Он подошел поближе, чего плутать, язык есть.
- Здравствуйте, добрый день! - он помнил науку - любой разговор начинать
с приветствия.
- И тебе здравствуй, - ответила старуха. Или не старуха? Лет сорок,
пожалуй, будет.
- Не скажете, где сельсовет у вас? А то заморился, иду, иду... - он
улыбнулся чуть смущенно, деревенские это любят - поучить городского.
- Сельсовет? Власть тут, вон в новой избе, за Костюхинским домом.
- Каким домом, простите?
- А с петухами который, увидишь, - и засеменила дальше. Старуха!
Дом с петухами оказался следующим. Петухи во множестве красовались на
стенах избы - яркие, большие, с налитыми гребнями и хвостами-султанами.
Нарисованные. Наличники тоже - петухи и петухи. И над крышей -
флюгер-петух. Костюхинский, да? Точка отсчета. Виноградник тоже - не только
по линейке, как у других, а еще и чашей. Веселые люди здесь живут.
Мелкобуржуазные индивидуалисты.
Виноградники уходили далеко за дом. Наверное, весь народ там, на
частнособственнических десятинах.
К следующему дому вела дорожка, посыпанная желтеньким песочком. Нет
забора, нет и калитки. Новая изба, сельсовет, надо понимать. И
действительно, деревянная вывеска, и, красным по зеленому выведено:
"Сельсовет". Больше ничего. Еще одна старуха, третья уже по счету, возилась
на крыльце, сметала искуренные цигарки, бумажки, прочий мусор. Уборщица.
Он опять подобриденькался.
- Откуда будете-то? - с какой-то опаской, что ли, смотрела на него
уборщица. Просто настороженность к чужаку, городскому.
- А студент я, студент, - успокаивающе протянул Никифоров. - На летнюю
практику приехал. Мне бы вашего секретаря, сельсоветского. Отметиться, и
вообще... Дела обсудить, работу.
- Не ко времени ты, студент, приехал.
- Так не я решаю, повыше люди есть, - наверное, как каждой сельской
жительнице, все городские для нее отъявленные бездельники, наезжающие в
деревню людей от дела отрывать. Никифорову стало досадно. Нет, чтобы
встретила его молодая дивчина или хоть кто-нибудь из комсы, лучше все же
дивчина, - а тут бабкам объясняй, расшаркивайся.
Бабка хотела ответить, раскрыла было рот, да передумала, посторонилась и
просто махнула рукой, мол, проходи. Отыгралась на песике, верно затрусившим
за Никифоровым:
- Геть, геть отсюда, поганый!
Никифоров прошел внутрь - сени, коридорчик, комнатка. За простым,
наверное, кухонным столом сидела если и не дивчина, то уж никак не старуха.
- Тебе кого? - спросила она. Можно подумать, горожане каждый день ходят
толпами в этот занюханный сельсовет.
- Вам должны были насчет меня сообщить... - Никифоров старался говорить
солидно, как положено человеку из области.
- Ты, должно быть, практикант, да? По разнарядке?
- Практикант, - согласился Никифоров, хотя слово это ему не нравилось.
- Мы тебя ждали, да, все подготовили, только... - она запнулась на
секунду, подыскивая слова. - Тебе нужен товарищ Купа, он сам сказал, чтобы
вы к нему шли. Он у нас секретарь сельсовета.
- А вы?
- Я помощница. Помощница секретаря сельсовета, - должность свою она
произносила с торжественностью шпрехшталмейстера, и именно эта серьезность
заставила Никифорова сбавить ей лет десять. Она его ровесница. Ну, почти.
- Комсомолка? - требовательно, как имеющий право, спросил он, и девушка
признала это право.
- Да. Три месяца, как комсомолка.
- А лет сколько?
- Два... Двадцать...
- Ага, - он подумал, что бы еще сказать такого... начальственного, но не
нашелся.
- Где я могу найти товарища Купу?
- Так у него... У него с дочкой, с Алей...
- С Алей?
- Алевтиной... Ну, вы его в церкви... то есть, в клубе найдете. Он там,
- как-то неясно, неопределенно сказала она.
- Понятно, - хотя понятного было мало. Зато перешла на "вы". Впрочем,
это как раз зря, пережиток. - Значит, клуб у вас в церкви?
- В бывшей церкви, - помощница потянулась к чернильному прибору. Явно,
чтобы просто повертеть в руках что-нибудь. Прибор был пустяковеньким, дутой
серой жести под каслинское литье , ручка с пером-лягушкой. Чернила тянулись
вслед перу, противные, зеленоватые.
- Мне его ждать, или как?
- Даже и не знаю. У него ведь с дочкой...
Ага. Отцы и дети, конфликт поколений. Из деликатности Никифоров не стал
расспрашивать. Хотя личных, семейных дел быть вроде и не должно, но
сельские люди консервативны. Патриархат, косность, темнота.
- Организация большая? Сколько комсомольцев на селе?
- Да с десяток будет... - девушка тосковала: макала без надобности ручку
в чернильницу, старой пестрой промокашкой вытирала на столе капельки
чернил, смотрела в сторону.
- Маловато, маловато, - хотя цифра была больше, чем он ждал. Село-то
богатое. Он постоял немного, затем, решив, что далее быть ему здесь ни к
чему, пошел к выходу, на волю.
- Я в клуб.
Никифоров сообразил, что так и не познакомился. Себя не назвал, имени не
спросил. Промашка. Маленький минус в кондуит. Не возвращаться же, право.
Будет, будет время перезнакомиться.
Он шел обратно, получилось, лишнего оттоптал, бояться лишнего не след,
понадобится - вдругорядь пройдет, пустое. Сейчас он замечал людей,
возившихся на задах своих виноградников. Как тут у них насчет культурного
отдыха? Коллективную читку газет разве устроишь, когда всяк на своем клочке
земли? Никифоров вспоминал установки преподавателей: с чего начать, кого
привлечь, на кого опереться. Действительно, даже с этих позиций
коллективное хозяйство куда предпочтительнее. Лекция о пользе общественного
труда входила в перечень обязательных, Никифоров знал ее назубок и готов
был изложить среди ночи, только разбуди. А как читать здесь, когда все
врозь? Ничего, разберемся. Сельские сходы, клубные вечера, культурные
посиделки...
У ограды кабыздох, преданно сопровождавший Никифорова, остановился и,
гавкнув, затрусил прочь. Боится. Верно, лупили раньше почем зря религиозные
Страница 2 из 57
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
