РОЖДЕНИЕ МАГА. НИК ПЕРУМОВ.

инквизитору? Решил расплатиться за позор в Больших Комарах? Тогда он
выбрал не самое удачное место... или, как раз напротив, очень удачное. Чем
больше жертв - тем тяжелее обвинения. А жертв будет действительно много,
если только он, Фесс, всерьёз сцепится здесь с отцом-экзекутором.

Трактирщик засуетился, раздавая подзатыльники недостаточно
расторопным, по его мнению, служкам. Этлау, походя раздавая благословения,
прошествовал к столу, где застыли Фесс и его спутники.

- Я хотел поговорить, - не тратя время на приветствия, холодно сказал
инквизитор. - Полагаю, беседа будет для нас небезвыгодна.

Что?! Святая Инквизиция в лице своего обер-мучителя первого ранга
предлагает сделку?

Очевидно, это слишком явно отразилось на лице Фесса, и Этлау угадал, о
чём думает его визави.

- Да, я хочу кое-кто тебе предложить. Народ вокруг них медленно
расползался кто куда. Конечно, святые отцы ведут страшный и многотрудный
бой против многоликого греха, перводвигателя отца всех бед, труд их тяжек
и свят, но... кто ж, скажите честно, сам без греха? А вдруг выкорчёвывать
оный грех начнут именно с тебя, да ещё, поймав на нетвёрдом знании канона,
обвинят в ереси? Нет, лучше уж убраться отсюда подобру-поздорову.

- Пойдём отсюда, - внушительно сказал Этлау. - Поговорим без лишних
ушей.

- Мои друзья не могут быть лишними, - твердо сказал Фесс.

Этлау пренебрежительно наморщил нос.

- Не геройствуй понапрасну. Твои слуги просто выполняют приказ. Им
ничто не грозит. Гном известен как доброе чадо Святой Церкви, на орков же
махнул рукой даже Аркин. Они закостенели в язычестве, и кара, ожидающая их
в посмертии, куда страшнее всех мук и пыток этого света.

Глаза Этлау вновь фанатично блеснули, и Фесс в который уже раз
подумал, что инквизитор, похоже, и в самом деле ничуть не сомневается ни в
правоте своего дела, ни в той участи, что, по его мнению, ожидает
сородичей Прадда.

- Ну хорошо, - Фесс поднялся. Сейчас он уже горько жалел, что посох
остался среди поклажи.

Трепещущий от почтительности корчмарь проводил их в небольшую чистую
горенку, застеленную разноцветными домоткаными половиками. Стол был покрыт
праздничной расшитой скатертью, и на нём уже дымились миски с горшками.

- Садись, Неясыть. - Этлау опустился па лавку. - Садись и не смотри на
меня волком. Оставим на время раздоры и поговорим.

- О чём же, святой отец? - Фесс не сумел сдержать сарказма, и
инквизитор поморщился.

- Оставь. Тебя это не красит.

- Убийство невинных не красит тебя куда как сильней, - резко ответил
Неясыть. К воронам! Почему он должен вертеться, как уж на сковородке?
Бояться слова, шёпота, взгляда - какой он тогда чародей?!

- Какие же они невинные, - пожал плечами Этлау, без тени сомнения
принимаясь за аппетитную птичью грудку, тушенную с грибами. - Прелюбодеи
они, И ты это знаешь.

Этлау не лгал.

- Если казнить каждую жену, изменившую мужу...

- То рано или поздно останутся только те, которые не изменяют, -
невозмутимо бросил инквизитор.

- Скорее не останется вообще никого!

- Ты настолько плохого мнения о тех, кого собираешься спасать от
порождений той самой Тьмы, которой столь верно служишь?.. М-м, отличное
пиво.

- Да почему плохого?.. Просто такое бывает сплошь и рядом. Неравные
браки, постылые свадьбы, когда лети просватаны с малолетства... что же им
делать?

- Покориться судьбе, - внушительно сказал Этлау. - Нести свою долю
невзгод, как каждый из нас. Тогда Спаситель возрадуется, и, когда грех на
земле будет избыт навеки. Он вернётся и возьмёт нас всех в свое лоно!..

- Тогда почему бы не истребить весь род людской раз и навсегда, Этлау?

- Если б такое было угодно Спасителю, Он совершил бы это сам. Нам,
слабым и недостойным слугам Его, остаётся только выкорчёвывать отдельные
сорняки. Очистить раз и навсегда всю пашню только в Его власти.

Наступило молчание.

- В чем ты хочешь убедить меня, святой отец? В том, что мое дело...

- Я ни в чём не хочу убеждать тебя. Неясыть. Не считай меня тупоумным
глупцом, опьяневшим от крови и убивающим направо и налево ради нескольких
мгновений власти, - внушительно произнёс Этлау.

- Тогда о чём же мы будем говорить? - невольно удивился Неясыть. Этлау
сделал паузу.

- Сначала поешь. Извини, я с дороги и голоден, а ты, застыв здесь в
позе вечного укора, портишь мне аппетит.

- Ты мне аппетит испортил раз и навсегда - там, в Комарах! - резко
сказал Фесс, - Смерть за прелюбодеяние...

Инквизитор опустил серебряную вилку и вздохнул.

- Так мы никогда не сдвинемся с места, Неясыть.

- Тогда скажи мне то, что хотел сказать, и расстанемся, - бросил тот.

- Хорошо, - неторопливо сказал Этлау. - Вот что я тебе хотел сказать,
некромант. Там, где я выкорчёвываю грех и пусть даже страхом, но заставляю
других от него воздерживаться, то есть по мере слабых сил своих приближаю
наступление Его светлого царства, ты, напротив, сеешь грехи, словно
землепашец весной. И тем самым отдаляешь великий миг торжества Спасителя,
ибо Он хочет спасти нас не своим приказом, но нашей осознанной волей.
Мало-помалу это поймут те, кого ты сейчас защищаешь. Ты упокаиваешь
кладбища, так? Но если б ты не перехватил мою силу в Комарах, как бы ты
поступил? Стал бы мучить несчастных и уж точно ни в чём не повинных кошек?
Вся вина которых заключалась бы в том, что они не могут говорить, являясь
бессловесными тварями, и у них нет души? Но боль они чувствуют точно так
же, как мы. И страх, и всё прочее. Тебе кажется, ты совершил благо. А
призрак тобой замученного кота станет незримым летать вокруг деревни,
звать к отмщению - и на место упокоенных тобой мертвецов встанут другие

Страница 105 из 145 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |