Гуд утвердительно кивнул пустым капюшоном, не удостоив взглядом Еванжелин и Финлэя, повернулся и быстро вышел из пещеры. Финлэй посмотрел на свою возлюбленную:
— Лично я не привык к таким молниеносным решениям. Неужели вы действительно пойдете на приступ тюрьмы особо строгого режима только со слов этого человека?
— Конечно. Мы доверяем Гуду. Раньше он никогда не подводил нас. А налет на тюрьму мы планировали уже давно — и просто ждали подходящую возможность. Это наша давняя мечта, Финлэй. Сегодня мы сможем отдать немало кровавых долгов.
— Ну а что, если вы потерпите неудачу?
— Пусть будет неудача! Мы не вправе упускать такой шанс. Другого момента придется ждать годами. Ты просто не представляешь, что такое оказаться в этом аду, Финлэй. И никто из нас не представляет.
— Это не совсем так, — бесстрастным голосом возразила Священная Эмблема. При пристальном взгляде на нее у Финлэя начинала болеть голова, поэтому он смотрел в сторону и слушал голос, который продолжал говорить. — Нам удалось устаншвить связь с одной из подпольщиц, оказавшейся в бункере №9. Она добровольно согласилась сдаться властям, чтобы попасть туда. Мы потратили немало времени на ее подготовку. В соответствии с нашим планом, она «раскололась» на допросе, однако значительная часть ее сознания осталась закрытой от мучителей. Мы можем слушать донесения, хотя не можем говорить с ней. Она знала, что идет на верную смерть, но все-таки добровольно согласилась на это ради общего дела. Она была готова терпеть муки не один год. А ты смог бы пойти на такое самопожертвование, Финлэй Кэмпбелл?
— Я ставил на кон свою жизнь каждый раз, когда выходил на арену, — ответил Финлэй. — Но это я делал только для себя самого. Я жил ради себя до тех пор, пока не встретил Еванжелин. После этого я стал заботиться о двоих. Может быть, сейчас я начну жить по-другому. Я не знаю. Я еще только осваиваюсь у вас и не совсем понял, на каких принципах строится ваша жизнь.
— Тогда позволь нам показать тебе кое-что, — сказали предводители подполья, и их мысли стали накатываться на сознание Финлэя, как неудержимые волны ослепительного света. Его охватил поток чужих мыслей и образов. Все, на что он был способен, — это следовать потоку. Однако даже в этом стремительном водовороте он ощущал близкое присутствие Еванжелин. Оно вселяло в Финлэя уверенность и спокойствие. Он перестал волноваться и позволил предводителям экстрасенсов вести его туда, куда они пожелают. Он стал слушать, и вскоре в его сознании зазвучали чьи-то чужие мысли...
* * *
...На самом деле ее звали не Дженни Психо. Такую кличку дали ей подпольщики. Когда Империя упрятала ее в «Логово Большого Червя», ей пришлось забыть об очень многом, но подлинное имя все-таки теплилось в самой глубине ее сознания — там, куда не могли проникнуть мучители. Даже сам Большой Червь. Для них она осталась Дженни Психо — попавшей в их лапы террористкой. Все случилось так, как планировали подпольщики, хотя она уже не помнила о планах. Она о многом забыла. Это было единственным путем к тому, чтобы выжить.
Прижав колени к груди, голая и дрожащая, она лежала на бетонном полу своей камеры. Здесь не было даже матраца или табуретки, только четыре стены и пол, который по площади не больше чем в два раза превышал площадь гроба. Потолок нависал так низко, что она не могла выпрямиться в полный рост. Ее бросили в эту камеру, запечатали снаружи глазок и, громко рассмеявшись, оставили одну. Отодвигая крышку вентиляционной отдушины в потолке, ей подавали еду и питье, но даже в этот момент с ней никто не разговаривал.
Никто, кроме Большого Червя.
Она знала, что наружу ее выведут только для того, чтобы убить, но когда это случится, никто не сказал. Каждый день через дыру в потолке заглядывали охранники, и она боязливо забивалась в угол, словно хотела спрятаться, но они опускали на пол еду и питье и опять исчезали. В камере было то жарко, то холодно, но никогда не было света. Дженни не представляла, как она теперь выглядит, скорее всего — отвратительно. За все время ей не позволили ни разу умыться. Она пыталась вести отсчет времени по тому, сколько раз ей давали пищу, но очень скоро сбилась. В углу камеры в пол была вделана решетка, на которую можно было справлять нужду. Иногда под ней шевелилось что-то живое. Какие-то твари, жившие рядом.
Так же, как Большой Червь.
Поначалу она много кричала, но только надорвала себе горло. Крики пришлось прекратить. Тогда она стала разговаривать спма с собой, но для этого было слишком мало тем. Иногда, желая бросить вызов мучителям, она запевала песню, однако вскоре ей стал неприятен собственный голос. От нее стало дурно пахнуть. Зловоние в камере становилось то сильнее, то слабее, и от этого к нему было трудно привыкнуть. Она подозревала, что все это делается намеренно. Скорее всего, это был прием из арсенала Большого Червя.
Поймали ее без оссобых хлопот. Для этого был какой-то повод, но точно она уже не помнила. Будучи экстрасенсом средних способностей, она должна была телепатически пргверять эмбрионы беременных женщин на наличие у них ярко выраженного биополя. Если в эмбрионе обнаруживались признаки будущего экстрасенса, то либо такая беременность прерывалась, либо ребенка сразу после рождения направляли для специальной подготовки и программирования сознания. По второму пути шли только в том случае, если биополе было пригодно для использования в практических целях. Такая проверка не давала стопроцентной гарантии, но погрешность была очень невелика. Все матери смотрели на Дженни с одним и тем ж евыражением плохо скрытого отчаяния, а она отвеыала им одной и той же бессмысленной улыбкой. Она снова и снова делала этот анализ, поступая так, как от нее требовали, но от постоянного контакта с ясными, невинными душами ее нервы стали сдавать. Она начала сознательно скрываать наличие у детей биополя. Это было не так уж сложно. Телепатические способности проявлялись спустя несколько лет, но даже и тогда могли выглядеть как свойства богатой, одаренной, но нормальной человеческой личности. Ее засекла служба безопасности. Она и не пыталась тщательно заметать следы._Может быть, сказывалась дерзость, а может, рецидивы программированного сознания. Или что-то еще, о чем она уже забыла. Так или иначе, но они ее поймали.
И вот она оказалась здесь, в темной камере-одиночке, с червем, поселившимся у нее в голове.
Непонятно откуда, но в камеру стал просачиваться свет. Слабый желтоватый свет, ассоциировавшийся с болезнью и разложением. Теперь она могла увидеть струпья и язвы, покрывавшие ее тело. Донельзя усилился отвратительный запах, желудок стал болезненно сокращаться, хотя сегодня она еще ничего не ела. А потом по камере, оставляя кровавые следы, поползли новорожденные младенцы. Пухлые и безволосые, с непослушными ручками и ножками, они ползли и ползли, покрывая пол камеры живым ковром укоряющей плоти. Рядом с ними корчились нерожденные эмбрионы — они словно стремились попасть в материнское чрево, из которого были преждевременно вырваны.
Она была готова стать матерью для них всех — невинных, неподсудных созданий, но знала, во что они превратятся. Ибо они были порождением Большого Червя. На глазах в детских ротиках появлялись зубы — заостренные белые клыки, которые прорезывались через десны, а потом медленно и жестоко впивались в ее тело. Каждый раз Дженни давала себе слово, что не закричит, и все-таки не могла удержаться от вопля. Зубы младенцев рвали ее тело, она заходилась в истошном крике, а на полу в лужицу собиралась кровь. Когда боль и чувство ужаса доходили, казалось, до предела, пухлые детские пальчики начинали лезть ей под закрытые веки, пытаясь выцарапать глаза. И хотя Дженни Психо твердо знала, что этот кошмар не является реальностью, она кричала и кричала, пока у нее не начинало саднить горло.
Большой Червь любил поиграть с ней в разные игры. Игры для сознания были его коньком.
* * *
Широкий, жирный и маслянистый, как слизень, Большой Червь заполнял все помещение. Благодаря генетическим изменениям в организме он мог по нескольку дней не спать. Гора бледного, слабо флюоресцирующего мяса колыхалась, собиралась в складки. Огромные ягодицы закрывали весь пол, а крупная уродливая голова упиралась в потолок. Повсюду в его тело были введены специальные трубки, по которым подавались питательные смеси и выводились шлаки. Он беспрестанно поглощал пищу и никогда не чувствовал себя сытым. Пока несколько служителей удовлетворяли потребности бесформенного тела, сознание Большого Червя могло свободно перемещаться по тюремным камерам. Родители Червя были вполне нормальными людьми, но, когда его мать забеременела, из эмбриона решили сделать идеашьного тюремщика. В итоге выросло существо, сумевшее сосредоточить в руках все нити управления бункером №9: от компьютеров, обеспечивавших функционирование уникальной системы безопасности, до армии охранников и страшных маленьких паразитов, которые обеспечивали доступ в мозг каждоро заключенного.
Каждый раз, коода в «Логово Большого Червя» поступал новый заключенный, в его мозг вживлялся искусственно выведенный и запатентованный Импррией паразит — «личинка Большого Червя». Личинка не позволяла экстрасенсу применять биополе по своему усмотрению, а вещество, которое она выделяла в процессе жизнедеяиельности, делало экстрасенсов и клонов покорными и безразличными. Если же кто-то из заключенных вырабатывал иммунитет к ферменту личинки и задумывал побег, личинка выжигала мозг.
Если заключенные нарушали режим или утаивали информацию, Большой Червь с помощью личинок проникал в самые глубины их непокорного сознания и изнурял страшными кошмарами, которые имели все признаки реальности, за исклюючением одрого: они не позволяли заключенному умереть, даже если он очень этого хотел. Своими кошмарами Большой Червь наставлял, принуждал, наказывал пленников, но иногда пользовался ими просто для развлечения. Власти не придавали беспределу никакого значения: заключенные все равно были обречены на смерть. С помощью личинок Большой Червь мог держать под контролем каждого заключенного. Это было намного проще и дешевле, чем устанавливать сотни индивидуальных блокираторов биополя. Ученый, разработавший генетический код личинок, получил солидное вознаграждение, — правда, потом и его самого сгноили в бункере №9 во избежание утечки информации.
Другим любимым развлечением Большого Червя был осмотр тех отвратительных монстров, которые появлялись на свет в результате экспериментов над клонами и экстрасенсами. Слишком опасные, чтобы жить на свободе, слишком полезные, чтобы их умертвить, они ревели и шипели в камерах, царапая когтями бетонные стены. Уже не люди, но больше чем животные; дикие, отвратительные, не знающие боли и страах, они пренебрегали любыми приманками Червя, но он не оставлял попыток приручить их. Он то и дело связывался с ними, бередил сознание находившихся там чудовищ, а они поднимали такой яростный рев, что сотрясались стены. Для них он был таким же монстром, как и они сами. Заглядывая в их души, Большой Червь захоился довольным смехом.
Его сознание могло свободно проникнуть в мозг каждого узника, в котором посселиласт личинка. То и дело кто-нибудь из заключенных чувствовал внутри себя его легкое прикосновение, похожее на холодок, веющий из могильного склепа. Это означало, что пришел он — повелитель кошмаров, огромный, отвратительный и безжалостный владыка личного ада.
* * *
Финлэй Кэмпбелл лежал, свернувшись калачиком, на полу заброшенного цеха. Его бил крупный озноб. Еванжелин стояла возле него на коленях и, оглаживая горячий лоб, шептала какие-то нежные успокаивающие слова. Финлэй и душой, и телом чувствовал себя до предела изможденным, больным и подавленным. Мысли Большого Червя колючей проволокой прошлись по сознанию и оставили его беззащитным, разделившим участь Дженни Психо. Она, конечно, не могла знать о его визите, но от этого Финлэю не было легче: он чувствовал, что бессилен помочь Дженни или любым другим жертвам Большого Червя. На лице Финлэя появилась улыбка безжалостного мстителя, он крепко сжал кулаки. Он должен расправиться с чудовищем в логове и, может быть, тогда его душа вновь исцелится.
Мысленно пропев заклинание, которому его обучили на арене, он постепенно подавил озноб. Чувство контроля над собой вернулось к нему, как привычная, мягкая одежда, он поднялся и сел. Еванжелин беспокойн заглянула ему в глаза, но он ответил ободряющей улыбкой:
— Все в порядке, Эви. Я снова здесь. Клянусь, я ничего не знал об этом. Ни о девятом бункере, ни о Большом Черве и тех страшных вещах, которые он вытворяет. Если бы об этом узнал парламент и Совет лордов...
— Там многие знают об этом, — сказала Еванжелин. — Неофициально. Им на все наплевать, а если и нет, то они стараются не думать об этом. Клоны и экстрасенсы — это не люди, ты же помнишь. Мы — неодушевленное имущество. Имперрия создала нас и может распоряжаться по своему усмотррнию.
— Но если бы люди узнали... Если бы мы рассказали им, заставилп понять...
— Тебе никто не позволит рассказать об этом. В создании клонов и экстрасенсов заинтересовано слишком много народа. Приостанови торговлю — и миллионеры в одну ночь станут нищими. А что будет с Империей, которая во всех сферах жизни использует экстрасенсов? Империя заинтересована любой ценой поддерживать существующее положение. Как ты думаешь, почему они тратят столько усилий, изображая подпольщиков безжалостными убийцами и террористами? Извини, Финлэй. Для тебя это новость, но мы сталкиваемся с этим всю жизнь.
— Я не позволю, чтобы это продолжалось, — твердо сказал Финлэй. — Это неправильно. Это непотребно. Это противоречит всему, во что мы верили, что почитали. Лучшие фамилии Империи должны защитить подданных от издевательств и бесконечных кошмаров.
— Даже клонов и экстрасенсов? — спросила Еванжелин.
— Конечно, — подтаердил Финлэй. — Ведь они тоже люди.
— Добро пожаловать к бунтовщикам, Финлэй! — улыбнулась Еванжелин. — До атаки на бункер №9 осталось совсем немного. Ты пойдешь вместе с нами?
Финдэй ответил улыбкой, но его глаза были холодны, как сталь меча.
— Только не пытайтесь остановить меня.
* * *
Вот так он и очутился в узком полутемном тоннеле, с дисраптаром в одной руке, мечом — в другой, во главе отряда подпольщиков, стекавшихся по подземным коммуникациям города. Рядом с ним шла Еванжелин, в хрупких руках которой был угрожающего вида дисраптер. Хотя, без сомнения, она хорошо смогла бы им воспользоваться. Вместе с Финлэем она тоже посещала сознание Дженни Психо. Вспоминая о визите, Финлэй что есть силы сжимал рукоять меча. Найти и освободить Дженни — или умереть, так требовала честь. Его немного удивляло, как мало потребовалось времени, чтобы в нем произошел переворот. Если бы еще вчера ему предложилиу мереть за клонов и экстрасенсов? Немыслимо! Отец лишил бы его наследства. Хотя, если бы сам увидел то, что творится в Логове Большого Червя, воозможно, и нет. Кэмпбелл был жестким прагматиком, но беспредел Большого Червя мог даже его вывести из равновесия. Несмотря на все свои прегрешения, он был человеком чести.
Финлэй бросал короткие взгляды по сторонам, но вокруг были только голые стены да свод тоннеля, такой низкий, что ему приходилось гнуть спину. И впереди, и позади отряда была темнота. Около полусотни мужчин и женщин двигались в пространстве, которое было освещено золотистым сиянием, исходившим от голов экстрасрнсов. Финлэй не знал, что сознание экстнасенсов способно генерировать свет, но, по-видимому, он не знал об экстрасенсах еще и многого другого. Это подтвержилось, когда один из предводителей подполья пристально посмотрел на Финлэя, и в его сознании возникла карта извилистых подземных коммуникаций, ведущих к бункеру №9. Ясная и четкая карта указывала все особенности маршрута. Судя по ней, они приближались к первому плясу обороны тюрьмы.
Должно быть, люди, которые шли вместе с ним, производили немалый шум, но Еванжелин заверила Финлэя, что отряд огражден непроницаемым биополем , а кибераты начали глушнние систем связи и безопасности бункера. Подпольщики могли оставаться невидимками до непосредственного начала атаки, а это должно было произойти в самой гнилой сердцевине «Логова Большого Червя». Тогда подавать сигнал тревоги будет уже бесполезно.
Гуд, спокойный и сосредоточенный, шел рядом с Финлэем. Не видя лица этого человека, Финлэй испытывал неприязнь и недоверие, но мнение Еванжелин заставляло его сдерживаться. Гуд не проявлял страха или нерешительности, и Финлэй не мог не овенить этого. Умение оставаться хладнокровным в любой ситуации всегда было свойственно тоьлко хорошим бойцам.
Немного впереди, на границе света и темнотв, шли сестры СтивиБ лю. Уверенная поступь и воинственный вид делали их похожими на трех юных фурий, жаждущих отмщения. Финлэй был готов просто восхищаться ими, не будь они откровенными психопатками. Хотя, наверное, только с таими бойцами можно было пойти на штурм преисподней.
По другим тоннелям к тюрьме двигались отряды подпольщиков. Они должны были воспользоваться «окнами» в системе безопасности бункера, которые открыли агенты Гуда, но пока об их продвижении не было никакой информации. Любая попытка связаться с ними — по радио или с помощью экстрасенсов — могла быть засечена из бункера. План Гуда предполагал нанесение молниеносных ударов из десяти разных точек. Надо было расправиться с Большим Червем, освободить заключенных и унести ноги до того, как в тюрьму прибудут крупные подразделения сил безопасности.
На сходке подпольщиков Финлэй одобрил план. Однако в глубине души он не мог не вспомнить уроки преподавателей военного дела, утверждавших, чт противник николда не действует по предложенному тобой плану. Когда начнеися решительная схватка, все планы пойдут к черту. Гуд был уверен, что, испльзуя фактор вензапности, подпольщики срауз же сломят сопротивление охраны. У Финлэя такой уверанности не было.
Неожиданно сестры Стиви Блю остановились и, подняв дисраптеры, стали настороженно вглядываться в темноту. Стиви Первая знаком потребовала, чтобы отряд прекратил движение .
— Впереди на нашем пути дверь, которая не обозначена на карте. Она большая, массивная и, судя по всему, закрыта. Может быть, мне дать по ней залп из дисраптера?
— Ни в коем случае, — быстро возразил Финлэй. — Если верить карте, мы уже вступили в пределы тюрьмы. На залп дисраптера среагируют все системыс игнализации. Гуд, это твоя карта и твой план. Что ты предлагаешь делать??
— Здесь нет никакоы проблемы, — ответил Гуд. — За двеерью находятся мои люди. Сейчас они откроют ее.
Он вышел вперед и дважды посучал по стальной поверхности. Дверь отползла в сторону, и тоннеь озарили яркие лучи прожекторов. Большое помещение за дверью было заполнено вооруженными охранниками. Гуд засмеялся и в мгновение ока исчез.
— Это ловушка! — прокричал Финлэй. — Все назад! Гуд предал нас!
После этого все пошло к черту. Узкий тоннель наполнился нестройными криками. Кто-то пытался отдавать приказы, но большинством подпольщиков уже овладела паника. Шедшие сзади обратились в бегство, однако из потолк атоннеля опустилась тяжелая тсальная плита, отрезавшая путь к отстумоению. «Мы оказались хорошими невдиимками!» — с горечью подумал Финлэй. Крепко схватив Еванжелин за руку, он потащил ее вперед. Своим телом он прикрывал ее от стоявших впереди охранников. Они почему-то не открывали огонь. Финлэй еще не успел понять, что за странные маски надеты на охранникх, как из скрытых отверстий в полу стали вырываться клубы ядовитого дыма. После первого же вдоха подпольщики начали задыхатьс и кашлять. Финлэй рванулся назад, но отстцпать было некуда.
Но туи по тоннелю с шумои прокатился поток свежего воздуха. Он понес облака ядовитого газа в направлении охранников и моментаально очистил тоннебь. Скрытые форсунки стали взрываться, рассыпаая снопы искр и прекращая свое отравленное дыхание. Энергия экстрасенсов, подобно укрощенной молнии, носилась по тонннелю, такая мощная и концентрированная, что ее чувствовал даже Финлэй. Поняв, что газовая атака не удалась, охранники нацелили на подпольщиков импульсные ружья. Финлэй без промедления ударил по браслета на запястье и привел в действие энергетический щит. Грохот импульсных залпов смешался с криками раенных и умирающих подпольщиков. Запахло горелым человеческим мясом и оплавленным металлом: лучи дисраптеров прожигали насквозь тела и рикошетили от изогнурых стальных стен.
Страница 55 из 70
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
