Эйрик грохнул по столу тяжелым кулаком.-- Эх, поймать бы -- да за бороду! Мы
бы уж с ним разобрались!
-- Вечно ты, Эйрик, в чужие дела лезешь,-- укоризненно заметил ему
Рогволд.-- Зима прошла, разбойников подвыбили, ангмарцам отпор дали. Отписал
бы ты лучше шерифу, да не проморгал бы сев!
Эйрик побагровел, но сдержался и ничего не сказал.
-- Деревня, где он поселился, взяла-таки верх,-- продолжал он.-- Да на
них ополчилась разом вся округа, подтянулась местная дружина, и те, кто
остался из горе-победителей, ушли в леса, а там что -- только разбойничать.
Вот вам и Храудун!
На рассвете, когда они выступили дальше, Эйрик долго провожал их
верхами, и Фолко крепко запомнил сказанные вожаком Хагаля слова:
-- Тяжело что-то у меня на душе, друг Фолко. Не случайно все это, и
Храудун этот тоже не случайно. Большая кровь будет, помни мои слова, большая
кровь...
Отряд двигался на юг по спокойной, надежно охраняемой дороге. Повсюду
начинались полевые работы; весна выдалась дружная. Миновало еще четыре дня,
и перед ними замаячили долгожданные крыши Пригорья.
Все эти дни у Фолко не проходило то легкое, уверенное настроение,
появившееся у него после удивительного видения Заморья. Он часто и подолгу
размышлял над словами Гэндальфа, и чем дальше, тем больше вопросов возникало
у него. Почему, если маг не может ничего ему рассказать, зачем Гэндальфу
вообще это нужно -- беседовать с кем-то из живущих в Средиземье? Может, он
выслушивает их рассказы? Но маг его ни о чем не расспрашивал...
Предъявив последний раз подорожную конному патрулю у северных ворот
Пригорья, они неспешно втянулись в поселок. И, конечно же, их руки сами
собой направили коней к гостеприимным дверям "Гарцующего Пони".
Ничего не изменилось в знакомой зале, и даже народ, как сперва
показалось Фолко, был тот же, что и в тот злополучный вечер,-- не хватало
лишь людей в зеленом. Немало было выпито пива и спето песен; гномы то и дело
затягивали свое знаменитое "За синие горы, за белый туман", люди, в свою
очередь, начинали "Сидел король в тот вечер одиноко", и лишь когда сгустился
вечер, хоббиту удалось незаметно ускользнуть и отправиться туда, где, как он
безошибочно определил, его ждали. Он пошел в лавку Пелагаста.
Окна лавки были темны, но когда Фолко негромко постучал в дверь, она
неожиданно легко распахнулась. Он ступил в черный проем.
-- Дверь за собой запри,-- раздался спокойный знакомый голос, и Фолко
увидел впереди себя слабый, дрожащий огонек свечи и в его скупом свете --
склоненного над книгой человека.-- Обойди там, справа...
Хоббит осторожно приблизился, Пелагаст поднял на него свой единственный
глаз, и Фолко невольно вздрогнул. Глаз казался бездонным черным колодцем, на
дне которого, -- подобно тусклому огоньку, билась непонятная прочим мысль.
Упавшие на древние страницы руки Пелагаста казались сухими ветвями дрока,
плечи и грудь утопали во тьме, слабые отблески света падали на рассеченные
морщинами щеки.
-- Садись сюда, на лавочку,-- продолжал Пелагаст.-- Я давно жду тебя.
Рассказывай все по порядку. Не бойся сбиться: что нужно, я переспрошу.
-- Но... кто ты? -- выдавил из себя хоббит, только теперь сообразив
задать сидевшему против него этот самый простой и естественный вопрос.-- О
тебе мне говорил сам...-- Он осекся, вовремя вспомнив, что все привидевшееся
ему может быть и простым сном.
-- Сам Гэндальф, вернее, Олорин? -- чуть усмехнулся Пелагаст.-- Я
догадывался, что рано или поздно он отыщет тебя. Он всегда был неравнодушен
к вам, хоббитам. Ты, значит, видел его! Он, конечно, ничего не сказал тебе,
толкуя про Весы?
-- Так и есть... Но откуда...-- начал было изумившийся Фолко и вновь
остановился, почувствовав неуместность своего вопроса.
-- Проклятые Весы,-- вздохнул Пелагаст.-- Но ничего не поделаешь. Что
же до меня... неужели ты еще не догадался? А еще Книгу читал. Ну, впрочем,
это не так важно. Ты же сам пришел ко мне, значит, знал, хоть и не умом. Обо
мне мы еще поговорим, а пока -- я жду твоего рассказа.
И Фолко, подчиняясь властно зазвучавшей в этом спокойном голосе силе,
начал свое повествование. Оно оказалось длинным -- Пелагаст требовал, чтобы
хоббит не опускал ни одной детали. Он долго и дотошно выспрашивал его обо
всем происшедшем в Могильниках; интересовался Храудуном, причем, слушая
Фолко, еще больше нахмурился и что-то прошептал. Хоббиту показалось, будто
Пелагаст сказал нечто вроде "опять он за старое". Их Аннуминасские
приключения он выслушал не так внимательно, остановившись лишь на истории с
явившимся призраком. Он молча покивал при этом, словно находя подтверждение
каким-то своим мыслям, а потом вдруг как-то по-особенному щелкнул пальцами,
и в углу вдруг вспыхнули два больших желтых глаза. Не ожидавший этого Фолко
вскрикнул.
-- Не бойся,-- повернулся к нему Пелагаст,-- это Глин, мой филин;
Крылатая тень бесшумно скользнула прямо на плечо Пелагаста. Фолко
увидел круглую голову, большие глаза, сейчас прикрытые от света тяжелыми
веками. Пелагаст что-то тихо сказал огромной птице, и Глин неслышно взлетел,
тотчас скрывшись в темноте. Фолко почувствовал на лице упругие толчки
воздуха. И тотчас, словно у него в голове вспыхнула молния, он внезапно
понял, кто сейчас перед ним. И прежде чем он успел подумать, что же ему
делать дальше, его спина уже согнулась, а сам он склонился в низком,
почтительном поклоне.
Пелагаст усмехнулся.
-- Понял наконец... Да, я был когда-то Радагастом Карим, одним из Пяти.
А теперь я торговец оружием в Пригорье... Я последний из Пяти, оставшийся в
Средиземье. Гэндальф ушел, и остальные тоже... Сарумана вроде бы убили... А
я остался. Мне нечего делать в Заморье, Фолко, сын Хэмфаста. Я не был ничьим
врагом, мне служили растения, звери и птицы. Один-единственный раз я
оказался втянут в людские дела -- когда я на беду передал Олорину
Страница 86 из 158
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
