Ник Перумов. Эльфийский клинок

котором стояло Пригорье, и неспешно двинулся по укатанной южной дороге. Три
дня пути прошли без происшествий, а вечером четвертого, когда солнце уже
приблизилось к западному горизонту, окрасив полнеба багрово-алыми красками,
ехавшие впереди Рогволд и Дори внезапно подняли руки, указывая на
расположенный на вершине придорожного холма высокий черный камень. Фолко и
Торин подъехали к ним. Трехгранная каменная игла высотой в два человеческих
роста стояла, намертво врытая в землю, а внизу, в ложбине, где меж двух
холмов проходил Тракт, Фолко разглядел арнорскую заставу. Он оглянулся -- то
здесь, то там по равнине были рассыпаны крохотные огоньки далеких деревень,
в расположенных вдоль Тракта поселениях путешественники получали кров и
пристанище. Хоббит взглянул вперед -- там лежали непроглядные густые
сумерки. Земли впереди них затягивали вечерние туманы, и ни одного огонька
не было видно. Он с внезапной растерянностью глянул на Рогволда и вдруг
понял, что означал каменный клинок,-- они достигли рубежей Арнора. Впереди
расстилалось Глухоманье.

* ЧАСТЬ ВТОРАЯ *

Глава первая. ЮЖНЫЙ ТРАКТ

Дул ветер, и ночной дождь мерно барабанил по натянутой над фургоном
парусине, навевая сладкий сон. Фолко открыл глаза и поежился -- сквозь щели
прорывались холодные струи воздуха. Рядом сопели под одеялами гномы, уже
светало, и пора было подыматься. Хоббит вздохнул и сел, обхватив руками
колени.

Третий день шел с того памятного вечера, когда они миновали, арнорскую
границу, и шестой -- с выхода из Пригорья; Фолко же казалось, что прошли
долгие месяцы. Весь мир сжался до узкой придорожной полосы; однообразная
лента старинного Южного Тракта, именовавшегося еще Неторным или Зеленым, шла
напрямик через негустые леса и рощицы, перемежающиеся небольшими участками
возделанных полей, пажитей и покосов. Дважды путь им преграждали
протянувшиеся с запада на восток лесистые гряды холмов, невысоких и сильно
сглаженных -- далеко оттянувшиеся края Южного Угорья, однако Тракт не
сворачивал, он рассекал бугры, словно исполинский меч; Фолко заметил, что
кое-где ложе Тракта было прорыто прямо в теле взлобков. Сумрачные еловые
боры северного Арнорского плоскогорья уступили место рядам причудливо
смешанных друг с другом кленов и ясеней; словно сторожевые башни, по
обочинам высились исполинские древние дубы. Попадались буки и грабы; вдоль
придорожных канав уже алели яркие цветы. Теплые южные ветры несли на своих
могучих крыльях благоухание диких равнин Минхириата; от незнакомых ароматов

и запахов у Фолко иногда даже кружилась голова. Пустые, безлюдные
пространства пышно расцвели, избавившись от умелых, но временами докучливых
человеческих рук. Сегодня, правда, вдруг задуло с севера; ночью хоббит не
раз просыпался от холода.

Да, местность менялась, и прямо на глазах. Деревни стали редкими --
расстояние между ними укладывалось в дневной переход; помня о недоброй
памяти Западном Тракте, Торин не рисковал останавливаться на ночлег в
необжитых местах. Навстречу им попадалось все меньше и меньше народа -- шли
только большими обозами, насчитывавшими до нескольких сотен телег и повозок.

Деревни тоже очень изменились, став крупнее и многолюднее. Каждую
окружал уже не просто частокол, а настоящая крепостная стена, правда, из
дерева, а не из камня. Ни одна не обходилась без сотни дружинников; имелись
специальные почтовые станции со сменными лошадьми, чтобы королевская
эстафета могла как можно скорее достичь ворот Рохана. Сперва эти деревни
казались Фолко надежным прибежищем; однако два дня назад они наткнулись на
большое, уже размытое дождями и поросшее буйной травой пепелище, и он понял,
что здесь не всегда спасают и стены, и дружинники.

Однако пока удача сопутствовала им, и дорога была не слишком
утомительной -- ненамного труднее пути к Аннуминасу. На душе у Фолко было
легко и как-то по-особенному ясно; сомнений и колебаний не осталось, он
вновь поддался магии набегающей дороги и пока не заглядывал в будущее.
Памятуя о походах Бильбо и Фродо, он каждый вечер тщательно записывал все
случившееся за день, даже мелкие пикировки между товарищами по отряду.

За короткое время Фолко сумел хорошо узнать своих спутников; и если
неистовый Дори, велеречивый Хорнбори, осторожный и основательный Бран были
знакомы еще по Аннуминасу, то с остальными он сошелся в пути. Вьярд был
немного трусоват, любил пиво несколько больше других, зато оказался
непревзойденным мастером закалки, а также резьбы по камню; знал он и на
удивление много старинных гномьих сказаний. Молодой Скидульф впервые
выбрался за пределы своих пещер на севере Лунных Гор, во всем слушался
Торина и пока больше смотрел и слушал, чем говорил сам. Фолко показалось,
что он несколько самонадеян, зато силен и безотказен в работе. Три сородича
Торина -- молчаливые Грани, Гимли и Трор -- редко вступали в общие
разговоры, предпочитая короткие и недвусмысленные фразы. Они шли в Морию
драться и не скрывали этого, а с кем -- это, по словам Трора, им было
совершенно неважно. Балин, гном средних лет с севера Туманных Гор, оказался,
напротив, очень общительным, много беседовал с Фолко, выспрашивал его про
эльфов, сам рассказывал много историй из прошлого своего народа; однако,
когда приходила пора наваливаться всем миром на что-нибудь тяжелое или
неприятное или приходила его очередь чистить котлы и рубить дрова -- он
оказывался далеко не в числе первых. Зато он неплохо владел топором, что
признавал даже такой мастер боя, как Торин. Земляк Балина Строн слыл
знатоком орочьих повадок. Строн быстро сошелся с Малышом -- характеры их
были схожи: оба веселые, неунывающие, только Строн, как понял Фолко, умел
смотреть и видеть глубже, чем Малыш, да глаза его выдавали немалый, подчас
горький, жизненный опыт.

К морийцам -- Глоину и Двалину -- Фолко приглядывался особенно
пристально и расспрашивал их больше других. Однако они мало что могли

Страница 88 из 158 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |