Тоби фыркнул:
— От армии игрушек ему будет мало толку, если у императрицы кончится терпение и она пошлет за ним армию элитных войск. Они возьмут Харкера за жабры и доставят домой, хочет он того или нет.
— Не факт, — возразил Джулиан. — Вспомни, что было с последним посланным отрядом. Их головы оказались на шестах, а кишки зашили себе в тела куклы — убийцы.
Евангелину передернуло:
— Все равно не могу поверить, что это сделали игрушки.
— Не считай их игрушками, — сказал Джиль. — Больше всего они похожи на фурий. Такими их создавал Шаб.
— Медведь думает, что Харкер сошел с ума, — произнес Финли. — Может быть, он думает, что Харкер и игрушки тоже с ума сводит. Тогда он со своими игрушками действительно опасен. Не стоит забывать: кто бы ни отправлялся на его поиски — не вернулся никто, ни игрушки, ни люди. О них даже больше никто ничего не слышал.
— Красный, — сказал Флинн. — Они его называют Красным. От крови, что ли?
— Это меня не удивило бы, — отозвался Тоби. — Здесь все идет как в аду. И здесь кто угодно с ума сойдет.
— Не все здесь так плохо, — возразила Евангелина. — Посмотри на Город Игрушек, на Плюшевого Медведя и Морского Козла…
— Это не они! — с напором ответил Джиль. — Это автоматы, которые выглядят и говорят, как они. Кто легче вкрадется к нам в доверие и потом его обманет?
— Снова пришли, откуда начали! — недовольно сказал Джулиан.
— Тихо! — предупредил Флинн. — Кто-то идет.
Это был Хэллоуини, мальчик-скелет, несущий поднос горячих напитков. Повязку он перевесил на другую глазницу, а на череп гордо надел треуголку, лихо надвинув на затылок.
— Я подумал, вы захотите согреться! — радостно зачирикал он. — Всем горячий шоколад! И завернитесь покрепче, когда солнце зайдет. Для людей здесь ночи очень холодные.
— А ты холода не чувствуешь? — спросила Евангелина, беря с подноса дымящуюся кружку. — Да нет! — радостно завопил скелетик и подмигнул глазницей — не очень приятное зрелище. — Я же только кости. Хотя я иногда дребезжу, только эцфекта ради. Оставайтесь и смотрите закат. Он тут красивый!
Он подождал, пока кружки достались всем, и снова убежал пь своим делам, напевая какую-то моряцкую песенку. Люди попробовали шоколад, одобрили его и снова оперлись на релинг — смотреть, как солнце медленно уходит за горизонт. Улыбающееся лицо солнца смягчилось и ксзалось определенно сонным. Единственным цветом ночи стало густое красное зарево, раскинувшеевя на полнеба и отражающееся в Реке. Где-то пели птицы, огромный хор, объявляющий мир, покой и конец дня.
— Это просто запись, — сказал Плюшевый Медведь. Люди резко обернулись — никто не слышал, как он подошел. Медведь облокотился на релинг, глядя в ночь. — По крайней мере птиц мы искали, но не нашли. Может, ещё одна загадка нашего мира. Очень много вы, люди, сделали здесь такого, чгео мы не понимаем. Он замолчал, и ниже по Реке ярко вспыхнул свет в ночном небе, а за ним донесся дальний раскат грома. — Фейерверк!_— вскрикнула Евангелина.
— Уже нет, — ответил Медведь, и вид у него вдруг стал очень усталый. Люди обернулись к нему. — Когда-то это были фейерверки. Игрушки праздновали конец дня. А теперь это бомбы. Взрывы. Гранаты. Война ещё идет там, ниже по Реке. Игрушки дерутся с игрушками без причин, и война не кончится, пока одна сторона полностью не уничтожит другую. Или пока не выйдет из Леса Красный со своей армией и не положит этому конец.
— Ты его боишься? — спросил Тоби.
— Конечно, — ответил Медведь. — Он — неизвестный фактор. Пусть война ужасна, но это зло, которое нам понятно. А кто знает, какие безумные планы могут родиться в человеческом уме Красного? Мы по-прежнему всего лишь игрушки при всей нашей новой разумности, и наш ум ограничен нашим кратким жизненным опытом. Мы видели страшные вещи, рожденные безумием игрушек. Попытка себе представить, какую тьму может наслать на нас безумие Красного, открывает нам бездну страха.
— Но ведь пока он ещё ничего не сделал? — спросил Финли.
— Мы не знаем. Никто не знает, что случилось с сотнями игрулек, исчезнувших в сердце великого Леса. Ходят только слухи, догадки, предположения из уст контуженных игрушек и погибающих от войны. Они говорят, что Харкер что-то нашел глубоко в Лесу, что превратило его в Красного. Такое, чот изменит весь мир до неузнаваемости. Вы бы не испугались?
—_А долго продолжается это… зрелище? — спросила Евангелина, тактично меняя тему.
Медведь поднял глаза к ярким вспышкам в небе.
— Оно никогда не прекращается. Война не останавливается. Понимаете, это императив Шаба. Тяга к битве встроена в ту самую программу, которая дала нам разум. Разрушать, убивать, воевать, уничтожить человечество во имя Шаба. Те немногие из нас, что живут в Городе Игрушек, преодолели это увловие, но большинство не смогло, даже те, кто считает себя хорошими игрушками. Самое большее, что они смогли, — это повернуть оружие против плохих игрушек, чтобы их уничтожить или хотя бы помешать им покинуть планету и понести человечеству войну. Не надо недооценивать их смелость и стойкость: они прямо сейчас сражаются и погибают, защищая вас и ваш род. Иногда я думаю, не войнм ли единственно удерживает нас от того, чтобы вцепиться в глотку человечесвта. Может, мы и должны поддерживать войну во имя безопасности людей. А тогда ещё важнее остановить Харкера с его бнзумными планами, разве не так?
— Я помню, ты говорил, что вы заперты на планете? — осторожно спросил Финли.
— Были. Но теаерь у нас есть десантны модуль, похороненный, но, в общем, невредимый, и есть ваш корабль. И среди нас есть очень умные — для игрушек. Мы могли бы узнать, как починить и пилотировать эти корабли. Вот почему мы должны найти Харкера и разобраться с ним, пока его армия не вышла из Леса. Пожалуйста, поймите: игрушки из Гороба Игрушек при необходимости уничтожат оба корабля, чтобы они не попали не в те руки. Для защиты человечества. — То есть вы заставите нас остаться здесь навсегда? —
спросил Джиль.
— Только если будет необходимо, — ответил Медведь. — Но вы не беспокойтесь: мы будем заботиться о вас до конца наших дней.
Люди переглянулись. От мысли провести остаток своей жизни в вынужденном детстве вздрогнули все. Посмотрев на Плюшевого Медведя, они увидели его в новом свете. В сказках о Золотой Земле Медведь всегда поступал так, как считал правильным, чего бы это ни стоило. — А что если мы попытаемся не дать вам уничтожить корабль? — спросил Джиль, держа ркку очень близко от пистолета. — Если мы вам помешаем?
Медведь ответил ему грустным взглядом.
— Тогда мы вас убьем. У нас не будет выбора. Убьем вас всеж, чтобы спасти человечество. Пусть мы только игрушки, но мы усвоили суровые уроки необходимости. Ведь это первый шаг к морали.
Он резко повернулся и затопал прочь. Люди молча смотрели ему вслед, пока он не скрылся в кают-компании. Ночь вдруг показалась темнее и холоднее, чем раньше.
— Он блефует, — сказал Джулиан. — Он этого не сделает. Не сможрт. Он же Плюшевый Медведь.
— Нет, не блефует, — ответил Джиль. — Мне кажется, что сейчас мы почти видели его настоящую суть. Разумность выталкивает его за рамки его прежней личности, хочет он того или нет.
— Черт побери! — выдохнул Флинн. — Что же это за мир такой, где даже Плюшевому Медведю верить нельзя?
— Мир, который сделал Шаб, — отозвался Джиль. — И не забывай этого.
— Я думаю, нам всем нужно выспаться, — заявила Евангелина. — День был долгим.
— Если ты можешь спать в окружении созданий, которые только что грозили тебя убить, — сказал Тоби. — Я лично никогда в жизни не был так борд, как сейчас.
— Можно оставитьд ежурных, — предложил Джиль. — Пока мы делаем то, что хотят игрушки, мы, в общем, в безопасности, но все же мы будем спать спокойнее, если будем знать, что кто-то не спит. Я возьму первую вахту.
— Я тебя сменю через три часа, — сказал Финли. — Потом Тоби. А потом и ночь должна кончиться.
— Черт побери все! — воскликнул вдруг Джулиан, разозлившись чуть не до слез. — Даже наше детство отобрали и испакостили! Неужели не осталось ничего святого на свтее?
Он оглядел своих спутников, но имб ыло нечего сказать. Потом Финли и Евангелина взяли его под руки и повели к каютам, чтобы поспать, сколько удастся. Тоби и Флинн переглянулись, пожали плечами и поошли за ними. Джиль нашел стену, к которой можно было прислониться спиной и откуда была видна палуба и вход в каюты, сел, вытащил пистолет и положил рядом на палубу, вынул из ножен меч и положил поперек колен, готовый к действию. Так он и сидел, глядя на яркие вспышки взрывов в темной ночи и слушая их далекий гром,-думая свои думы. Игрушки остались в кают-компании, занятые тем, чем они там вообще ночью занимались, и никого не тревожили. А большой колесный пароход медленно плыл вниз по Реке, в сердце темноты.
Хэллоуини появился утром через неколько часов после того, как улыбающееся солнце снова вылезло на небо. Он вежливо стучал в каюты и объявлял, что на камбузе готов завтрак для тех, кто желает. Приободрлись все, даже Тоби, который только что сменился с вахты и жлаовался всем, что он не из тех, кто любит работать ранним утром. Никто не хотел ничего пропустить. Все занялись собственным туалетом. Оказавшиеся за кааютами современные ванные и туалеты были приятным сюрпризом. Очевидно, миру детей пришлось сделать некоторые уступки своим взрослым покровителям. Завтрак оказался торэеством холестерина: ветчина, колбаса, яйца ип рочие вредные вещи, которые приготовил капитан, облачившийся в кокетливый передник.
Добрый корабль «Веселая миссис Трасспоот» уверенно шлеал плицами вниз по темной Реке прохладительных напитков, тщательно держа одинактвую дистанцию от обоих берегов. Кажется, за ночь они довольно много проплыли и были теперь в незнакомых местах. Постоянный рокот боя и взрывов доносился все так же издалека, но заметно громче. Земля по обеим сторонам реки была сформирована в виде огромных игповых досок, широких, как поля. Теперь они стали полями битв, с опаленной боем и деформированной воронками землей. Яркие цвета досок вылиняли, обозначения оторвались и потеряли смысл. Всюду лежали мертвые шахматные фигуры, кони с оторванными головами, слоны с разбитыми бивнями, пешки, из которых свисали электронные кишки.
Признаков битвы здесь уже не было — война пошла дальше. Кто здесь выиграл, если вообще был побдитель, — сказать было невозможно.
Потом игровые доски сменились гигантскими мозаиками с разбитыми и рассыпанными кусочками, иногда перестроенными из тактических соображений, так что картинки теряли всякий смысл. Кте-где элементы мозаики были удалены без видимой причины. Были мертвые игрушки, оставленные лежать там, гдр погибли, поскольку почитание мертвых — это людская выдумка. То, что можно было, игрушки пустили в переработку и продолжали свою войну. Иногда мертвецы леежали в непривычном виде — из эстетических или философских соображений, чтобы поселять в сердце противника страх и ужас.
Целый полк кукол в виде моряков бл тщательно изувечен, изуродован и распят на длинных рядах крестов вдоль склона холма. Этих крестов были сотни, и они тянулись от подножия до самой вершины, где тоже была распята кукламоряк, очевидно, предводитель, а потом подожжена. От обугленного полусгоревшего костюма до сих пор шел дым. Евангелина хотела остановить корабль. Она была уверена, чт окто-то из кукол ещё слабо шевелится. Капитан отказался. С чувством ,,которое казалось подлинной жалостью, он объяснил, что это — приманка в западне. Это делают плохие мальчики. Люди всматривались, но никаких признаков врага не видели.
Страница 34 из 70
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
