АЛМАЗНЫЙ МЕЧ, ДЕРЕВЯННЫЙ МЕЧ. НИК ПЕРУМОВ




    Племени, народ Дану вновь обретёт свою родину. И пусть хумансов соберётся
    как можно больше! Тем быстрее закончено будет многотрудное дело.

    А что Дану осталось совсем, совсем мало - этот отряд да едва ли четыре
    полных десятка, оставленные в заповедном краю, - так это не беда. Едва
    сгинут хумансы, едва пусть даже и малый, но хранимый магией Иммельсторна
    народ вернется к остаткам Друнгского Леса - всё, конечно же, изменится. Не
    может не измениться. Станут рождаться дети. Магия победит болезни, что
    уносят совсем крошечных младенцев - семя, надежду рода. Бросовые земли,
    зловонные болота - дети не заживались там. Тяжёлые миазмы, ядовитые
    испарения - там и взрослый-то выживал с трудом, в осаде мелких, но
    проворных и вооружённых смертельной отравой тварей.

    Агата не думала о том, как именно она поразит все те бессчётные
    мириады хумансов, что обитали между Берегом Черепов и северными тундрами,
    между древними горами Заката, границей владений Вольных, и бескрайними
    степями востока, где теперь пытались укрепиться новые королевства. Сто
    пятьдесят Дану против великой, непобедимой Империи. Сто пятьдесят мечей -
    сражаться будут вес, даже женщины и дети.

    "Но что же делать, если на свободные земли хлынут всякие там орки,
    гоблины, кобольды и прочие низшие племена? Истреблять? Дану должны растить
    детей, а не ходить в бесчисленные походы. Быть может, Иммельсторн поможет
    и в этом, подскажет верное решение?"

    И сознание послушно соглашалось, радуясь найденной отмычке-отговорке -
    ну конечно же. Деревянный Меч всё сделает... он подскажет, как удержать
    бескрайние владения - где не будет хумансов.

    Невольно Агата представила себе это - пустые города, двери домов
    настежь, окна и ставни сорваны, кое-где громоздятся груды обугленных
    стропил и балок, валяется забытый в суматохе напрасного бегства скарб,
    жалкая одежонка, уродливые игрушки уродливых детей, а вот кто-то из
    забытых взрослыми малышей бессильно плачет на углу - город пуст, все ушли,
    его оставили или попросту бросили, чтобы не мешал бегству...

    Плач резал слух. Хотелось, чтобы он прекратился - прекратился навек,
    навсегда, чтобы вместо грязных улиц вновь вознеслись величественные и
    свободные леса. Но - этому не бывать, пока звучит плач.

    Значит, он должен умолкнуть.

    Агата уже не ощущала разницы между сном и явью, между вызванными
    ненавистью видениями и тем, что окружало её. Она внезапно увидела себя на
    улице города, одетая по-боевому, в руках - привычная тяжесть Деревянного
    Меча. Подняв оружие для атаки, она шагнула вперёд.

    - Ма-ма-а-а!.. - до хрипоты тянул забытый мальчишка лет четырех.
    Стоял, размазывая слезы кулачками по грязной мордашке.

    "Как у меня болит голова! - вдруг подумала Агата. - Как она болит!..
    Это от крика. Стоит ему прекратиться, и мне станет легче".

    Малыш увидел её - и тотчас же замолчал. Слезы мгновенно высохли. Он
    улыбнулся, широко и светло, как умеют улыбаться только дети.

    - Мама! - и, протянув руки, побежал ей навстречу. Агата опешила.
    Острие Деревянного Меча опустилось.

    Однако растерянность той, что звалась Сеамни Оэктаканн и ещё - Thaide,
    длилась меньше секунды. Что?! Этот грязный хумансовый выродок, крысиное
    отродье назвал её мамой?.. Х-ха! Никакой пощады! Ему так и так умирать -
    так пусть умрет быстро и без мучений. От честного клинка, как воин -
    вместо того чтобы погибать медленно и мучительно от голода или быстро, но
    не менее мучительно в зубах хищных зверей.

    Деревянный Меч вновь был готов к бою. Ему ведь всё равно, кого
    пронзать - воина или ребёнка. Любой хуманс - враг народа Дану. Приговор
    один - смерть, Обжалованью не подлежит.

    Малыш был уже совсем рядом. Глазёнки сияли от радости. Мама вспомнила
    о нём и вернулась!

    Рука Сеамни крепче сжала рукоять. "Этому малышу не будет больно, -
    сказал ей кто-то. - Один взмах. Он даже ничего не почувствует. Совсем не
    так, как те дети Дану, что умирали на посыпанной песком имперской арене".

    - Нет, - сурово и отчетливо сказал кто-то совсем рядом. Бегущего
    малыша остановила закованная в сталь рука.

    Перед Агатой стоял воин. Без сомнения, хуманс. Искусно выкованные
    доспехи, на груди - василиск, герб проклятой Империи. Голова непокрыта,
    воин пренебрёг шлемом, то ли из свойственного хумансам бахвальства, то
    ли... Впрочем, неважно. Он поплатится за свою самонадеянность.

    Малыш как-то сразу притих, вцепился в ногу воина и замер, теперь уже с
    явной опаской поглядывая на Сеамни.

    - Кто ты? - прозвучал вопрос. - Как тебя звать. Дочь Дану?

    - Тебе не нужно мое имя, проклятый, - слова выговаривались тяжело от
    душившей девушку ненависти. - Хочешь сразиться? Торопишься в ваше
    хумансово посмертие? Что ж, воздух станет чище. Сражайся же и гордись, что
    я, Сеамни Оэктаканн, оказала тебе честь, удостоив поединка! Вообще-то тебя
    следовало бы зарезать как барана.

    - Откуда такая уверенность, доблестная Сеамни? - Воин усмехнулся.
    Холодные глаза в упор смотрели на Агату. - Надеешься на выращенный
    Царь-Деревом Меч в твоей руке? Но побеждает не оружие, побеждают бойцы.
    Мой меч не столь знаменит, однако он ни разу еще не подводил меня. Его
    выковали гномы - и, клянусь Каменным Престолом, этот клинок сейчас
    вспомнит о вашей давней вражде с Подгорным Племенем! Вместо того чтобы
    убивать детей, сразись со мной... хотя я бы этого не хотел.

    - Почему? - невольно спросила Агата.

    - Потому что я уже убил тебя один раз, - вздохнул ее противник. -
    Много лет назад, когда был мальчишкой. Помнишь? Имперская столица, Мельин,
    арена... красноватый песок. Несколько детей твоего народа и мальчик-хуманс
    с тупым иззубренным мечом в руке. Помнишь? Он убивал тогда. Ты пыталась
    сражаться. Мой меч... он разорвал тебе шею. Где тот памятный шрам, Сеамни?
    Покажи его мне. Впрочем... не надо. Вижу его и так. Ты - это та самая
    девочка. И второй раз меня уже никто не заставит убить тебя. Даже ты сама.

    Агата растерялась. О чём идёт речь?

    - Ты не узнаешь меня? - Высокий белый лоб пересекло несколько морщин.
    - Тогда я был наследным принцем. Сейчас я - Император.

    Он не лгал. Даже если забыть о том, что доспехи с василиском имеют
    право носить только истинные Императоры Мельина.

    Страница 138 из 152 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое