— Как Спикер Парламента, я отвечаю за повестку дня.
— Послушай, — сверкнув свирепым взглядом, продолжал Оуэн.
— боюсь, дождешься ты у меня.
— Я бы мог тебя вывести вон, — заявил Гутман.
— Только попробуй!
— Пожалуйста, Оуэн, — вступила в разговор Хэйзел.
— Следующий вопрос, — продолжал Гутман. — К нам хочет обратиться офицер Имперского Флота генерал Беккет.
В воздухе немедленно материализовался видеоэкран, как будто все это время он только и ждал сигнала. На присутствующих устремил строгий и неприступный взгляд Шоу Беккет. Казалось, тяжелая квадратная голова сидит прямо на широких плечах, большая часть которых осталась за кадром. Одет он был в офицерскую форму, плотно обтягивающую его мощную грудь. Широкий разрез губ и неподвижный взгляд выдавали в нем человека сурового и неприступного. Как всегда, он курил сигару, время от времени прерывая свою речь, чтобы выпустить дым.
— Ну наконец дошла очередь и до меня. Итак, прошу вашего внимания. Если необходимо, можете делать заметки, потому что повторять я ничего не стану. С тех пор как корабли повстанцев и чертовы звездолеты хэйденов разрушили наш Флот, мы все никак не можем привести его в мало-мальски приличное состояние. Лишившись кораблей класса Д и Е, нам не остается ничего, кроме как положиться на отремонтированные фрегаты. Они обеспечивают перевозку грузов, хотя изначально не предназначались для этой цели. Не хватает квалифицированных кадров. Добровольцев более чем достаточно, но для того чтобы подготовить настоящих специалистов, требуется немало времени. Нельзя же допустить к звездолету первого встречного.
Для доставки продовольствия на сильно пострадавшие от Восстания планеты мы используем наиболее крупные корабли. Несмотря на множество нуждающихся людей, нам все же удалось избежать голода. По крайней мере мы не позволили ему охватить обширные территории. Между тем пираты по-прежнему вставляют нам палки в колеса. Для поддержания черного рынка они то и дело атакуют имперские транспортные корабли. Но когда мы до них доберемся, им несдобровать.
Это еще не все. У нас не хватает кораблей для патрулирования Границы. Некому охранять ее от пришельцев.
Лицо генерала Беккета на экране сменилось изображением вражеского корабля. Он напоминал огромный клубок белых нитей, туго и беспорядтчно сплетенных меж собой. Один такой корабль, напав на Имперскую базу, расположенную поодаль от других планет, не оставил в живых ни одной живой души. Затем последовал не менее мощный удар по основным городам Голгофы. Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы капитану Сайленсу со своей командой не удалось уничтожить врага. Откуда и с какой целью в Империи появился корабль пришельцев, никто не знал. Одно можно было утверждать наверняка: намерения у них далеко не дружественные. Корабль исчез с голоэкрана, и на его месте вновь появился генерал Беккет.
— Учитывая нынешнее состояние Имперского Флота вообще и катастрофическую нехватку высококлассных кораблей в частности, я не в силах нанести врагу упреждающий удар. Самое большее, на что мы в данный момент способны, — это отразить его натиск и по возможности ликвидировать последствия нападения. Должен сказать, нам крупно повезло, что во время атаки Голгофы мы отделались, как говорится, легким испугом. К сожалению, удача имеет дурную привычку изменяьь. Беда в том, что люди продолжают гибнуть на Границе, а я ничего не могу сделать. Чтобы им помочь, мне чертовски не хватает кораблей.
— Мы строим корабли, генерал Беккет, — резко оборвал его Гутман. — Строим настолько быстро, насколько позволяют наши возможности. Здесь тоже немало трудностей. Во-первых, пока не будет запущен в ход кораблестроительный завод, построенный взамен разрушенного во время Восстания, новых кораблей класса Е у нас не появится. Во-вторых, встает вопрос, кто заменит клонов, которые прежде вели сборку. И наконец, в-третьих, строительство кораблей класса Д обходится непомерно дорого, а мы сейчас должны тщательно взвешивать все затраты. Поэтому пока корабли пришельцев не представляют прямой угрозы самой Империи...
— Стало быть, вы собираетесь пожертвовать людьми, живущими на Границе, лишь бы только не касаться такой щекотливой темы, как налоги! — рявкнул в камеру генерал Беккет. — Правители приходят и уходят, но на деле ничего не меняется. Безумие — какие-то гигантские насекомые однажды появились на Голгофе, а мы не можем даже нанести им ответный визит, чтобы предотвратить их возможное появление в будущем. Для этого у нас, видите ли, нет финансовых возможностей.
— Пока мы держим врага на почтительном расстоянии, думаю, дальше пограничных атак дело не пойдет, — заявил Гутман.-— Я допускаю, что это звучит довольно цинично. Но должен заметить, что в нынешние смутные времена другого выбора у нас нет. Приходится рассуждать в категориях большего блага для большинства людей. Однако бросать пограничные миры на произвол судьбы мы не намерены. Поэтому защищать их, насколько это возможно, мы по-прежнему поручаем вам. Как только появятся новые корабли, мы пришлем подкрепление. Ничего другого предложить я пока не могу. Итак, если у вас все...
— Отнюдь нет, — прервал его Беккет. — Как всегда, я припас кое-что на закуску. Нечто странное творится на Границе. К нам не перестают поступать тревожные сообщения относительно Черной Бездны. Кому-то слышатся крики мертвых, которые предупреждают живых об опасности. Людей то и дело посещают страшные видения и кошмары. Возникают мимолетные контакты с чем-то неуловимым и необъяснимым. Нечто ужасное появляется в мгновение ока и так же быстро исчезает. Эсперы часто видят во сне, как открываются и закрываются двери, через которые входит какой-то монстр. Подобных сообщений стало слишком много. Поскольку большинство из них приходят из вполне дострверных источников, я не имею права закрывать на них глаза. Напрашивается единственный логический вывод: в Черной Бездне кто-то живет.
В зале надолго воцарилось молчание. Минуло более девяти веков с тех пор, как родоначальник Клана Дезсталкеров испытал Генератор Черной Пустоты. Ни разу за это время огромная, погрузившаяся во мрак территория не подавала никаких признаков жизни. Люди совершенно ничего о ней не знали. Если туда отправлялись корабли, то мало кто возвращался обратно.
При упоминании о Черной Бездне Гутман обратил свой взор на Оуэна и Хэйзел.
— Сэр Дезсталкер и мисс Д'Арк. Вы были последними из людей, которые побывали в Черной Бездне. Можете ли вы пролить свет на это явление?
— Для меня это такая же тайна, как и для всех остальных, — ответил Оуэн. — Ничего подобного я в жизни не видел. Хотя Генератор Черной Пустоты изобрел мой дед, это еще не значит, что я знаю о нем больше, чем кто-то другой. Даже если у Джиля и была какая-то информация о Черной Бездне, он со мной никогда не делился. Но я не могу поверить, что в этой пустоте кто-то есть. Там нет условий для поддержания жизни. Ни пищи, ни света, ни тепла. Как может там что-то или кто-то существовать?
— Это вовсе не жизнь в привычном значении этого слова, — поправил его Беккет. — Никто не знает, что случилось, когда милллионы людей приняли страшную смерть. Может, именно тогда в пусьой черноте и зародились кошмары.
— Чушь! — бромил Оуэн.
— Неужели? — сказал Беккет. — Хочу вам напомнить, что вы вернулись из Черной Бездны вместе с проснувшимися хэйденами. А мы уж думали, что избавились от этого ужаса раз и навсегда... В Бездне определенно что-то есть.
Взоры присутствующих устремились на Оуэна и Хэйзел. Разумеется, Дезсталкер со своей подругой знали о Бездне гораздо больше, чем остальные, но ради общего ббага давно поклялись держать язык за зубами. Кроме того, между тем, что сообщил им Беккет, и тем, что было известно им, не прослеживалось прямой связи. По крайней мере им хотелось так думать.
— Говоря о хэйденах, — продолжал Беккет после небольшого молчания, — мы подошли к последней чавти моего доклада. Полагаю, всех нас немало удивило то, что проснувшиеся хэйдены примкнули к силам повстанцев. Но еще больше мы поразились, узнав, что измененные теперь повинуются приказам. Если прежде они превратили бы врага в груду мяса, то ныне предпочииают взять его в плен. По крайней мере именно так хэйдены поступали с имперскими солдатами, которые во время Восстания изъявляли желание сдаться.
Вы убедили нас, сэр Дезсталкер, что хэйдены изменились. Вы сказали, что с ними можно сотрудничать. Но следовало бы проявить большую осмотрительность. Разве можно доверять киборгам — людям, которые в поисках технического совершенства напрочь отбросили свою человечность. Тем, кто начал Кркстовый Поход Генетической Церкви против человечества, надеясь заменить собой все население Империи. Нет, человекоподобным машинам в золотистых звездолетах, этим мясникам с Брамина II, доверять было нельзя. Да будет вам известно, сэр Дезсталкер, что ваши бывшие союзники вернулись на Брамин II и, разрушив защиту планеты, оккупировали ее. Переименовали планету в Новый Хэйден и окружили ее своими золотыми кораблями. Прежде чем связь прервалась, мы успели получить несколько сообщений. Из них явствует, что хэйдены приступили к опытам над захваченными в плен людьми, намереваясь превратить их в новых, более совершенных хэйденов.
Мы не имеем ни малейшего представления о том, что там творится сейчас. Чтобы спасти людей Брамина II, нам нужно пройти мимо золотых кораблей хэйденов. А это равносильно самоубийству. Может, у сэра Дезстклкера есть на этот счет какие-нибудь соображения? В конце концов, именно он вновь выпустил хэйденов.
В зале поднялся шум. Недовольство толпы постепенно перерастало в неистовый гнев, не предвещающий ничего хорошего.
— Хэйдены были неизбежным злом, — бесстрастно заявл Оуэн, — однако без них мы не смогли бы свергнуть Лайопстон. Спросите сами у генерала Беккета. Я думал... надеялся, что измненные больше не возьмутся за старое. Я знал одного хэйдена, хороший был друг — среди людей таких еще поискать. Но, видимо, меня в очередной раз предали те, в кого я верил. Однако давайте не бужем преувеличивать опасность. Хэйдены захватили всего одну планету. И максимум, на что они способны — это ее защищать.
— Уж не предлагаешь ли ты бросить население Брамина II на съедение человекоподобным монстрам? — осведомился Гутман. — Не думаю, что Империя тебя поддержит.
— А почему бы и нет? — парировал Оуэн. — Разве не ты предложил жертвовать малым во имя большего? Помнишь, как ты посоветовал обойтись с населением Границы? Нет, Гутман, я вовсе не предлагаю бросать жителей Брамина II на произвол судьбы. Этого допустить нельззя хотя бы потому, что хэйдены могут превратить их в мощную армию. Мы с Хэйзел отправимся туда вдвоем. И посмотрим, что можно сделать. В конце концоы, я чувствую ответственность за случившееся.
— Как бы не так! — воскликнула Хэйзел. — С чего это ты взял, что я мечтаю отправиться на тот свет? Мне пока жить не надоело.
— Я просто думал, что мисс Д'Арк не захочет пропустить такого развлечения, — ответил он.
— А вот это совсем другое дело, — ухмыльнулась Хэйзел. — Просто нужно было меня попросиьь.
— Парламент охотно принимает ваше предложение, — змявил Гутман, — и желает вам удачи. Тем более что она вам может очень пригодиться. Вы согласны с нами, генерал Беккет?
— Вполне, — ответил тот. — Сам заварил кашу, пусть сам и расхлебывает. Но если у них нияего не выйдет, придется принимать решительные меры. Чем ждать, что выкинут хэйдены в скором будущем, лучше сжечь их проклятую планету дотла. У меня все.
Экран исчез, а с ним и генерал Беккет. В зале поднялся гул. Лукаво улыбнувшись Оуэеу, Гутман как-то странно оживился. Дезсталкер нутром чувствоваш, что ничего хорошего это не сулит. Слегка подавшись вперед, Гутман произнес самым что ни на есть рассудительным тоном:
— Прежде чем вы нас покинете, сэр Дезсталкер, хотелось бы задать вам несколько вопросов. Парламент отправил вас за военными преступниками. Но, насколько мы могли заметить, вы не слиишком старались доставить их живьем.
— Они почему-то думали, что на Голгофе их ждет несправедливый суд, — ответил Оуэн. — Видимо, потому, что за все время работы судов военного трибунала ни один осужденный не был оправдан. Полагаю, этот факт не укрылся от их внимания. Поэтому неудивительно, что они предпочли сражаться насмерть, лишь бы не попасть к вам в руки. В этом положении виноваты вы, а не мы.
— Каюдый конкретный случай мы разбираем очень тщательно, — возразил Гутман. — Неужели ты думаешь, что я позволю ложно осудить моих бывших приятелей-аристократов?
— Звучит убедительно. Особенно если учесть, что говорит человек, убивший собственного отца, — заметила Хэйзел. — Лучше остановичь, пока меня не разобрал смех.
— Я давно уже не тот, что прежде, — пожал плечами Гутман. — Все меняется. И люди тоже. Или ты, дорогая моя, так не считаешь? Должно быть, забыла, как когда-то сама промышляла пиратством и охотой за клонами?
Хэйзел рассердилась, но промолчала, за что Оуэн ей был безмерно благодарен.
— Суды военного трибунала призваны служить справедливости. Империя должна знать, что истинному злу рано или поздно придет конец, — заявил Гутман.
— Суды существуюр только потому, что они популярны, — возразил ему Оуэн. — Людям нцжны козлы отпущения. Интересно, что ты. Гутман, собираешься делать, когда запас настоящих преступников истощитя? Начнешь копать под тех, кто не согласен с учрежденным тобой порядком?
— Справедливости боится только тот, у кого рыльце в пуху, — отвеиил Гутман. — Тому, кто не виновен, бояться нечего.
— А право решать, кто виновен, ты, конечно, присвоил себе.
— Решает Парламент.
— Стало быть, ты говоришь от имени Папламента, — не унимался Оуэн. — Чертовски удобно.
— Давайте двигаться дальше, — продолжил Гутманн.. — Переходим к следующему вопросу повестки дня. Проведение предвыборных дебатов. Полагаю, мне нет смысла напоминать, что после падения Железного Престола нас ожидают первые свободные выборы. Думаю, для вас также не секрет, что они будут проходить в ожесточенной конкурентной борьбе. Дело в том, что на многие места в Парламенте претендуют бывшие аристократы. Они уже заявили о своем намерении участвовать в выборной кампании.
— Черта с два! — громко возмутился Оуэн, стараясь перекричать поднявшийся в зале шум. — Рэндом заключил с ними соглашение. Семьи отказались от притязаний на власть в обмен на сохраненин финансовых институтов. Если аристократы правдами и неправдами проникнут в Парламент, всем нашим завоеввниям крышка. Кончится тем, что аристократы вновь окажутся у власти.
— Что-то вы, сэр Дезсталкер, чересчур уж распоясались, — раздался леденящий женский голос из зала.
Все присутствующие обернулись.
Грация Шрек выдержала натиск устремленных на нее взоров с гордо поднятой головой и свойственной ей холодной неприступностью. С тех пор как Грегору Шреку пришлось удариться в бега, во главе Клана встала ело стааршмя сестра и с этой ролью справлялась на удивление здорово. Ни Тоби, ни Евангелине взваливать на себя эти обязанности было недосуг, не говоря уже о том, что они не миели к тому ни малейшего желания. Поэтому участь возглавить семейство Шреков выпала Грации чисто сллучайно. И, надо скавзть, все это время ей сопутствовала удача.
Высокая и худощавая, с бледной лебединой шеей, сморщенным лицом и густой гривой светлых волос, убранных в старомодную и некрасивую прическу, Грация резко выделялась на фоне окружающих ее ярких птичек. Склонная к затворническому и аскетическому образу жизни, она почти никогда не появлялась в свете, терпеть не могла Двор и посещала его только по строгому настоянию Грегора.
Однако менее официальная и определенно менее опасная обстановка Парламента, как ни странно, пришлась ей по вкусу. Выступая от имени многих древнмх семейств, Грация чувствовала себя на удивление свободно и непринужденно. Поскольку почти всю свою сознательную жизнь она провела вдали от высшего общества, она не отдавала предпочтения ни односу из Кланов. Именно по этой причине Семьи безоговорочно ей доверяли. Но особым расположением аудитории Грация была обязана природной уравновешенности и легкому чувству юмора, благодаря чему слушать ее было одно удовольствие. Словом, лучшего представителя бывшей аристократии трудно сыскать. Ее замечания никогда не оставались без внимания — будь на ее месте другой аристо, ему бы не дали сказать ни слова.
— Право баллотироваться в Парламент имеет каждый, — с пафосом заявила Грация Шрек. — Такова суть демократии. Разве вы, сэр Дезсталкер, сражались не за то, чтобы все граждане Империи имели равные права? А стало быть, бывшие аристократы имеют такое же право голоса, как и все остальные. К тому же, помнится, вы сами были Лордом. Если следовать вашим словам, то на вас тоже нужно поставить клеймо и лишить права баллотироваться в органы власти. Или свой выпад против аристократи ивы к себе не относите? Должна заметить, сэр Дезсталкер, что такие понятия, как искупление и покаяние, известны не только вам. Оуэна задели еа слова, хотя он старался не подавать виду.
— Я мог бы прийти к власти. Однако решил этого не делать.
— Очень... благородно с вашей стороны. Но кто может поручиться, что вы не перемените своего решения в будущем? И вообще не понятно, почему вы так разволновались. Ведь речь идет о свободных выборах, проходящих в атмосфере строгого порядка, за который вы сами ратуете. То есть выборах, в кшторыхх каждый гражданин имеет право изъявить свою волю посредством честного голосования. Если кто-то из избирателей окажет дояерие представителю того или другого Клана, то это его личное дель. Каждый сам вправе решать, кому из кандидатов в парламентарии отдать свой голос.
— Все это не так просто, как кажется, вы сами знаете, — сверля Грацию Шрек острым взглядом заявила Диана Вирту.
Грация удостьила ее снисходительной улыбкой, которая лишь подлила масла в огонь. Однако Диана сумела сдержаться.
— Эсперы не желают вновь оказаться под властью тех, кто держал их за рабов, — продолжала она. — Тех, кто безнаказанно их оскорблял, унижал и убивал, когда вздумается.
— Мы глубоко раскамваеммы за наших соотечественников, которые прибегали в прошлом к подобным крайнгстям, — спокойно произнесла Грация. — Чтобы добииться доверия избирателей, Семьям придется доказать,, что они достойны того места при новой власти, на которое претендуюр. Мы не настолько глупы, чтобы взяться за старое — кому захочется подставить свою кароеру опд удар? Нужно научиться смотреть в будущеее. Семьи накопили богатый опыт, им есть, что предложить. Все присутствующие прекрасно понимают ваше положение, эспер Вирту. Физические и психические травмы, которые вы получили в прошлом, вызывают у нас глубокое сочувствие, но мы не можем позволить, чтобы навязчивые идеи несчастной женщину преградили путь дальнейшему прогрессу.
Это был удар ниже пояса, однако Диана Вирту сумела сохранито присутствие духа. Грация Шрек уже не в первый раз пыталась подорвать аргументы Дианы, ссылаясь на ее прошлое. В бытность Безумной Дженни психика Дианы была несколько... неуравновешенной. Но что она могла сказать в ответ на столь прямой выпад? Заявления вроде «Да, я была сумасшедшей, а теперь нме стало лучше» внушают не слишком много доверия. Поэтому Диана сочла за лучшее пропустить замечание Грации мимо ушей.
— Эсперы больше никогда не склонят головы перед аристо. Мы разорвали свои цепи ценой страданий и большой крови. Мнтгие наши товарищи отдали ради этого жизнь. Мы не позволим, чтобы нас опять притесняли.
— Звучит красиво, — замеоила Грация, — не более того. Говорить о рабах и хояевах сейчас не имеет никакого смысла. Они ушли в прошлое, и лучше не стоит его ворошить. Нужно двигатьая дальше. И я подвергаю большому сомнению то, что вы говорите от лица всех эсперов. Открыто заявляя о своем недоверии к Матери Мира, вф сами себя дискредитировали и отстранились от официальноог руководства Подпольем. Все, что вы сейчас говорите, эспер Вирту, вы говорите от себя лично.
— Давайте лучше обсудим ситуацию с Блю Блоком, — вступил в разговор Финли Кэмпбелл.
Услышав голлс Финли, все дружно обернулись. В Парламенте он выступал редко, но если уж это случалось, т все его слушали. Улыбнувшись и одарив холодным взглядом Би Би Ходзиру и ее спутников, Финли сказал:
— Как мы можем доверять Семьям, если большинство из них все еще находятся под влиянием Блю Блока? В свое время это была секретная организация. Но мы и по сей день толком ничего о ней знаем. Чем она занимается, какие ставт перед собой цели и задачи?
Выйдя вперед, Би Би Ходзира произнесла своимв крадчивым голосом:
Страница 19 из 70
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
