сторонам в темно-зеленом сумраке. Иногда тоненькому солнечному лучику
удавалось прорваться сквозь листву и спутанные ветки. Но это было
редко, а потом и вовсе прекратилось.
В лесу прыгали черные белки. Зоркие и любопытные глаза Бильбо,
освоившись в темноте, подмечали, как, вильнув пушистым хвостом, белки
удирали с тропинки и прятались за стволы. В подлеске, в плотных слоях
сухих листьев слышались шорох, возня, шныряние и ворчание.Но кто
издавал все эти звуки,Бильбо не мог разглядеть. Что было самое
противное - так это паутина: густая, необыкновенно толстая, она
протягивалась от дерева к дереву, оплетала нижние ветки по обе стороны
тропы. Тропу паутина не пересекала нигде, по волшебной ли причине или
по какой другой - неизвестно.
Прошло немного времени, и они возненавидели лес так же горячо, как
ненавидели гоблинские туннели; им казалось, что из него уже никогда не
выбраться.
Под лесной полог не проникало ни единого дуновения чистого
воздуха, там навсегда застыли духота, темнота и тишина. Даже гномов это
угнетало, хотя они и привыкли работать в шахтах и подолгу жили под
землей. А уж хоббит - даром что жил в норке - любил проводить летние
дни на воздухе и теперь совсем задыхался.
Хуже всего было ночью. Тьма становилась непроглядной, и это не
преувеличение - они действительно ничего не видели. Нет, пожалуй,
неправда, что ничего: они видели чьи-то глаза. Ночью в окружающей тьме
начинали вспыхивать огоньки, на путников нацеливались пары глаз -
желтые, красные, зеленые, - потом исчезали и возникали уже в другом
месте. Порой огоньки сверкали откуда-то сверху, с веток, и это было
очень страшно. Но больше всего Бильбо не нравились отвратительные,
бледные, выпуклые глаза. "Как у насекомых, - думал он, - только что-то
чересчур большие".
Ночью они не мерзли, но все же сначала пытались поддерживать
сторожевой костер. Вскоре, однако, пришлось от костров отказаться, так
как стоило зажечь огонь - и из темноты на путешественников со всех
сторон начинали пялиться сотни и сотни глаз, хотя сами обладатели глаз
оставались невидимыми. Что еще хуже - огонь привлекал тысячи серых и
черных мотыльков, подчас величиной с ладонь; они вились и трепыхались у
самого лица. Мотыльки надоедали невыносимо, равно как и огромные
черные, как вакса, летучие мыши. Пришлось по ночам дремать в сплошной,
наводящей жуть тьме.
Все это, как казалось хоббиту, продолжалось целую вечность. Он
всегда хотел есть, потому что теперь приходилось экономить продукты.
Дни следовали за днями, а лес ничуть не менялся, и путники
встревожились. Запасы провизии иссякали. Гномы попробовали стрелять
белок и потратили уйму стрел, но сбили лишь одну. Когда ее зажарили,
она оказалась несъедобной, и белок оставили в покое.
Их мучила жажда, так как запасы воды убывали, а им пока не
попалось ни одного источника или ручейка. Так все и шло, пока однажды
дорогу им не преградил поток, неширокий, но быстрый, казавшийся тоже
черным. Хорошо, что Беорн предостерег их, а то они непременно напились
бы воды и наполнили бы пустые мехи. А теперь они задумались, как
перейти поток, не входя в воду. Когда-то тут, видно, пролегали
деревянные мостки, но сейчас от них остались лишь обломанные столбики у
самого берега.
Бильбо встал на колени и, вглядевшись в черноту, вдруг воскликнул :
- У того берега лодка! Что бы ей быть на нашей стороне !
- Как вы думаете, далеко она? - спросил Торин. Гномы уже
убедились, что у Бильбо самые зоркие глаза.
- Совсем недалеко. Метрах в десяти, не больше.
- Всего десять метров! Я думал, тут по крайней мере двадцать
пять! Что делать, я теперь не так хорошо вижу, как сто лет назад.
Впрочем, десять или двадцать пять - какая разница? Нам все равно не
перепрыгнуть ручей, а плыть или идти вброд опасно.
- Умеет кто-нибудь забрасывать веревку?
- Что толку? Даже если удалось бы зацепить лодку, она наверняка
привязана.
- По-моему, нет, - сказал Бильбо, - но в такой темноте не
разглядишь.
- Дори самый сильный, но Фили самый молодой, и глаза у него лучше
видят, - сказал Торин. - Фили, подойди сюда, видишь ты лодку, о которой
говорит мистер Бэггинс?
Фили долго всматривался и, наконец разглядев лодку, определил,
как мог, расстояние. Ему принесли веревку, самую длинную из взятых с
собой, и привязали к ее концу большой железный крюк - из тех, которыми
пристегивали тюки к ремням, когда несли их на спине. Фили взял крюк в
руку, покачал его на ладони и швырнул через поток.
Крюк плюхнулся в воду!
- Недолет! - заметил Бильбо, следивший за процедурой. - Еще
полметра, и он бы зацепился за лодку. Попробуй еще раз. Думаю, что,
если ты и дотронешься до мокрой веревки, чары тебе не повредят.
Фили вытянул веревку и взялся за крюк, но проделал это с большой
опаской. Вторично он зашвырнул веревку дальше.
- Спокойно! - сказал Бильбо. - Ты закинул крюк за дальний борт.
Тяни полегоньку.
Фили стал медленно тянуть, и вскоре Бильбо сказал:
- Осторожней! Крюк лежит на борту, надо, чтобы он не соскользнул.
Крюк зацепился за борт, веревка натянулась, Фили тащил и тащил,
но безрезультатно. Ему на помощь пришел Кили, потом Ойн и Глойн. Они
тянули изо всех сил и вдруг все разом хлопнулись навзничь. Но Бильбо
был начеку, он перехватил у них веревку и задержал палкой черную
лодочку, которую быстро понесло течением.
- Помогите! - закричал Бильбо, и подоспевший на крик Балин
схватил лодку за корму.
- Значит, все-таки она была привязана, - сказал Балин, глядя на
обрывок фалиня, прикрепленный к лодке. - Удачный рывок, друзья, и
удачно, что наша веревка оказалась крепче.
- Кто поплывет первый? - спросил Бильбо.
- Я, - ответил Торин, - и со мной вы, Фили и Балин. Больше в
лодке никто не поместится. Затем Кили, Ойн, Глойн и Дори, потом Ори,
Нори, Бифур и Бофур. И последними - Двалин и Бомбур.
- Всегда я последний, мне надоело, - запротестовал Бомбур. -
Пусть сегодня кто-нибудь другой будет последним.
Страница 38 из 77
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
