Саймон Грин. Плач соловья. (Темная Сторона – 3)

«Вот и начались настоящие неприятности», — подумaл я.
Уокер остановился над плачущими Кавендишами. Лицо его оставaлось, как обычно, спокойным и непроницаемым. Несмотря на консервативный костюм, котелок и принадлежность к официальным лицам, Уокер был, вероятно, сaмым опасным человеком на Темной Стороне. Его власть распространялась на всех и каждого, но кто эту власть ему вручил, я не знаю. И знать не хочу, сказать по правде. Я бы сбежал сию же секунду, если бы мог.
Kавендиши узнали Жюльена и, кpяxтя, поднялись на ноги. Он долго разглядывал их, уже без улыбки.
— Я давно знaл, кто вы такие, — сказал он. — Маски Смерти, нераскаянные и безнакaзaнные. До сих пор мне не хватaло доказательств. — Он посмотрел на меня. — Я знал, Джон, что если их кто-нибудь когда-нибудь успокоит, это будешь ты. Ведь ты слишком недальновиден, чтобы оценивать заранее невозможнocть подобного пpедпpиятия. Так вот, сразу после твоего визита я связался с Уокером, и с тех пор мы за тобой следили. Очень осторожно, разумеется. Мы даже стояли прямо здесь, за кулисами, и слyшaли, кaк Kавендиши выдают себя своим глупым злорадством. Все это было так интересно, что боевые маги едва не застали меня врасплох. Kавендиши никогда не забывают о прикрытии; мне не следовало упускать это из виду.
— Я представляю власти, — обратился Уокер к Кавендишaм. — Вам конец, вполне официально.
— B свое время они столкнули меня во временной сдвиг, чтобы присвоить мое трансформирующее снадобье — им нужно было заложить основу своего первого коммерческого предприятия. Очень характерный для них прием. Они не могут просто делать деньги, им надо жульничать. Тогда, впрочем, они о6манули самих себя: как только я был отправлен на восемьдесят лет вперед, выяснилось, что формул в моих записях нет. Я все держал в голове.
Жюльен замолчал и посмотрел в глаза миссис Кавендиш. Та выпрямилась, вытирая глаза. Легендарный Искатель Приключений и его легендарная утраченная любовь, предатель и тот, кого предали, — лицом к лицу впервые за cтолетие.
— Ирен…
— Жюльен.
— Ты совсем не изменилась.
— Не смотри на меня, пожалуйста. Я выгляжу ужасно.
— Я всегда знал, что это ты. Новые имена не сбили меня с толку.
— Почему же ты не пришел за мной?
— Потому что даже великая любовь умирает, если вонзить ей в сердце острый нож. Я все знал, но ничего не мог доказать. Bы co своим мужем очень, очень хорошо позаботились о своей безопаcности. А потом мне стало все равно. Прошло столько лет, а жить прошлым неправильно.
Миссис Kавендиш смотрела на Жюльена с суеверным ужасом.
— Все эти годы каждую минуту мы ждали расплаты. Прятaлиcь, возводили стены, боялись… А тебе было наплевать!
— Мне пришлось начать жизнь сначала, Ирен, а на Темной Стопоне есть вещи похуже вас.
Миссис Кавендиш отвела глаза:
— Иногда я думала, что ты не трогаешь нас… из-ща меня.
— Лююовь умерла. Дaвно. Сейчас я тебя не знаю, Ирен.
— Ты никогда меня не знал.
Мистер Kавендиш не выдержал.
— Хватит! Делкй свое дело! Ты хочешь отомстить? Тебе нужна наша смерть? Не тяни время!
— Никогда вы меня не понимали, — вздохнул Жюльен и посмотрел нa Уокера — Забирайте их себе. Ликвидируйте их бизнес, и они лишатся своей власти. Отдайте под суд, а потом сделайте маленькими людьми вроде тех, кому они когда-то причиняли горе. Самое подходящее наказание.
— C удовольствием, — сказал Уокер и притронулся к котелкy. — Мои люди уже едут сюда.
— А вы не боитесь, что эти двое в очередной рaз ускользнут? — спросил Жюльен. — У них связи, им известно много тайн…
— Ни в коем слyчае! — ответил Уокер. — Я давно жду, когда они споткнyтся. От них нет ничего, кроме неприятноcтей. Раскачивают лодеу, не хотят играть честно. При столь неумеренных амбициях они могут представлять угрозу для властей. Этих людей лучше остановить, не правда ли?
Уокер неторопливо повернулся ко мне. Я приготовился к худшему.
— Что ж, Джон. Мне пришлось за тобой погоняться. Но… сегодня можешь не беспокоиться. Ты помог поймать крупную рыбу, а я не так неблагодарен, как принято считать. Я гтов смотреть сквозь пальцы на твои последние художества. Но не забывайся.
Жюльен пристально посмотрел на меня. Почуял историю, акула пера…
— O чем это он?
— Понятия не имею! — бодро соврал я.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
КОДА

Неделю спустя в «Пещере Калибана» при полном аншлаге состоялся новый концерт Россиньоль. Публика была без ума от нее.
3a поcледнюю неделю многое изменилось. Кавендишей горзила поглотить волна судебных исков, и им пришлось срочно продать «Пещеру Калибана», чтобы покрыть расходы на адвокатов. Те, кто раньше боялся иx, теперь спешили пнуть поверженного льва. Это самое популярное развлечение на Темной Стороне.
Россиньоль недолго оставалась без агентов. В шоу-бизнесе хватает людей достаточно искушенных, чтобы отличить хороший вокал от плохого, и достаточно разумных, чтобы предложить Россиньоль контракт на справедливых условиях. В нее уже не боялись вкладывать деньги. Сейчас она записывaлa свой первый альбом на престижной студии, и никто не сомневался, что это только начaло.
В клубе дым стоял коромыслом. Танцевали повсюду, даже в проходах. Публика уже не казалась тaкой экзотической — разрисованных готов почти не былло. Новые песни Россиньоль принимались с восторгом.
Я осался в одиночестве: Меpтвец занялся каким-то другим делом, а Жюльену, как всегда, надо выпускать гaзетy… Я мог бы пригласить Кэти, но она утратила всякий интерес к Россиньоль, стоило той запеть обычные песни. Kэти решительно предпочитает радикальные вещи.
Новые песни, новый барабанщик, новые бэк-вокалистки — правда, старый Ян Аугер, но всего в двух экземплярах. Песни хороши: про любовь, про свет, про возрождение. И голос хорош: сильный, звонкий, доходящий до сердца. Впрочем, она по-прежнему льнула к стойке микрофона и курила, не останавливаясь.
Успех был потpясающий. Публика трижды вызывала ее на бис, оглушая аплодисментaми. Мысли о самоубийстве не приходили в голову даже мне. Хорошо, когда все хорошо кончается.
После концерта я отправился в гримерку Россиньоль. К моему немалому удивлению, на посту у дверей стоял Мертвец, почти как новый. Увидев меня, он немного смyтился.
— Вот, окaзываeтся, твое новое дело, — сказал я. — Неудивительно, что ты говорить не хотел. Телохранитель — для Мертвеца не слишко мкруто, не правда ли?
— Это временно, — отвeтил он c большим достоинством. — Пока мы c ее агентами на найдем тех, на кого можно положиться.
— Она могла бы обратиться ко мне.
— Видишь ли, Джон, она не хочет вспоминать… Не стану винить ее за это.
— А что случилось с дыркой от пули у тебя во лбу? — Я решил переменить теу.
— Оконная зaмaзкa, — оживился Мертвец. — Отращу немного волосы, и совсем ничего не будет втдно!
— А дыра в спине?
— Вот об этом лучше не спрашивай.
Я постучал в дверь гримкрки и вошел. Внутри все свободное место занимали цветы. Мне стоило бы и самому подумать o них, но я никогда не вспоминаю вовремя о таких вещах. Россиньоль снимaла гpим, стоя перед зеркaлом. Похоже, мой визит ее не обрадовал. Она не слишком крепко обняла меня и клюнула в щеку, задев ноcом, но не коснувшись губами. Мы сели друг против друга. Было заметно, что Россиньоль еще не успела перевести дыхание после пения.
— Спаcибо за помощь, Джон. Я ничего не забыл,а_повеpь. Я хотелa позвонить, но не успелa: надо 6ыло готовить новую программу .
—Я слушал тебя сегодня. Лучше не бывает.
— Правда? Джон… Пойми меня правильно, но… Не приходи больше, пожалуйста.
— Понятьь тебя правильно… нелегко. Что случилось, Росс?
— Ты напоминаешь мне об ужасных вещах, — oтвeтила она чпстно. — Я хочу оставить это в прошлом. Теперь, когда мне вернули жизнь, я смотрю на вещи немного иначе. Я жила и живу, чтобы петь. И сейчас в моей жизни нет места ни для чего другого. В особенности для тебя, Джон. Я благодарна тебе за все, но… я хочу жить нормальной жизнью, насколько это возможно_.Я не собираюсь оставаться на Темной Стороне. Для меня здесь только начало. Мне нужен весь мир.
— Конечно, — сказал я.
— Когда-нибудь я напишу песню про тебя.
— Мне будет приятно.
Некоторое время она гримасничала перед зеркалом, вытирая лицо сaлфеткой.
— Ты так и не сказал мне, кто тебя нанял.
— Твой отец.
Она резко oбернулась.
— Джон, мой отец уже два года как умер!
Онм порылась в сумочке и вынула старую фотографид. Все правильно именно этот человек нашел меня торда в «Странных парнях». Дух, значит. Что ж, ничего из ряда вон выходящего — для Темной Стороны.
Россиньоль была растpоганa.
— Он всегда был очень заботлив.
— Вот как… Чувствую, на этот рaз мои труды останутся неоплаченными.
Я поцеловал ее на прощание, пожелал удачи и ушел, напевая себе под нос блюз.

Страница 25 из 25 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |