— А что ты рассчитываешь обнаружить в Черной Бездне? — поинтересовалась Диана.
— Понятия не имею. Вполне вероятно, там скрывается нечто, достаточно могущественное для того, чтобы контролировать прошедших Лабиринт. Или остановить, если они слишком далеко зайдут.
— И ты уверен, это необходимо? — вмешался Кэррион. — Ты хочешь уничтожить этих людей? Так, как ты уничтожил Безумный Лабиринт?
— Ты привел удачные примеры, — кивнул головой Сайленс. — Мой долг — служить Империи и человечеству. Защищать их от опасностей любого рода. Ты сам видишь, прошедшие Лабиринт не считаются ни с кем, кроме самих себя. Если они говорят «да», не находится никого, кто сказал бы «нет». И с каждым днем они становятся сильнее. Что будет, если кто-то из них сочтет, что решения Парламента направляют Империю по нежелательному пути? Возможно, они придут к выводу, что обычные люди не в состоянии управлять собственной судьбой и что во имя нашего же блага им следует взять над нами контроль. Кто тогда сможет им помешать?
— Боюсь, у тебя крыша поехала, — спокойно заметила Диана. — Что за ужасы ты вбил себе в голову? Этих людей всего четверо.
— А сколько богов, по-твоему, необходимо, чтобы управлять человечеством? — осведомился Сайленс. — И даже если у меня крыша поехала, это еще не означает, что они не попытаются до меня добраться. Нам следует понимать это лучше, чем всем прочим.
— Хороший ответ, — сказала Диана, в первый раз за весь разговор широко улыбнувшись. Она поднялась и кивнула на прощание отцу и Кэрриону. — Мне пора. Думаю, здесь я больше ничего не узнаю. Когда вы вернетесь, мы обязательно встретимся и поговорим. Не трудитесь меня провожать.
С этими словами она исчезла — мгновение назад была здесь, а в следующее словно растворилась в воздухе. Сайленс и Кэррион обменялись недоуменными взглядами.
— Да, сразу видно, что она — твоя дочь, — изрек наконец Кэррион.
— Она всегда знала, как найти выход. Из любой ситуации, — сказал Сайленс. Потом тряхнул головой и добавил: — Ладно, работа не ждет. Время близится к вылету, а я так и не ввел тебя в курс дел. На чем мы остановились... ах да. Корабли насекомых. Ты до конца просмотрел файлы, которые я тебе указал?
— Разумеется, — ответил Кэррион. — Любопытный материал. Насколько я понял, ты подозреваешь, что эти насекомые — создания чьих-то рук, верно?
— Именно так считала Фрост. Она утверждаьа, что они созданы средствами генной инженерии. Естественным путем насекомые не могут вырасти до таких гигантских размеров. Следовательно, в игру вступил еще один участник, о существовании которого мы до сих пор не подозревали. Создатель насекомых.
— Вряд ли стоит предполагать, что этот участник нам совершенно неизвестен, — возразил Кэррион. — Подозреваемых сколько угодно: хэйдены, Шаб, даже ученые-гуманоиды, которые служат Семьям, готовым на все ради власти. К тому же есть еще Возрожденные. Все они могут оказаться создателями насекомых.
— Именно это я и доложил адмиралу Беккету, — с расстановкой произнес Сайленс. — Ничуть не удивлюсь, если выяснится, что насекомые вышли из Черной Бездны. Их атаки были направлены главным образом на планеты, располтженные поблизости от Границы. Спрашивается, где, кроме Черной Бездны, они могли скрыться? И еще... еще эти голоса. — Сайленс устремил на Кэрриона жесткий и пристальный взгляд. — Помни, файлы, с которыми я тебя ознакомил, являются совершенно секретными. Ты не должен обсуждать их содержание скем бы то ни было, не получив предварительно моего разрешения. Экипаж и так не в восторге от перспективы вновь посетить Черную Бездну. Так что ты думаешь насчет голосов? Есть какие-нибудь соображения?
— Вполне вероятно, голоса относятся к разряду эсп-феноменов, — без особой уверенности предположил Кэррион. — Не исключено также, что это голоса мертвых. Но всего вероятнее, это психологические трюки Шаба. Они рассчитывают таким образом подготовить почву перед появлением «Чемпиона». Давно пропавший корабль, управляемый командой мертвецов, корабль, появление которого предвещали голоса призраков. Понятно, что подобным образом ИРы хотят породить в людских душах смятение.
— Не спорю, вполне убедительное объяснение, — согласился Сайленс. — Но ты слышал эти голоса собственными ушами, Шон. Они не сохраняются в записи. По непонятным причинам исчезают, и все. То, что ты слышал, — всего лишь имитация, основанная на наших воспоминаниях. А на самом деле они звучат... жутко. Когда их слышишь, невольно поджилки начинают трястись. И мне действительно казалось, что они пытаются предупредить нас о какой-то страшной опасности. Опасности, которая исходит не только от «Чемпиона», но от самой Черной Бездны. Но мы не вняли этим предостережениям. И снова собираемся проникнуть во Тьму.
— А не может быть, что это предупреждение послали сами Возрожденные? — спросил Кэррион. — Для того чтобы оградить свою территорию от вторжений?
— Не исключено. Нам все равно остается один лишь выход — как и всегда, выбрать самый трудный путь и следовать по нему. Мой корабль и мои люди имеют бодьше опыта общения с Черной Бездной, чем три других корабля, вместе взятые. И в конце концов, если мы не вернемся, Империя не сочтет это такой уж большой потерей.
— Да, так было всегда, — сказал Кэррион, растянув губы в подобии улыбки.
Сайленс в ответ тоже попытался улыбнуться.
— Ну, и как ты относишься к перспективе вновь стать расследователем? — перевел он разговор.
— Я принял это звание, значит, готов выполнять обязанности. Но, с твоего позволения, форму расследователя я носить не буду. Я ее не достоин. Или она не достойна меня. Этот вопрос я сам еще не решил.
— Ты получил поомилование. Ты больше не числишься в розыске, — заметил Сайленс. — Хотел б ты вновь вернуться домой, Шон?
— Когда-то у меня был дом, — откликнулся Кэррион. — Дом, где я был по-настоящему счастлив. До тех пор, пока ты и Шаб его не разрушили.
Снаружи Башня Шрек казалась вполне обычным сооружением из стекла и металла. Для Евангелины опа была пещерой ведьм, логовом демонов, черной дырй, в которую порой проваливаешься в ночных кошмарах. В плену Башни она влачила тоскливое существование, полное боли, унижения и муки. Потом наконец явился ее отважный принц. Любовь дала ей силы вырваться из плена, освободиться от чудовища, которое держало ее в невидимых цепях.
А теперь она вернулась, хотя когда-то дала клятву, что никогда вновь не ступит под мрачные своды. Вернулась для того, чтобы спасти свою лучшую подругу от ада.
Ее возлюбленный не знал, что онв задумала. Евангелика сумела убедить Финли Кэмпбелша, что отправляется выполнять очередное задание Подполья клонов. Если бы Финли догадался, что она собирается вернуться в Башню Шрек, он непременно попытался бы ее остановить. Но она должна выполнить намеченное. Выполнить во что бы то ни стало. Даже если придется вновь столкнуться лицом к лицу с этис монстром, ее отцом Грегором Шреком. Он-то думает, что по-прежнему держит на руках все козыри, по-прежнему сохраняет все преимущества. Но она приготовила ему несколько маленьких сюрпризов. Надо порадовать дорогого папочку.
Этот человек убил свою единственную дочь, Евангелину, а потом тайно изготовил клон, который и стал нынешней, живой Евангелиной. Этот человек питал и к оригиналу, и к клону мужскую, а не отцовскую любовь. Этот человек употребил во зло свое положение и любовь дочери. Обеих своих Евангелии он использовал для сексуальных утех, которые доставляли им куда больше боли, чем наслаждения.
Ненависть кипела у нее в крови, заставляя сердце биться быстрее, прогоняя прочь страхи и сомнения. Евангелина сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться, и спокойным, неторопливым шагом направилась к зааованным в броню стражникам, которые охраняли главный вход в Башню Шрек. Тела их были полностью защищены черной броней, лица скрывались под сенсорными масками, и в результате они больше напоминали тяжеловесные изваяния, чем живых Людей. Но, несмотря на устрашающий вид этих шестерых стражей, Евангелина их ничуть не боялась. Остановившись на некотором расстоянии, она устремила на них надменный, пренебрежительный взгляд.
— Я Евангелина Шрек. Хочу повидаться со своим отцом, Грегором. Сообщите ему, что я здесь.
Стражники одновременно посмотрели на нее, потом переглянулись. Она не сомневалась, что сейчас они совещаются через переговорные имплантанты, решая, стоит ли беспокоить повелителя. Однако спустя некоторое время они отступили, освобождая ей путь, и сделали знак войти в Башню через парадный вход.
Высоко вскинув голову, Евангелина неспешно прошествовала к тяжелым железным дверям, которые бесшумно распахнулись при ее приближении. С тех пор как она была здесь в последний раз, вестибюль изменился до неузнаваемости. Все убранство, прежде делавшее его удобным и радовавшее взор, исчезло без следа. Теперь вестибюль превратился в просторное пустынное помещение с цементным полом и голыми стальными стенами. Евангелина услышала гулкие шаги за спиной и, сделав над собой усилие, оберрнулась с нарочитой неторопливостью. Один из стражников, охранявших вход, вошел в вестибюль вслед за ней и заговорил, не снимая маски, которая лишала его голос малейшего признака человеческих интонаций.
— Лорд Шрек ожидает вас в своих покоях, леди Евангелина. Я провожу вас — после того как в целях безопасности вы будете подвергнуты обыску.
— Лорд Шрек? — переспросила Евангелина, недоуменно подняв бровь. — Лордов больше не существует. Разве ваш хозяин не в курсе?
— Лорд Шрек... имеет свой собственный взгляд на вещи. Прошу вас, снимите с себя вс.е В одну сторону сложите одежду, в Другую — оружие и другие приспособления, если они у вас с собой.
Евангелина кивнула. Отправляясь сюда, она не сомневалась, что ее ждет нечто подобное. Грегор воображает, что сегодня желающих убить его более чем достаточно. Скорее всего он прав. Избегая суетливых движений, она разделась, чтобы не выдать волнения, стараясь думать только о том, что привело ее сюда. Охранник, безликий в маске и броне, мало напоминал человека, и это помогло Евангелине поюороть смущение. Впрочем, она подозревала, что Грегор наблюдает за ней через встроенные в маску сенсоры.
Наконец она осталась обнаженной. Одежда аккуратной стопкой лежала у ее ног. Евангелина устремила пронзительный взрляд на маску, заменяющую стражу лицо.
— Готово. У меня нет ни одежды, ни оружия. Но если вы тронете меня хоть пальцем, я сообщу об этоом отцу. Он узнает, что вы касались того, что, по его мнению, принадлежит исключительно ему. Вы этого хотите?
Стражник секунду помешкал, потом отрицательно покачал головой и сделал ей знак одеться. Она проделала это с прежней неспешностью, не позволив подгонять себя ни собственным натянутым нервам, ни взгляду стрсжника. Когда она была готова, стражник подвел ее к единственному лифту в глубине вестибюля. Вдвоем они вошли в кабину. Стражник механическим голосом отдал приказ подниматься на верхний этаж, и двери лифта бесшумно захлопнулись.
Пока все шло в точности по плану. Грегор, конечно, лишился рассудка, но все же вряд ли увидит в ее визите серьезную угрозу. Он по-прежнему считает ее маленькой Эви, своей любимой безиопотной игтушкой.
Воспоминания захлестнули девушку, словно темная, ледяная вода. Здесь она появилась на свет, здесь она выросла — клон убитой женщины. Грегор научил ее, как стать превосходной копией прежней Евангелинв. Благодаря этому его ужасное деяние осталось скрытым от света, а он мог без помех предаваться плотским удовольствиям.
До знакомства с Финли она не знала, что существует иная жизнь. Они встретрлись при Дворе, на костюмированном балу. Это была любовь с первого взгляда. Он безумолку болтали и смеялись, глаза их блестели сквозь прорези масок, и каждый впервые в жизни ощущал, как взгляд другого согревает его сердце. А потом, в полночь, когда маски были сорваны, обнаружилось, что они — представители Кланов Шреков и Кэмпбеллов, Семей, враждующих из поколения в поколение. Причем оба — наследники глав своих Кланов. Евангелина понимала: узнай свет об их любви, неминуемо разразится скандал. Грегор скорее уььет ее, чем смирится с потерей. И, что еще страшнее, он может убитть Финли. Они любили друг друга тайно, пользовались любой возможностью побыть вместе в ожидании того момента, когда смогут соединиться окончательно.
Евангелина никогда не рассказывала Финли, что ей пришлось вынести от Грегора. Она знала: он не. сможет с этим смириться. Узнай он только, кск ей пришлось страдать, в порыве гнева он сметет все на своем пути и убьет Грегора, не задумываясь о последствиях. А что, если выйдет иначе, и люди Грегора убьют Финли или же он будет повешен в наказание за содеянное? Евангелина не хотела рисковать жизнью возлюбленного. Кроме того, она боялась: если он узнает о ней все, его чувства... могут измениться. И предпочитала молчать.
Лифт мелодично звякнул, сообщая, что они прибыли на верхний этаж. Похоже на дорогу в ад, только наоборот, пронеслось в голове у Евангелины. Для того чтобы попасть в мрачную темную пропасть, приходится поднисаться на самый верх.
Дверь лифта открылась, и стражник повел Евангелину по длинному коридору с голыми стальными стенами. Пол тоже был металлическим, и потому шаги раздавались особенно гулко — одна из бесчисленных хитростей Грегора, который желал заранее знать, что кто-то приближается к его логову. На всем протяжении коридора стояли стражники с оружием наготове. Теперь они уже не напоминали Евангелине неуклюжие скульптуры, а скорее кзаались демонами в преддверии ада. Она заставила себя не глядеть на них и прикусила губу, чтобы унять предательскую дрожь._Наконец Евангелина и ее сопровождающий остановились у толстой стальной двери. Проникнуть в покои отца можно было только через эту дверь, созданную по специальному проекту. Предполагалось, что она способна выдержать луч бластера и даже взрыв бомбы. Стражник оповестил хозяина, что они прибыли.
— Входи, — раздался тошнотворно мягкий, какой-то маслянистый голос Грегора. Голос исходил из тщательно спрятанного громкоговорителя, и поэтому казалось, что он льется отовсюду. — Входи, моя маленькая Эви, пади на грудь отца, который готов тебя простить. Страж номер шесть, займите пост за дверью. Я не желаю, чтобы нас беспокоили.
Дверь медленно распахнулась, и Евангелина, собрав волю в кулак и придав лицу непроницаемое выражение, вступила в логово монстра. Она старалась идти не слишком медленно, чтобы не показаться Грегору робкой и неуверенной. Но и спешить тоже не следует, иначе он вообразит, что она со всех ног бросилась выполнять его приказ. Евангелина знала, что главное теперь — произвести нужное впечатление. Другого оружия в ее распоряжении не было.
Евангелина сделала несколько шагов и огляюелась.
С тех пор как он ав последний раз была в покоях Грегора Шрека, он произвел здесь некоторые перемены. Стены огромной комнаты без окон были обтянули тканью, цветом напоминавшей засохшую кровь. Еваноелина словно попала в громадное пунцовое лоно. Рассеянный кровавый свет не разгонял мрачных теней. Толстый пугистый ковер, оттенком напоминавший обгоревшую на солнце кожу, скрадыавл все звуки. Тут и там стояли жуткие трофеи, свидетельства кровавых деяний Грегора. На серебряном подносе громоздилась целая куча отрубленнных рук. Вдоль стены — ряд отрубленных голов, на лицах застыло слегка удивленное выражение, ртып риоткрыты, словно из них готов вырваться крик боли. Ни у одной головы нет глаз. За стеклами низкого шкафа виднеется ряд отрубленных ног; кто-то перевязал их яркими нарядными лентами и выкрасил ногти в черный цвет. До Еяангелины доносился тихий гул кондиционеров, кооторые тщетно пытались разогнать пропитавший воздух комнаты запах смерти, разложения и веществ, употреблявшихся для сохранения останков.
А в глубине комнаты, вкльяжно раскинувшись на широкой кровати, возлежал Грегор Шрек — омерзительный король омерзительного королевства. Грегор всегда ыбл толстым коротышкой, комком жира, от которого неизменно разило потом. Но за то время, что Евангелина его не видела, он разжирел еще больше и теперь превратился в какую-то бесформенную глыбу плоти. В черном одеянии с малиновыми полосками он удивительно напоминал гигантскую, раздувшуюся пиявку.
— Итак, ты наконец вернулась домой, — изрек Грегор ровным бесцветным голосом, способным привести в трепет кого угодно. — Я всегда знал, что ты вернешься. Моя дорогая, моя обожаемая доченька.
— Я здесь только потому, что ты похитил мою подругу Пенни Ди Карло и угрожал убить ее, если я не вернусь, — стгль же ровным голосом произнесла Евангелина. — Где Пенни? Что ты с ней сделал?
— Ты слишком нетерпелива, дорогая, — лоснясь от удовольствия, протянул Грегор. — Ну и времена настали. Все словно с ума сошли. Забыли об элементарных правилах вежливости. Разве ты не хочешь сначала поцеловать своего любящего папочку?
— Где Пенни? — настаивала Евангелина.
— Ах, эта молодость, не желает ждать ни секунды! Уж таковы они, дети,— всегда хотят получить подарок как можно скорее. Ладно. Будь по-твоему, Эви, милая. Никто не скажет, что есть на свете отец снисходительнее меня. Сейчас ты увидишь свою маленькую подружку Пенеи. Я о ней отлично позаботился. Девочка была немного своеволтна, но я помог ей избавиться от недостатков.
Он сделвл карикатурно величественный жест короткой жирной рукой. Панель, встроенная в одну из стен, распахнулась, и взору Евангелины открылись две отрубленные головы в стеклянных банках. Одна из них принадлежала Пенни Ди Карло.
Пытаясь сдержать крик ужаса, Евангелина невольно зажала рот руками и тут поняла, что обе головы все еще живы. Глаза их были полны страдания и ужаса, губы двигались, произнося какие-то слова. Пенни, белокожая брюнетка с коротко подстриженными волосами, при других обстоятельствах могла показатьсф красавицей. Вторая голова принадлежала пожилому мужчине с длинными седыми волосами и пышнми усами. Глаза обоих печально смотреели на Евангелину. Она заставила себя оторвать руки от лица и усилием воли поборола шок. Нельзя позволить себе ни малейшего проявления слабости. По крайней мере здесь. Евангелина бросила на Грегора испепеляющий взгляд.
— О, не волнуйся, они живехоньки, — заверил Грегор. — Кстати, та голова, что справа, принадлежит профессору Ваксу. Один из выдающихся ученых наших дней ныне может служить превосходным пресс-папье. Его презентовал мне Валентин, уже в законсервированномм виде. Но, сама понимаешь, такая вещица тпебует пары. К тому же ты повела себя со мной самым возмутительным образом, и я должен был хоть как-то выразить свое неудовольствие. Так что все это вышло исключительно по твоейй вине. Согласись, вместе они выглядят просто шикарно.
— Почему я не слышу, что они говоят? — не разжимая губ, выдачила из себя Евангелина. — Ты что, удалил их голосовые связки?
— Конечно, нет, дорогая. Зачем лишать себя возможности позабавиться? Простто я сейчас отелючил устройство , позволяющее им говорить, чтьбы побыть немного в тишине и покое. Хотя, разумеется, наша милая Пенни уже не может визжать так пронзительно, как она это делала прежде.
Он вновь подал знак, и Евангелина услышала негромкий гул вклчюенных устройств. Ггустные глаза Пенни встретились с взглядом Евангелины. Пенни попыталась растянуть губы в приветственной улыбке.
— Зря ты явилась сюда, Эви. Он спятил. Совершенно спятил.
— Для меня это давно уже не новость, — ответила Евангелина. — Но я должна была сюда вернуться, чтобы спасти тебя. Я... я не знаал...
— Ох, Эви...
Лицо Пенни сморщилось, словно она собиралась заплакать. Однако в банке, наполненной специальной жидкостью, она былс лишена даже этого удовольствия.
— Успокойся, детка, успокойся, — подала голос голова седовласого мужчины. — Не надо себя растравлять. Твои слезы тольоа порадуют этого жирного ублюдка.
— О милый Вакси, — прошептала Пенни. — Я бы давно сошла с ума, если бы не ты. Если бы не твоя поддержка.
— Ну не прелесть ли? — прокомментировал Грегор. — Воркуют, как голубки. Так сказать, чисто духовное общение. Скорбные глаза Вакса уперлись в лицо Евангелины.
— Если можете, заберите отсюда Пенни. Она не заслуила подобной муки. В отличие от меня. Мне досталось по заслугам. Я создавал машины, единственным назначением которых были смерть и разрушение, и спокойно наблюдал за их работой. Это бли всего лишь испытания, и я не задумывался о тех, кому выпало стать жертвами. Я внушал себе, что служу Империи, защищаю ее от врагов. Однако гибель целой плагеты не прошла даром даже для такого заонченного мерзавца, как я. Я заслужил подобный конпц. Но бедной Пенни не место в этом аду, рядом с такими чудовищами,-как я и Грегор. Спасите ее, прошу вас. Заберите ее отсюда.
— Я ни за что не оставлю тебя здесь одного, Вакси, — запротестовала Пенни. — Я никогда тебя не покину. — Она вновь встретилась взглядом с Евангелиньй. — Беги отсюда, Эви. Грегор не остановится ни перед чем. Теперь во всем мире его волнует только одно — месть.
Страница 41 из 70
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
