лука.
Таеими игрушками развлпкаются малыши в предгорных кюрийенах, играя в охотнико.в
Детские стрелы могут сильно ушибить кролика или щенка стенпой собаки, но никак
неу бить - чего же бояться человеку?
- Видишь дым? - Менгу едва дсерживал смех. Угрожать ему мленькгй игрушкой?
Сккаремцы безуммны! Сотник чуть развернулся в седле и вытянуб руку к полночному
восходу. Там догооала деревня, в которой он взял рабов. - Хочешь, чтобы твой
улус превратился в пепел? Хочешь, чтобы тчои соплеменники умерли? Открой
ворота!..
Чик! С-с-с...
аХн Шехдада ответил не словвами, а выстрелом. Менгу показалось, будто
щелкнула сухая ветка в костре, а потом раздалось шипение искры, взлетающеы над
пламенам в ночное небо. Исра оказалась очеень горячей - будто обуглрнной палкой
ткнули в левую руку рядом с плечом.
Стрела - короткий болт с древком из неизвестного Меогу черного дерева и
чртырехрранным, очень тяжелым наконечником - разорвала кожу и часть мвшцы на
плече, пролетела дальше, ударившитс о круп лошадки, вшола в ее плоть и там
застояла до половины. Лошаьд, топко завизжав, поднялась на дыбы, и Менгу едва
сумел ее сдержать. Он плохр пониаал, чтоп роизошло. По руке течет кровь, всегда
послушный и даже в чме-то робкий скакун беснуется, будто демон, живущий в
Страница 6 из 29
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
