Александр Бородыня. Электрон так же неисчерпаем, как и атом.




    лу своей предыдущей профессии. У себя патологических отклонений он не
    обнаруживал, хотя иногда приходило сомнение, особенно в моменты коротких
    просветлений, вызывающих колики в желудке и рвоту.
    Сколько дней и ночей провел он здесь, Денис Александрович с уверен-
    ностью сказать не мог. Он хорошо помнил кабинет, яркие лампы, белые сте-
    ны. Несколько лысых людей. тоже, кажется, знакомых. Один из этих людей,
    сверкнул черепом, подскочил к нему и, щелкнув пальцами перед носом быв-
    шего медика, крикнул задиристо:
    - Ярко выражено!
    - Ярко... ярко... - заколыхались остальные лысины. - Патологический
    синдром!
    После чего Денису Александровичу выдали мягкую пижаму и отвели в па-
    лату. Он знал, что это ошибка. но не сопротивлялся, хотя и предполагал
    уже, опираясь на собственный опыт, что так просто его отсюда не выпус-
    тят. Зав. отделением оказался однокашником и, крепко сдавив руку прияте-
    ля, на ухо громким шепотом сообщил:
    - Ты, брат, не обижайся, я сам сумасшедший!
    Завтрак, шахматы. укол, сон, обед, шахматы, укол, личное время, ужин,
    укол, сон - были они, эти дни, одним и тем же миллион раз повторенным
    днем, вложенным в конечное пространство больничного коридора. С одной
    стороны, коридор завершался туалетами без замков и воды, с другой был
    кабинет врача и процедурный кабинет, посередине - столовая, напротив
    столовой - палата. В палате кроме него еще девятнадцать человек. Это был
    второй день его жизни. Первый день был немного веселее, коридор там ка-
    зался длинным, по одну сторону рабочее место, по другую квартира, а
    вместо процедурки маленький винный магазинчик с грязной витриной. Там
    даже в шахматы не играли, но там были четыре времени года, которые здесь
    отсутствовали. Там не было снов, в том дне, только по утрам головная
    боль. А здесь каждую ночь приходила Мария. Мария с младенцем на руках.
    Денис Александрович лежал во мраке и слушал храп, ласково поглаживая
    рукопись под подушкой. Всего тридцать два машинописных листа с большим
    интервалом. Он искал эту рукопись всю свою жизнь. И вот она с ним, она
    лежит под его головой, подпольный перевод романа дал ему зав. отделени-
    ем, бывший коллега и однокурсник.
    - Возможно, это и мистификация, точно сказать не берусь! - предупреж-
    дал он Дениса Александровича. - Дали всего на одну ночь, и что успел пе-
    ревести, то и перевел! Здесь, понимаешь, только начало, немного середины
    и конец, остальное, если хочешь, я тебе так, на словах перескажу.
    - Перескажи! - попросил Денис Александрович.
    - Времени нет! Это у тебя его навалом, а у меня билеты на хоккей про-
    падают!..
    - А какое время года сейчас?
    - Нет, все-таки тебя правильно сюда ко мне положили! Говорю же, на
    хоккей опаздываю!..
    - Значит, лето?
    - А ты думал?
    - А я думал, зима.
    - Лето, лето!.. - он накинул пиджак и, выставив Дениса Александрови-
    ча, запер дверь кабинета. - На траве хоккей, - добавил, подумав. - С мя-
    чом.
    Ночью, тайком выбравшись в туалет, Денис Александрович впервые раз-
    вернул листы. Его охватила дрожь предвкушения. Но роман оказался фантас-
    тическим, следовательно, его можно было читать и днем на людях.
    Эрвин Каин не умел творить реализм. На первой титульной странице раз-
    машисто и жирно красными чернилами было выведено: "Здесь" - и ниже мел-
    кими буковками, похожими на тараканчиков: "Эрвин Каин".
    Выходило, что в тридцати страницах машинописного текста спрятался сам
    великий человек, и если не он целиком, то хотя бы его душа, на худой ко-
    нец, его огромная мысль. Как и многие авторы, Эрвин Каин не смог уйти от
    своего героя. Не без удивления и радости Денис Александрович обнаружил,
    что умерщвленный в конце первого романа полюбившийся персонаж вовсе не
    погиб. В небольшом прологе практически полностью цитировался уже прочи-
    танный эпилог. Когда герой наконец понял, что единственно у него остав-
    шимся могуществом он может сделать лишь одно доброе дело. А именно, что-
    бы лично его не стало, не стало совсем, ни души его, ни тела, ни памяти,
    ни памяти о нем. Понял и не сделал. В конце концов, не все рождены для
    того, чтобы творить добрые дела.
    Герой поднялся с постели, в которой размышлял. и отправился на рабо-
    ту. Но лишь несколько дней (занимающие в романе только несколько опти-
    мистических строк) удалось герою посвятить себя производительному труду.
    Захлебываясь. Денис Александрович перечитывал, зазубривая наизусть
    текст романа.
    "Тяжело хлопали на рассветном ветру черные праздничные флаги. С фла-
    гов сыпались на асфальт капли", - Денис Александрович обсасывал каждую
    букву. - "Капли эти падали и падали, и падению этому не было конца".
    Денис Александрович ликовал. Он знал, что видит только наружную
    праздничную сторону романа, фасад с финтифлюшками, что проникновение
    внутрь, в анфилады полутемных мистических комнат его смысла предстоит
    еще и еще, при седьмом, при двенадцатом прочтении.
    "Гибрид траурного и праздничного знамени остановил героя. "Боже, -
    подумал он. - Что это?" Рокотал черный диск громкоговорителя, гремел на
    весь город. "Сегодня наконец человечество вступило в первый контакт с
    иноземной цивилизацией? - кричал диктор. - Это произошло в семь часов
    три минуты утра. Но уже в семь часов семнадцать минут человечество всту-
    пило во второй контакт, в семь двадцать пять - в третий, в семь тридцать
    - в четвертый!.. Сейчас к полудню контактов с иноземными цивилизациями
    мы насчитываем около восемнадцати тысяч, и они все продолжаются! Прави-
    тельством срочно организованы ускоренные дипкурсы, в семнадцать
    ноль-ноль объявляется всеобщая мобилизация работников культуры и ис-
    кусства..."
    "Ну, уж, хрен! - подумал герой. - Не хочу!" - и единственным у него
    оставшимся могуществом отмотал время немного назад и пустил его по дру-
    гому бесконтактному руслу".
    Денис Александрович не удержался и пролистал страничку.
    "Только одни сутки удалось герою насладиться трудом у своего ревущего
    станка, как опять затрепетали празднично траурные флаги и заревел репро-
    дуктор. Герой опять все вернул в бесконтактное русло, и опять контакт
    состоялся. Он опять отменил, и контакт не дал ему доработать даже до

    Страница 9 из 18 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое