— Вроде нет. В принципе вы должны были сказать, что фабрику построили Кэмпбеллы, а Вольфы только продолжили их начинания. И еще можно было вскользь упомянуть о местных проблемах, касающихся мятежников-террористов, добавив, что скоро эти проблемы будут решены.
— Не имело смысла, — твердо сказал Тоби. — Вольфы все равно вырезали бы эти куски. Это же введение, тут не нужны такие подробности. Когда дойдет дело до интервью, я попробую протащить эту информацию. Но можете быть уверены — мне не позволят рассказать о Кэмпбеллах ничего хорошего. Да и не нужно это. Вольфы победили, а побежденных никто не любит. Говорить о Кэмпбеллах в наши времена так же не принято, как курить в шлюзе. Пойдем, Флинн. Я уже не чувствую ни ног, ни рук. А погода, судя по всему, еще только начинает портиться. Боже, зачем я не остался на Голгофе? Даже при дворе императрицы было уютнее, чем здесь!
— А почему вы здесь? — спросил Флинн. — Вы ведь мне так и не сказали, как вам удалось вывести из себя этого сукина сына Грегора Шрека.
— Не буду я вам ничего рассказывать, — возмутился Тоби. — Сами вы даже своего второго имени мне не сообщили!
— Одного имени вполне достаточно для оператора. А теперь выбалтывайте-ка все мерзкие подробности, не то в следующей передаче будете выглядеть настоящим боровом!
— Шантажист! Ладно, сдаюсь. Видите ли, с какого-то момента церковь начала сомневаться в моральной чистоте своего якобы преданного сына Грегора. Я, конечно, держал в тайне самые мерзкие его привычки — немного вранья, немного угроз, сами знаете, как это делается. Но люди все равно продолжали болтать. Заговорили об официальном церковном расследовании. А уж тут никто бы не стал выдавать этой мерзкой жабе свидетельство о нравственной чистоте — и связи не помогли бы, и денег бы никаких не хватило. Я говорил ему, что тот, кто заигрывает с церковью, должен соблюдать хотя бы внешние приличия, но разве он меня слушал? Черта с два! И я сделал то единственное, что мне оставалось. Выяснил, кто вероятнее всего будет руководить расследованием, свел его с одной девочкой сомнительного поведения (мои профессиональные обязанности включали в себя знакомства с несколькими такими особами), а когда природа взяла свое, я снял все это на пленку и шантажировал его. Кто же мог знать, что этот парень — единственный честный человек во всей церкви! Он все рассказал начальству и публично раскаялся, а я успел уйти в отставку, прежде чем Грегор меня вышвырнул. Зная Грегора, я понимал, что он может выразить недовольство моей скромной персоной с помощью наемных убийц или чего-нибудь столь же приятного. Поэтому я отправился прямиком в "Имперские новости" и попросил их отправить меня корреспондентом куда-нибудь на другой конец Вселенной. И вот я здесь. Иногда мне кажется, что Грегор меня все-таки опередил.
— А может, так оно и есть? — предположил Флинн.
— Нет. Он не настолько хитер. Зачем бы иначе он столько лет держал меня на работе?
— Ну что ж, может, зима здесь не так ужасна, как говорят. Уж больно все это неправдоподобно.
Тоби изумленно уставился на него.
— Вы что, не прочли, куда летите? То, что они здесь называют зимой, на самом деле разновидность казни, причем довольно жестокая. Снегопад начинается бураном, а потом только усиливается. В языке эскимосов сто двадцать семь слов для обозначения снега, но и они не видели такого снега, как здесь. Да если бы вы приволокли сюда эскимоса и показали ему местный снегопад, все, что он сумел бы произнести, было бы: "Боже, ну и снег!" А ветер, дующий со скоростью триста миль в час? Этот снег падает не сверху, а сбоку!
Тоби замолчал и шумно перевел дух, пытаясь успокоиться. Доктор давно говорил, что у него гипертония, но доктору никогда не приходилось работать в таких местах, как Технос III. Черт, да тут даже позвонить некому! Тоби перевел хмурый взгляд на небо, а потом снова на фабрику.
— Нам бы лучше вернуться под крышу. Собирайте оборудование, Флинн.
— Вы его сюда принесли, — возразил Флинн, — вам и обратно тащить. А я не нанимался таскать тяжести. Этого нет в контракте, хотите — почитайте. Я оператор, и единственное, что я обязан таскать, — это моя камера. Я вас предупреждал.
— Но послушайте! — возмутился Тоби. — Не думаете же вы, что я потащу и лампы, и монитор. Вы никогда не берете ничего, кроме своей проклятой камеры, а если эта дрянь весит больше десяти унций, я съем свою шляпу!
— Я не таскаю тяжестей, — объяснил Флинн. — Это не в моем характене. Если вам был нужен вьючный мул, могли привезти его с собой.
Тоби свирепо посмотрел на него и начал собирать лампы.
— Боже, ну и профсоюз у вас, ребята, — сказал он.
Дэниэл и Стефания, могущественные Вольфы, отвечавшеи за производство новейшего двигателя, а значит, полновластные хозяева Техноса III, налили себе по очередному коктейлю из автоматического бара. Дома им, как аристократам, прислуживали люди, но подобной роскоши не было места в этом промышленном мире — даже для таких высокопоставленных посетителей, как Вольфы. Напитки тоже не отличались особой изысканностью. Стефания с размаху плюхнулась в огромное кресло. Кресло ту тже попыталось сделать ей массаж, но Стефания немедленно выключила эту гадость. Она не хотела расслабляться. К ним направлялся кардинал Кассар, и Стефания хотела встретить его во всеоружии. Дэниэл расхаживал взад и вперед по ворсистому кояру. Больше всего он напоминал сейчас зверя в клетке. А сестре его это действовало на нервы.
По масштабам Техноса III комната была огромной — это означал,о что при наличии лома вы могли втиснуть в нее целых десять человек. Мебели не было почти никакой, а от чрезмерно яркого света у Стефании болела голова. Дэниэл наконец перестал бегать по комнате и включил внешние сенсоры. Одна стена комнаты исчезла, сменившись изображением того, что творилось сейчас за стенами фабрики. Ветер, казалось, дул со всех сторон одновременно, и снег летел не сверху, а вбок, да так быстро, что человеческий глаз не успевал уследить за происходящим. Стефания развернула свое кресло так, чтобы не видеть этого зрелища, и принялась размышлять над своим планом.
Валентин отправил их сюда под тем предлогом, что фабрика требовала к себе пристального внимания — вплоть до того дня, когда официально начнется производство новых космических двигателей. Он назначил на этот великий день пышную церемонию и устроил так, чтобы ее транслировали по всей Империи без предварительной записи, чтобы напомнить всем, и особенно придворным, о могуществе клана Вольфов. Собственно говоря, устроила-то все сама Стефания. Она убедила Валентина в необходимости подобной церемонии и путем долгих интриг сумела внушить ему, что они с Дэниэлом гораздо больше подходят для подобного торжества, чем сам Валентин. Прямой эфир открывал перед ней массу возможностей. Моожно будет незаметно совать палки в колеса налаженного производства так, чтобы притормозить или даже вовсе остановить выпуск продукции, а всю вину свалить на Валентина. Такой провал ему не скоро простят. Останется только воспользоваться моментом и отобрать у Валентина фабрику. А тогда они еще посмотрят, кто будет управлять кланом.
Остаются, правда, местные мятежники, которых к знаменательному дню необходимо как следует приструнить. Но это как раз нетрудно. Кассар привез с собой целую армию верных ему людей, а на самой планете полно наемников. Туземцы даже пикнуть не успеют. С другой стороны, такое количество сил поддержания порядка может помешать осуществлению планов самой Стефании. Если заметят, что она или братец Дэниэл занимаются промышленным саботажем, никакой длинный язык им уже не поможет. Валентин с радостью ухватится за эту возможность и почти наверняка выгонит их из клана. Стефания на его месте поступила бы именно так. Оторвавшись от этих мыслей, она подняла голову и увидела, что Дэниэл невидящим взглядом уставился в созданное им самим "окно".
— Брось ты это, Дэнни, — мягко скахала она. — Наш с тобой отец умер, и с этим уже ничего не сделаешь.
— Нет. Папа не умер, — не поворачиваясь, ответил Дэниэл. — Ты же видела его при дворе. Эти проклятые Шабы его починили, и теперь он, как в тюрьме, заперт в своем разлагающемся теле. Он же узнал меня, Стефания! Заговорил со мной. Мы долэны освободить его и вернуть домой.
— Ты видел только воина-призрака, — сказала Стефания, постаравшись, чтобы голос ее звучал твердо и спокойно. — Мертвое тело, которое и двигается-то лишь за счет сервомеханизмов и управляющего ими компьютера. С тобой разговаривала машина, имитировавшая голос отца. Вероятно, они взяли за образец его публичные выступления. Тот человек, которого мы знали, уже умер. Мы больше не нужны ему, Дэниэл. Забудь его.
— Не могу!
Дэниэл наконец-то отвернулся от окна. В его лице было что-то такое, что даже Стефания замолчала. Губы Дэниэла, обычно слегка надутые, были плотно сжаты, а взгляд выражал суровую решимость.
— На этот раз ты не сможешь меня отговорить. Я знаю, что поступаю правильно. Если есть хоть один шанс, что папа еще жив, я должен его спасти. Должен. Я столько раз подводил его, пока он был жив, что не могу поступить так же после его смерти. Тебе я не нужен. С саботажем ты разберешься сама — все равно это полностью твой план. Кассар в это время справится с мятежниками — у него богатый опыт в подобного рода делах. А я обо всем этом и думать больше не могу. Ерунда это все. Мятежники. Фабрика. Вольфы — прежде всего. Так было всегда.
Стефания выбралась из кресла и подошла к Дэниэлу.
— Ты мне нужен, Дэнни. Ты — моя сила. Останься здесь, со мной, хотя бы до церемонии открытия. Мы можем послать настоящих специалистов, чтобы они нашли отца и выяснили, что он сейчас такое. Так будет легче сохранить все в тайне. Ведь очень многие не хотели бы, чтгбы наш отец вернулся.
По гоазам Дэниэла сестра увидела, что он сдактся, и почти сразу же он кивнул, против воли соглашаясь с ее логикой. Стефания вздохнула с облегчением. Дэниэлу нельзя было позволять действоввать на свое усмотрение. Кто знает, что он может выкинуть в следующий момент? Она должна все время держпть брата при себе, чтобы контролировать его слова и поступки. Дэнни всегда хочет, как лучше, но в отличие от самой Стефании не обладает ни умом, ни проницательностью. Она лучше знает, что нужно для блага семьи, и в ее планы не входит метание по всей Империи с идиотской цель. Милый папочка умер, и это даже к лучшему. Иначе Стефании самой пришлось бы его убрать. Он стоял у нее на дороге.
— Если я остаюсь, придумай, чем мне занятья, — сказал Дэниэл. — Я чувствую себя бесполезным грузом.
— Может, займетесь с моими ребятами? — предложил кардинал Кассар. — Церкви всегда нужны храбрые воины.
Брат и сестра резко обернулись к двери. Дэниэл стиснул кулаки в ярости оттого, что его застали врасплох. Стефания кивнула кардиналу как ни в чем не бывало. Она нр намерена была доставлять ему удовольствие, выдав чем-нибудь свое смущение. Пусть даже непонятно было, что именно он успел подслушать. Кассар стоял в дверях, высоко вздернув подбородок. Даже в жилой зоне он не снимал боевых доспехов. То ли, как все церковники, страдал манией преследования, то ли намеренно хотел оскорбить Вольфов, показывая, что не доверяет им и сам заботится о своей безопасности. А скорее всего, думала Стефания, кардинал просто считает, что в доспехах он выглядит более мужественно, по-солдатски. Если так, то он недалек от истины.
Нагрудник кардинала украшало огромное рельефное распятие. Очень броское украшение, но обычно его никто не видел. Взглд собеседника неминуемо останавливался на искалеченном лице Кассара, напомиинавшем скорее мертвый череп, чем человеческое лицо. Сквозь дыры в щеке виднелись белые зубы. Стефания выдавила из себя любезную улыбку, но не двинулась с места, загородив заодно дорогу и Дэниэлу. Пусть Кассар сам к ним подходит.
Кардинал, как всегда, опоздал. Он врбще любил демонстрировать людям, какая он важная птица. Подобного рода маленькие победы помогали емму сохранить форму, особенно здесь, на Техносе III. Официально это назначение давало ему возможность выдвинуться. Вместе с Кассаром церковь отправила небольшую армию фанатиков и дюжину элитных бойцов-иезуитов, чтобы помочь Вольфам разобраться с местными террористами. Церковь Христа-Воителя не жаловала аристократов вообще и клан Вольыов в частности, но сила в нынешние времена определялась близостью к новому двигателю, и в этом отношении церковь не была исключением. Те, кто попал на Технос III первыми, имели временное, но зато реальное преимущество над теми, кто сюда еще не пробрался. А церковь никогда не упускала своего. И нелюбовь ее к Вольфам и нынешнему главе их клана, Валентину, не могла повлиять на политику. Главное — опередить соперников.
Сам Кассар тоже не любил Вольфов, но тем не менее изо всех сил старался получить это назначение. Война на Техносе III давала ему возможность проявить талант полководца и этим улучшить свою позицию в церкви.
Набожность — это, конечно, прекрасно, но для карьеры нужны реальные военные победы. А кроме того (и в этом Кассар даже себе не сознавался), он хотел убедиться в собственной храбрости. Кардинал не мог забыть, как некрасиво он вел себя в тот день, когда в приемной императрицы повяилась фурия. Надо было совершить что-нибудь героическое, как-то взять ситуацию под контроль, а он вместо этого стоял с разинутым ртом, ничем не отличаясь от всей остальной толпы. Люди видели его бессилие — пусть даже они не посмеют сказать ему об этом в лицо. И вот кардинал Кассар прибыл на Технос III, чтобы любой ценой завоевать победу. И тогда никто уже не усомнится в его мужестве. Даже он сам.
Несколько долгих мгновений все трое молча стояли друг напротив друга и думали каждый о своем. Никто не хотел делать первый шаг. Наконец Стефания все же вышла вперед и протянула Кассару руку. Тот сделал шаг ей навстречу, взял протянутую руку и, поклонившись, крепко пожал ее. Дэниэл остался на месте и приветствовал кардинала кивком. Кассар ответил ему тем же.
— Добро пожаловать на Технос III, кардинал, — вежливо сказала Стефания. Но тон ее был крайне холодным. — Сожалею насчет погоды, но если вам не нравится, поболтайтесь тут еще немного и увидите что-нибудь днугое. Природа тут передумывает так же часто, как деревенский священник, которому нужно выбрсть между двумя смертными грехами. Надеюсь, ваши люди удобно устроились?
— Мои люди готовятся к своему первому сражению с мятежниками, — сказал Кассар. — Удобства подождут. Вы слишком распустили этих террористов, но я не удивлен, поскольку вижу, как мал ваш гароизон. Почему вы не привлекли к защите часть рабочих? Я мог бы снабдить вас необходимым оружием.
— Думаю, не стоит, кардинал, — сказала Стефания. — Все наши рабочие — клоны, слзданные специально для работы на фабрике. Не будем же мы давать оружие клонам?
Кассар пожал плечами, стараясь выглядеть как можно бесппчнее, чтобы скрыть свой промах.
— Как хотите. Мои ребята спраавятся и так. Ну, что скажете, Дэниэл? Хотите присоединиться к ним?
— Вольфы не сражаются за других, — сказал Дэниэл. — Мы деремся только за себя. Всегда.
Пауза, наступившая после этих слов, гродила затянуться надолго. Никто не хотел первым прерывать молчание. Положение спас Тоби Трубадур, ворвавшийся в открытую дверь вместе со своим оператором Флинном. Тоби на бегу кивнул всем пррсутствующим и знаком велел оператору выбрать место, откуда он сможет снимать одновременно всех троих.
— Утро доброе, — жизнерадостно сказал он. — Отвратительная погода, правда? Надеюсь, я не отвлек вас от какого-нибудь важного дела? Нам нужно отснять сцену дружеской встречи кардинала и хозяев планеты. Такие вещи всегда нравятся публике, и потом, это послужит хорошим вступлением к предстоящей кампании. Не волнуйтесь, это недолго. Уверен, вы все знаете, что надо делать.
Дэниэл нахмурился и смкрил Трубадура одним из своих лучших устрашающих взглядов:
— Это что, обязательно?
— Боюсь, что да, — быстро сказала Стефания. — Это, конечно, утомительно, но без ркеламы далеко не уедешь. Для публики мы часто делаем такое, чего сами никогда бы не сделали. Церемония спуска первого двигателя — очень важное событие, и я хочу, чтобы пресса отнеслась к нему со всей серьезностью. Ведь эту передачу будут смотреть все! Так что стисни зубы, Дэниэл, и терпи. Это недолго.
— Вот это — правильный подход! — обрадовался Тоби. — Кардинсл, если вас не затруднит, встаньте, пожалуйст,а между Вольфами и повернитесь лицом к камере...
Кассар сердито посмотрел на него, но послушался и встал посередине между Дэниэлом и Стефанией. Теперь они стояли почти вплотную друг к другу, ухитряясь при этом не соприкасаться даже локтями. Тоби суетился вокруг, стараясь придать своим жертвам более естественный и вместе с тем мужественный вид.
— Вот так, ребята. А теперь не меняйте позу, пока Флинн не установит освещение. Потом мы отснимем небольшое интервью. Ничего сложного, скажете только, как вы ражы видеть кардинала, и все тавое. И постарайтесь улыбаться.
— Вам известнь, Шрек, — холодно произнес кардинал, — что ваш дядя обвиняется во взяточничестве и антиправительственной агитации? В настоящий момент церковь проводит расследование по этому поводу.
Страница 50 из 70
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
