Саймон Грин. Охотник за смертью: Судьба




    — Это они. Они вернулись.
    Рэндом посмотрел по сторонам и увидел Пол-Человека. Тот с нескрываемым страхом смотрел на обзорный экран. Когда-то чужие похитили его, пытали и наконец оставили лишь половину его тела, заменив вторую биоэнергетическим сгустком. Появления этих существ Империя боялась на протяжении долгих столетий. Они явно намеревались обойтись с человечеством так, как само человечество всегда обращалось с иномирянами. Воплощенный ужас восстал из бесконечной ночи, неся уничтожение всему сущему.
    И тут с экрана донесся звук. Звук, который не могло бы произвести никакое человеческое существо. Он походил на нескончаемый вой, в котором смешались наслаждение и ужас, агония и радость. Такой звук неминуемо разорвал бы человеческие легкие. Странный, пугающий, отталкивающий, мерзкий и совершенно непереносимый.
    Люди зажимали уши, но заглушить вой не удавалось. Из глаз нескольких присутствующих экстрасенсов текли кровавые слезы. Диана Вирту страшно оскалилась, снова превратясь в Дженни Психо. Джек Рэндом схватился за голову: немыслимая боль застучала в висках, как будто разбухшие мозги пытались разорвать череп и выплеснуться наружу.
    Руби Джорни зажмурилась, ее рот растянулся в беззвучном крике ненависти, боли и страха. Звук с экрана усиливался, и его непереносимая громкость становилась чистым воплощением ужаса.
    Имперские корабли взрывались один за другим. Затем на экране снова появился мостик «Звезды Ужаса» и капитан Ксанг. Кровь струилась по его лицу из жутких дыр на месте вырванных им самим глаз. За его спиной бесновалась обезумевшая команда: люди убивали друг друга. Ксанг, похоже, пытался что-то сказать. Разобрать его слова было невозможно из-за непрекращающегося, сводившего с ума воя.
    Внезапно экран потух. Вместе с изображением исчез и страшный звук. Ошеломленные люди начали робко, осторожно отнимать ладони от ушей. Многие тяжело дышали, будто бились с сильным противником. Кое-кто потерял сознание, а среди экстрасенсов были погибшие.
    В наступившей тишине вновь зазвучал компьютерный голос: «Связь с границей Черной Тьмы прервана. Ни один из кораблей на позывные не откликается. Жду дальнейших указаний».
    — Они вернулись, — промолвил Пол-Человека. — «Возрожденные» вышли из тьмы, чтобы уничтожить нас всех.
    В Парламенте повисла тишина: никто не находил слов. Хотя чужаками, похитившими Пол-Человека, людей пугали на протяжении столетий, многие до сего дня относились к «возрожденным» как к мифу. Как к сказке, коорую часто рассказывают, но в которую по-настоящему не верят. И вот, нежданно-негаданно, сказка стала былью. Страшилище, обитавшее под детской кроваткой, дождавшись, когда дитя вырастет и почти забудет о нем, вдруг объявилось и забарабанило в парадную дверь.
    Молчали даже Джек Рэндом и Руби Джорни: их мужество и уверенность в себе пошатнулись, столкнувшись с давно забытыми детскими страхами.
    Первым пришел в себя Элайя Гутман. Он встал, и все взгляды обратились к нему.
    — Не подлежит сомнению, что генерал Беккет постарается собрать все имеющиеся в налтчии корабли для отражения новой угрозы, — значитрльно произнес он. — Уверен, Парламент окажет ему всю возможную поддержку.
    Председатель огляделся по сторонам. Все молчали. Гутман нахмурился.
    — Мы знали, что рано или поздно «возрожденные» объявятся. Правда, это случилось в осень уж неподходящий момент... но что поделать, в последнее время нам вообще не слишком везет. Итак, Пол-Человека, у тебя самый большой опыт общения с этими... чужими. Мы немедленно предоставим в твое распоряжение быстроходный корабль. Полагаю, ты захочешь как можно скорее присоединиться к генералу Бвкету. Вы вдвоем возглавите наши силы, которые выступят против «возрожденных»...
    — Нет, — сказал Пол-Человека. — Я не полечу.
    Все взглядф обратились к нему. Человеческая половина его лица осталась бесстрастной, а биоэнергетическая потрескивала и шипела.
    — Но... только у тебя имеется некоторый опыт общения с этими существами, — растерялся Гутман. — Твои советы могут оказаться неоценимыми. Помогая Беккету, ты принесешь гораздо больше пользы, чем здесь.
    — Я не полечу! — упрямо повторил Пол-Человека. — Нет смысла. Мы не можем их победить, не можем их остановить, и бежать нам некуда. Ни я, ни флот не в состоянии сделать что-либо для спасения человечества. Рано или поздно каждый биологический вид понимает, что должен исчезнуть.
    С этими словами Пол-Человека повернулся и вышел. И еще долгое время в зале заседаний висела напряженная тишина.

    Констанция Вульф и Роберт Кэмпбелл строили планы на предстоящее бракосочетание. Во всяком случае, их строила Констанция. Роберт давным-давно отказался от попыток уследить за событиями и теперь примирился с тем, что оказался в центре организованного хаоса, без конца распивая чай и высказывая свое суждение по множеству вопросов, до которых в действительности ему не было дела. Больше всего ему хотелось целиком и полностью переложить бремя лидерства на плечи Констанции, но она утверждала, будто его мнеоие имеет для нее первовтепенное значение, и слышать не хотела о том, чтобы оставить его в покое. Кроме того, следовало учитывать и внимание со стороны средств массовой информации. Предстоящее церемониальное бракосочетание первого конституционного короля и королевы чрезвычайно занимало общественность. Публика проявляла неусыпный интерес ко всем, даже самым мелким и несущественным, подробностям. Люди хотели видеть все, а посколькуу Роберт не мог позволить себе оказаться на виду у народа в роли слабой половины счастливой четы, ему поневоле приходилось всячески демонстрировать свою активность и причастность к принятию решений. Пусть то и была одна лишь видимость.
    Покои Констанции на верхнем этаже Башни Вульфов были битком набиты снующими туда-сюда людьми и звенели оживленной многоголосицей. Обсуждались, одобрялись и примерялись бесконечные наряды. Приносились и расставлялись букеты. После нескольких фраз благодарности и восхищения (а также незаметной проверки на предмет взрывчатых веществ) принимались, но откладывались в сторону подарки. И главное, вновь и вновь обговаривались все детали блистательной церемонии. Курьеры, поставщики товаров, представители обеих семей — все жужжали вокруг Констанции, как пчелы вокруг редкостного и драгоценного цветка.
    Единственное, что облегчало участь Роберта, это дворецкий Бакстер, настоящий джентльмен, умевший внушить уверенность.
    В связи с исчезновением и предполагаемой смертью конституционного монарха возникла необходрмость возведения на престол нового короля. А это еще больше подогревало всеобщий интерес к предстоящей свадьбе. Кроме того, события в Империи развивались по столь мрачному сценарию, что народу настоятельно требовалась хоть какая-то отдушина. Люди желали отвлечься от невеселшй действительности, а потому с увлечением следили за всеми подробностями сего великого матримониального действа. Кандидатов в женихи, честолюбивых и корыстных, было великое множество. Но Констанцию никто из них не учтроил: неожиданно для всех она предпочла Роберта Кэмпбелла. Парламетн пришел в бешенство, а вот народ, напротив, принял этот выбор с восторгом. Очень уж это походило на романтичную историю о чистой и страстной любви между представителями двух кланов, враждовавших на пготяжении столетий. И вот они, преодолев силой своей любви все препоны, счастливо воссоединятся на фоне всеобщего ликования. Так или иначе, церемония готовилась в соответствии с традициями семьи Кэмпбеллов, а не Охотников за Смертью, и Роберт не раз удивлялся, во что позволил себя втянуть.
    У него и в мыслях не было становиться королем, хоть конституционным, хоть каким угодно. Единственное, чего он хотел, — это иметь в своем распоряжении собственный звездный корабль и командовать им в качестве капитана Имперского флота. Увы, долг перед семьей не позволял мечтам осуществиться. Роберту вообще казалось, что большую часть жизни ему приходилось следовать путями, выбранными за него другими. Но на сей раз, по крайней мере, этот выбор оказался не так уж плох. Он любил Констанцию всем сердцем и никогда не перетавал изумляться тому, что такое чудесное существо могло ответить ему взаимнстью. Они боролись со взаимным чувством, пытаясь заглушить голос собственных сердец, ведь Констанция была предназначена легендарному герою — Оуэну Охотнику за Смертью. В таких обстоятельствах даже слух о любви Констанции к Роберту вызвал бы грандиозный скандал.
    Получив известие о предполагаемой гибели Оуэна, Констанция, как и подобало, оплакала его, но не в качестве возлюбленного, а лишь как человека, которого она уважала и которым восхищалась. Роберт, со своей стороны, до сих пор время от времени опасался неожиданного возвращения Оуэна, а потому желал, чтобы свадьба состоялась как можно скорее. Если Охотник за Смертью чудесным образом воскреснет, то пусть это случится, когда он, Роберт, будет уже повенчан и коронован. У него почти не было сомнений, что, оказавшись перед фактом, Оуэн отнесется к случившемуся с пониманием, ведь он вседа был достойным человеком.
    Во всяком случае, Роберту очень хотелось в это верить. Потому что, если Оуэн не поймет... если он разгневается...
    Об этом Роберт старался не думать. Он видел репортажи с Локи. О том, что учинил там столь же легендарный Джек Рэндом. О мертвецах, болтавшихся в петлях на городской стене, как жуткие плоды отвратительного дерева. Если уж один из самых уважаемых вождей восстания впал в подобное кровавое безумие, то страшно подумать, чего можно ждать от Охотника за Смертью, который и так лишился в своей жизни слишком многого. Днем Роберт находил дела, которые его отвлекали, но по ночам, случалось, просыпался в холодном поту и боялся засыпать снова.
    Он заставлял себя сосредотачиваться на текущих проблемах, потому что с ними, при всей их сложности и многообразии, он мог как-то справиться.
    В настоящий момент вокруг него суетился его дворецкий Бакстер, а сам он, стоя перед высоким, в полный рост, зеркалом, примерял свадебный наряд. Поначалу Роберт хотел венчаться в своем старом флотском мундире, но эта идея бцла отвергнута как неподобающая. Будущему королю не следовало демонстрировать профессиональные или какие-либо еще пристрастия. Вот поыему сейчас на нем был официальный вечерний костюм, черный, перехваченный золотистым поясом. Правда, воинских наград на груди красовалось столько, скрлько могло там уместиться. Роберт старался не слишкоа гордиться своими медалями, он знал, что его лучшие люди погибли только потому, что оказались в неудачное время в неудачном месте. Но, так или иначе, сверкающая, многоцветная россыпь орденов на его широкой груди выглядела весьма впечатляюще.
    И все же.... высокий, жесткий воротничок раздражающе подпирал подбородок, а тесный покрой фрака едва позволял глубоко вздохнуть или расправить плечи. Вдобавок стрелки на брюках оказались неровными, а туфли на размер больше, чем нужно. Наверное, для первой примерки подобные недоработки можно было бы признать вполне терпимыми, но эта примерка, к сожалению, была уже шестой, а особых улучшений не происходпло. Тяжело взщохнув, Роберт сменил перед зеркалом несколько поз, но в любой из них казался себе кем-то другим.
    — Никуда не годится, — пномолвил он, обращаясь к Бакстеру. — Убери к черту эту обезьянью шкуру и достань мой старый добрый каптанский мундир. Я не желаю выглядеть на собственной свадьбе так, будто в последнюю минуту взял костюм напрокат.
    — Сударьь, наш лозунг — терпение и еще раз терпение, — невозмутимо изрек Бакстер. — Да, наряд далек от совершенства. Но мы определенно движемся в нужном направлении. Кроме того, по-моему, вопрос насчет военного мундира уже решен. Обьик конституционного монарха не должен ассоциироваться с реальными властными полномочиями, особенно военными. А привыкнуть к новому костюму будет нетрудно, надо лишь произвести еще несколько переделок. Зато какой щеголеватый вид!
    — Я выгляжу как портновский манекен! Одежда не должна буть такой тесной. Это противоестественно. И неужеьи я должен носить на шее эту чертову летучую мышь?
    — Да, сударь, без черной бабочки тут никуда. Но беспокоиться не о чем: я буду на месте и в нужный момент повяжу ее. Завяжу как надо и нужным узлом.
    Роберт глубоко вздохнул:
    — Церемония будет долгой, такк ведь?
    — Несомненно, сударь. Нынешняя программа рассчитана как минимум на два часа. Может быть, больше. Это, разумеется, не считая оцициального приема, который состоится потом. Спичрайтер все еще трудится над вашей речью. Но госпожа стоит того, не так ли, сударь?
    — О да, — сказал Роберт с задумчивой улыбкой. — Она и не того стоит!

    Уютно устроясь устойки, Тоби Шрек и его оператор Флинн тихонько спорили, нуждается ли отснятый Флинном материал в закадровом тексте самого Тоби или же можно обойтись комментариями участников церемонии. Если склониться к последнему, то не лучше ли им написать и отрепетировать эти «непринужденные высказывания» заранее. Роберт, конечно, человек приличный, но он не привык проявлять остроумие и красноречие по команде. Застигнутый врасплох, он может ляпнуть такое, что лучше не пускать в эфир. Тоби считал это отголоском его военного прошлого.
    Глава информационной службы «Имперсвих новостей» обычно поручал освещение такого рода событий специалистам по светской и официальной хронике. Но Констанция настояла на его личном присутствии. Похоже, его репортажи о восстании произвели на нее сильное впечатление, а владельцы «Имперскихн овостей» всегда были рады оказать ей услугу в обмен на эксклюзивное право освещения церемонии. Услышав эту новость, Тоби шумно протестовал, но толку от этого, разумеется, не было никакого. Свадьба и коронация обещали стать важнейшим событием не только года, но и тысячелетия. За исключительное право освещать эти события «Имперские новости» готовы были сдать Тлби с душой и потрохами.
    — Здесь сенсацией и не пахнет, — в котшрый раз натянуто заявил Тоби, облокотясь о столик, зловеще скрипнувший под его весом.-Репортерн е обратил на это ни малейшего внимания. Проигнорировау антитабачную кампанию, он затянулся очередной сигарой. — Какие тут, к черту, сенсации. Вот то, что Дек Рэндом тронулся умом, это новость так новость. Но встретить его в космопорту мне не позволили.
    — И правильно сделали, — невозмутимо заметил Флинн. — За вопросы, которые ты собирался задать, он убил бы нас на месте. Говорят, что в последнее время Рэндом взрывается из-за каждой мелочи, точно бомба. Ну, а Руби Джорни всегда была такой...
    — Точно, всегда быда полнейшей психопаткой.
    — Вот именно, а меня не тянет к психопатам. По мне, так здесь куда лучше. По крайней маре, никто в нас не стреляет.
    — Это до поры, — угрюмо пообещал Тоби. — Есть уйма людей, которым эта затеяс о свадьбой не по душе. Они попытаются ее сорвать. Ты заметил, какая охрана выставлена вокруг дворва? В последний раз я видел такое количество вооруженных людей во время восстания, когда шли бои. Ох, Флинн, признаться, я пороц тоскую по тому горячему времечку. Помнишь, где ты тогда был?
    — Еще бы не помнить, — отовался Флинн. — Прямо на линии огня. Только вот я по тем дням ни чуточки не тоскую. Мне куда больше по нраву снимать светскую хронику. Тишь да гладь, учтивфе физитномии, дармовое угощение, а главное, в одном месте собрано столько великолепных нарядов, что дух захватывает. Как ты думаешь, если я очень попрошу, позволит мне Констанция незаметно примерить несколько платьев?
    — Даже и не мечтай! — строго заявил Тоби. — Констанция, она , может быть, и не стала бы возражать. Но вот Роберт.Б оюсь, он куда щепетильнее в подобных вопросах. Кроме того, вы с ней разной комплекции, а случись тебе что-то растянуть или, не ровен час, порвать, зв порчу наряда придется заплатить. С каких, хотелось бы — знать, барышей? Ручаюсь, любой из этих балахонов с оборками стоит больше, чем мы с тобой зашибаем за год. Но, если будешь паинькой, я, так и быть, замолвлю за тебя словечко: спрошу, нельзя ли тебе стать подружкой невесты.

    Страница 20 из 70 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое